Антон Горский - «Бещисленные рати и великия труды…»: Проблемы русской истории X–XV вв.

Перечень взятых Дюденем и союзными Тохте русскими князьями городов позволяет расширить представления о сфере влияния Ногая на северо-востоке Руси (города, принадлежавшие князьям «проволжской» группировки, естественно, не разорялись). В коалицию его вассалов входили, кроме Дмитрия и Даниила Александровичей и Михаила Тверского, суздальский, юрьевский и дмитровский князья. К ней же следует отнести правителей Муромского и Рязанского княжеств (Коломна была тогда рязанским городом). В то же время, среди нетронутых Дюденем городов, помимо принадлежавших Ярославскому, Городецкому и Ростовскому княжествам, наличествует Стародуб. В 1281 г. Стародубский князь был союзником Андрея Александровича. Очевидно, он сохранил принадлежность к этой группировке.

Традиционное представление о полной победе в результате похода Дюденя «просарайской» группировки князей сталкивается с непреодолимыми противоречиями. Еще в то время, когда татары находились в Москве, в Тверь вернулся из Орды (несомненно, Ногаевой) местный князь Михаил Ярославич; узнав об этом, Дюдень и Андрей не решились напасть на Тверь [773]. Но ведь Михаил не был сильнее Даниила Московского или тем паче великого князя Дмитрия Александровича, а их стольные города пали. Весной 1294 г., после переговоров с Андреем, Дмитрий возвращался в Переяславль, т. е. отчинное княжество было ему возвращено [774]. Более того, разные летописные памятники рассматривают Дмитрия вплоть до его смерти в том же 1294 г. в качестве великого князя владимирского [775]. Все эти факты получают объяснение при должном внимании к известию, сообщающему о приходе в Северо-Восточную Русь той же зимой 1293/ 1294 гг. еще одного татарского войска: «Тое же зимы цесарь татарскыи приде въ Тфѣръ, имя ему Токтомѣрь, и много тягости людем учинивъ, поиде в своя си» [776]. Обычно поход Токтомера трактуется как военная акция Волжской Орды против Тверского княжества [777]. Казалось бы, это логично: ведь Тверь не была взята Дюденем, и для приведения тверского князя в покорность был нужен еще один поход. Но по времени появление Токтомера совпадает с уходом из Северо-Восточной Руси Дюденя: войско последнего отправилось восвояси от Волока через Переяславль в феврале (Андрей, поехавший из Волока в противоположном направлении, в Новгород, был возведен на новгородский стол 28 февраля), а поход Токтомера состоялся еще зимой, т. е. не позднее того же февраля. Между тем, как уже отмечалось в литературе [778], ранние летописи указаний на военные действия Токтомера в Тверском княжестве не содержат; они говорят лишь о «тягости» [779], а так именовалось не военное разорение, а поборы [780]. Кроме того, если бы речь шла о военном походе против тверского князя, следовало бы ожидать предлог «на» или «к» [781], а в летописном известии говорится о приходе Токтомера «в» Тверь. Следовательно, остается полагать, что войско Токтомера пришло не из Волжской Орды, а из Орды Ногая. Оно двигалось вслед за поехавшим вперед Михаилом Тверским; именно приближение Токтомера заставило Дюденя отказаться от похода на Тверь (судя по хронологии, Токтомер продвигался на тверскую территорию практически одновременно с отходом Дюденя от Волока), а на плечи населения Тверского княжества легла «тягость» — обязанность содержать отряд Токтомера (а также, возможно, и побор в счет платы за оказанную военную помощь).

Присутствие на стороне Дмитрия Александровича и его союзников в марте 1294 г. татарского отряда объясняет последующие события. В руках противников Андрея, Даниила Московского и Михаила Тверского, оказался Волок — город, находившийся в совместном владении Новгорода и великого князя и в географическом отношении отделенный от Новгородской земли тверской территорией. Дмитрий Александрович соединился со своими союзниками, и Андрей был вынужден, ввиду присутствия на стороне его противников татарских сил, пойти на заключение мира: он вернул Дмитрию великое княжение и Переяславль, взамен сохранив за собой новгородский стол (о сохранении за Андреем Новгорода говорит тот факт, что новгородский посадник возвращается после заключения мира в Новгород по его повелению [782]), князья «проногаевской» коалиции возвратили Новгороду также Волок. Таким образом, вопреки обычному взгляду, поход Дюденя, благодаря контрдействиям Ногая, имел ограниченный конечный успех — из-под власти Дмитрия Александровича удалось изъять только Новгородскую землю.

Имя «Токтомер» Н. И. Веселовский трактовал как Ток-Темир (отмечая, что идентификация этого лица остается неясной) [783]. Ток-Темир соответствует монгольскому Тук-Тимур или Тука-Тимур . Так звали четверых потомков Джучи (коль скоро «Токтомер» назван «цесарем», искать его следует среди представителей ханского рода), чья деятельность приходится на рассматриваемый период: правнука Орды (старшего брата Батыя), внука Беркечара (младшего брата Батыя) и двух внуков еще одного из младших братьев Батыя — Шибана [784]. Возможно, один из них и есть «Токтомер» (можно в связи с этим вспомнить, что в конце 80-х гг. Тохта, скрываясь от Телебуги, нашел убежище у Билыкчи, брата Тук-Тимура, внука Беркечара; находясь у него, он связался с Ногаем [785]). Но в древнерусской транскрипции тюркских имен с составной частью «Темир» первая гласная обычно не искажалась (ср.: «Туратемерь» похода 1282 г.). Поэтому вероятным кажется другой вариант. Одного из внуков Шибана звали Токта-Муртад (он же — Тама-Токта). Его кочевья располагались близ Дербента, на границе Орды с хулагуидским Ираном [786]. Во второй половине 90-х гг., когда между Тохтой и Ногаем шла дипломатическая борьба, последний требовал выдать ему Токта-Муртада [787]. Это требование было вызвано, скорее всего, тем, что ранее он какое-то время служил Ногаю. Имя Токта-Муртад на Руси вполне могло трансформироваться в «Токтомер» — путем сокращения за счет последнего слога и замены у на е (при «русификации» в конечных слогах, как правило, у не сохранялось — ср. трансформацию тюрко-монг. bagatur в «богатырь» [788]).

Дмитрий Александрович фактически не успел вновь вступить в свои права великого князя владимирского и князя переяславского — он умер по дороге из Твери в Переяславль [789]. Теперь Андрей уже с полным правом, как старший из потомков Ярослава Всеволодича, отца Александра Невского (за которыми был закреплен великокняжеский стол), занимал владимирское великое княжение. В течение двух лет такое положение дел князьями, ориентировавшимися на Ногая, не оспаривалось. Не исключено, что именно к этому времени надо отнести переход Киева под князей путивльской ветви. Не желая, чтобы киевским княжением овладел враждебный ему новый великий князь владимирский, Ногай мог передать Киев своим вассалам из Черниговской земли (напомним, что главный князь Черниговщины — брянский — был, скорее всего, союзником Ногая).