Артём Федорчук - Фальсификация исторических источников и конструирование этнократических мифов

З. В. Кананчев: Вопрос о Туре Хейердале. Мне довелось встречаться с ним, и вопрос по Азову у него возник ещё до того, как ему нс удалось доказать происхождение Одина от Удина из Азербайджана и лодок-плоскодонок, обнаруженных на рельефных изображениях Гобустана. Что касается народной этимологии, то стоит привести пример тюркогенеза, который на современном этапе очень сильно развит, особенно в Азербайджане, где слово « Италия » происходит от « итал ли », то есть «кормящая собака», «страна собак», а легенда с Ромулом и Ремом сравнивается с легендой об Ашене — тюркском прародителе, тем самым даётся прямое указание на величественное происхождение. Последней версией происхождения и влияния кавказских албанцев на Италию было то, что у лезгин есть национальное блюдо сродни пицце. Тем самым лезгины перенесли пиццу в Италию и т. д. Это проблема очень серьёзная, она зародилась, наверное, в 70-х гг. Есть книга знаменитого в Азербайджане Гейбуллаева «Топонимика Азербайджана», где приводится множество построений, сделанных на основе народной этимологии. Сейчас, к сожалению, они выдаются за научный факт. И с этим уже бороться не приходится, только пожимать плечами, до какого уровня это может дойти. У меня такой вопрос: ведутся ли исследования в этой области со стороны российских учёных, сравнительный анализ народных этимологий в постсоветском пространстве, изучается ли их влияние на создание национальных историй?

Е. А. Мельникова: Я не знаю, честно говоря, таких исследований. Народные этимологии — это фантом. А бороться с фантомами труднее всего, потому что как объяснить, что этого нет? Кроме того, с создателями народных этимологий невозможно разговаривать на научном языке. Они мои аргументы не воспринимают и обижаются, что я не воспринимаю их аргументы. Получается, что мы как бы в разных плоскостях. Вроде и видим друг друга, а понять не можем, потому что научная аргументация не является для них аргументом. Я не раз слышала: «Ну подумаешь лингвистика, и что это значит? Ну подумаешь, не может такой звук произойти из такого-то. Ну и что».

З. В. Кананчев: Елена Александровна, наверное, проблема сейчас намного глубже. Пример Азербайджана на постсоветском пространстве свидетельствует о том, что очень много таких этимологий входит в учебники средних школ и вузов, издаются книги на эту тему, и всё это не остаётся только проблемой народного творчества учёных, а подаётся как научный труд. Я вспоминаю сравнение англичан с тюрками по происхождению слов «миллениум» и min yil (тысячелетие). Всё это можно назвать извращением, но ведь книги Мурада Аджи и Олжаса Сулейменова создают такой фантом, о котором вы говорите. Он материализуется в виде книг, написанных этими авторами, и становится опасностью для поколения людей, которые воспитываются на этих книгах. Тут уже не одному институту, не одному отделению придётся с этим разбираться.

Е. А. Мельникова: Да, я прекрасно сознаю опасность народных этимологий. Потому что для неподготовленного человека, необразованного, не получившего специальные, знания это настолько наглядно и очевидно, как бы на поверхности лежит. И воспринимается поэтому чрезвычайно легко. То же самое происходит на Украине. Там тоже масса разнообразных этимологий выдвигается для доказательства древности украинского народа, его происхождения от Вавилонского столпотворения. Атилла — Гатила, и всякие другие замечательные вещи.

В. А. Шнирельман: Да, серьёзный вопрос. Вопрос Зураба Вахтанговича о том, ведутся ли такого рода исследования, свод, анализ народных этимологий, ставит задачу, которую нам надо подхватывать и развивать. Здесь, мне кажется, сообщение Елены Александровны очень сильно переплетается с тем, что говорил Игорь Николаевич в первой части нашего обсуждения. Это некая ответственность нашего профессионального сообщества.

Приводились примеры, когда люди, признающиеся профессионалами в научном сообществе, позволяют себе приблизительные этимологии такого рода. Но давайте говорить откровенно: всё-таки затронуты имена крупных фигур в нашей исторической науке. Тот же Борис Александрович Рыбаков и другие. Студенты учатся, студенты смотрят, что «взрослые» делают, и думают: а почему мне нельзя что-нибудь сконструировать так же красиво — Атилла — Гатила? Точнее — Гхатила, или — батька Гхатила. Потом появляется диссертация. Так постепенно всё это и происходит.

И. Н. Данилевский: В продолжение этой темы. Я говорил о том же самом персонаже. В том самом сборнике, который вышел в Саратове, «Славянские веды», между большими выдержками из «Язычества древних славян» и «Влесовой книги» была большая статья некоего господина Рыжкова, который по ходу дела говорит: «Ну вот опять скажут: «Россия — родина слонов», а что, между прочим, именно за слонами наши предки строили заслоны, именно к ним они могли прислониться в трудную минуту, именно с ними они слонялись по всей Европе». Это буквально написано! Так что народная этимология нам тут, по-моему, на руку.

В. А. Шнирельман: Да, но если я не ошибаюсь, этот Рыжков на самом деле кандидат химических наук. Я хочу сказать, что Зураб Вахтангович совершенно правильную тему поднял. Может быть, стоит стимулировать специальные исследования процессов народного этимологизаторства. Елена Александровна правильно говорит — дискутировать с этими людьми не имеет смысла, это как два мира, которые совершенно не могут сойтись. Но изучать народную этимологию в контексте современности, как она используется, — это очень важно. Может быть, нам отдельный круглый стол посвятить этой проблеме? Но я хотел спросить. А вот Фомин часто прибегает к народной этимологии? И откуда он вообще появился, кто за ним стоит?

Е. А. Мельникова: Фомин — это ученик Аполлона Григорьевича Кузьмина, окончивший Ленинский пединститут. Аполлон Григорьевич как раз возродил, реанимировал интерес к этим народным этимологиям после Гедеонова. Это с его статей в «Вопросах истории» середины 1970-х гг. всё началось. Фомин — преподаватель Липецкого университета, затем его продвигает и обеспечивает докторской степенью директор Института российской истории Андрей Николаевич Сахаров.

М. С. Гаджиев: Елена Александровна, скажите, пожалуйста, этимологии, предлагаемые различными исследователями, в том числе примеры штудий Бориса Александровича, которые вы привели, вы тоже относите к народным этимологиям?

Е. А. Мельникова: Дело в том, что само определение «народная этимология» может иметь два смысла: это и действительно народная этимология, возникающая в народе, типа «полуклиника», и лингвистический термин. В лингвистическом словаре вы найдете статью под названием «Народная этимология», куда включаются разные типы этимологизаций. Я говорила о двух типах: одном собственно народном и другом.