Анатолий Кирпичников - Куликовская битва

В русской рати сошлись люди разного социального положения. Источники Куликовского цикла — случай довольно редкий — отмечают «простых», «молодых» (в смысле имущественного положения) людей, [125] Повести…, с. 61, 75. но не обязательно пехотинцев. Все эти факты раскрывают великий общенародный размах, который приняла во времена Дмитрия Донского борьба русских людей за освобождение и независимость своей земли.

Итак, за 20 дней похода русская рать прошла 300 км. С учетом остановок в Коломне, у устья р. Лопасни, в Березуе путь к Дону занял 12–13 дней. Движение русского войска можно назвать маршем-мобилизацией. На каждой остановке в его состав вливались новые пополнения. Следование к Дону не отличалось особой быстротой. Зато оно позволило подтянуть отставших и осуществить планомерный сбор не только ближних, но и дальних «воев». История Руси XIV в. не знает столь широкой по масштабу походной операции, характеризовавшейся наращиванием вооруженных сил по мере их наступательного движения навстречу противнику. Боевой дух подошедшего к Дону войска подняла грамота, полученная от Сергея

Радонежского, еще ранее предсказавшего победу Дмитрию. Приведенная в Летописной повести о Куликовской битве, она звучит с подкупающей достоверностью: «Чтобы еси господине таки пошел, а поможет ти бог и святая Богородица» [126] Там же, с. 33. . На военном совете после споров было принято бесповоротное мужественное решение начать переправу через Дон.

Имеющиеся источники позволяют представить итоговый состав подошедшей к Дону общерусской федеративной армии и территорию ее мобилизации (рис. 1). Для определения района сбора войска небесполезно указать города — источники контингентов. Эти места устанавливаются по именам военачальников или самих ополчений. Учтем при этом, что за каждым городом нередко кроются округа, области, целые земли, а также многочисленные села, вотчины и пожалования с тем же названием.

В Москву, как упоминалось выше, пришли рати из Белоозера, Ярославля, Ростова, Холма (Тверского), Серпухова, Боровска, Устюга. В Коломне к ним прибавились воины из Москвы, Владимира, Переяславля-Залесского, Юрьева, Костромы, Новгорода Великого, Ельца, Городца Мещерского, Мурома, Друцка и самой Коломны. К Березую подошли люди из Пскова, Брянска и, возможно, некоторых русско-литовских городов, например Полоцка. К Дону, о чем свидетельствует список полков, сохранившийся в Новгородской 4-й летописи по списку Дубровского, сошлись отряды из Оболенска, Тарусы, Новосиля, Смоленска, Мологи, Стародуба и Кашина. Согласно списку боярских потерь на Куликовом поле, помещенному в Сказании о Мамаевом побоище, и упоминаниям в других источниках, в битве сражались выходцы из Дмитрова, Можайска, Звенигорода, Углича, Галича, Ржевы, Дорогобужа [127] Относительно контингентов из Дорогобужа и Углича см.: Повести о Куликовской битве. М., 1959, с. 457. , а также приведенные, видимо, братьями Ольгердовичами литовские паны.

Допустимо расширение названного перечня. Так, участие в Куликовской битве контингентов из Суздаля и Нижнего Новгорода обычно не учитывается. Действительно, в 1370-х гг. это княжение подвергалось неоднократным татарским погромам и вряд ли могло выставить в 1380 г. многочисленный отряд. Однако какое-то присутствие нижегородских и суздальских воинов в Донской армии возможно. В разных списках Сказания о Мамаевом побоище среди убитых упомянуты 50 бояр из Суздаля и от 50 до 100 — из Нижнего Новгорода. Под погибшими в данном случае можно понимать не только бояр, но и детей боярских, и слуг вольных. В упоминавшемся списке боярских потерь разумелись скорее всего младшие и средние командиры. Их перечень раскрывает наименование тех ополчений, в которых они находились во время битвы. Список боярских потерь, думаю, имеет реальную основу и на примере суздальцев и нижегородцев. В. Н. Татищев, пользовавшийся какими-то несохранившимися документами, отметил в составе засадного полка князя Дмитрия Нижегородского [128] Татищев В. Н. История Российская. М.; Л., 1965, т. 5, с. 145. . Среди сражавшихся на Куликовом поле 58-летнего Дмитрия Константиновича Нижегородского не было. Однако, являясь союзником Москвы, он мог оказать ей какую-то военную поддержку. Косвенным подтверждением участия отрядов из Суздаля и Нижнего Новгорода в войне 1380 г. служит их присутствие в крупных общерусских походах 1375 и 1386 гг.

Итак, территория сбора войск охватывала основной массив великорусских земель от Верховских княжеств на юге до Пскова, Новгорода и Белоозера на севере. В посылке ратей участвовало, по суммарным подсчетам, не менее 36 городов. Сбор такого войска занял в общей сложности около 30 дней. Это при растянутости путей и скорости передвижения для своего времени было своеобразным рекордом. Дальние «вои», чтобы попасть на Дон, должны были преодолеть 750–900 км. К Дону сошлись ратники не только великого князя московского и подручных ему князей, но и формально независимых Ярославского, Ростовскою, Тверского, Смоленского, Тарусского, Елецкого, возможно, Суздальско-Нижогородского княжеств, а также Белоозера, Новгорода Великого, Пскова, Верховских и некоторых русско-литовских областей [129] На долю этих земель приходилось около 20 городов из 36. . С учетом того что в данном собрании отсутствовали рязанцы, а некоторые области, по-видимому, прислали лишь часть своих сил (например, тверичи), войско Дмитрия Ивановича было собрано не со всей, но заведомо большей части территории тогдашней Руси. Эта армия, хотя и не исчерпала всех мобилизационных возможностей русских земель, однако по территориальному охвату и представительности состава была небывалой. Она демонстрировала силы складывающейся русской народности, объединившиеся в едином общенародном деле [130] Тихомиров М. Н. Куликовская битва. — В кн.: Повести…, с. 357. . Мобилизация 1380 г. продемонстрировала великое сплочение Руси на решающем повороте ее истории.

Перед битвой сначала на берегу Дона, [131] Мы, говоря о построении полков до перехода через Дон, основываемся на показании Летописной повести о Куликовской битве (Повести…, с. 34). Сказание о Мамаевом побоище упоминает о построении полков на Куликовом поле до 6 ч дня 8 сентября. Далее, однако, сообщается об «учреждении» войск на Куликовом поле за день накануне битвы (там же, с. 62–63). По-видимому, в Сказании отразились два построения полков, имевших место перед битвой. В отношении последовательности разворачивавшихся событий чтение Летописной повести кажется мне более предпочтительным. а затем еще раз на Куликовом поле армия была построена в боевой порядок, [132] Из двух построений перед битвой основополагающее несомненно произошло на берегу Дона. Сформированный там боевой строй был, очевидно, рассчитан на перемещение на поле битвы. Предпринимать главное, требовавшее времени и инструкций построение на открытом для нападения Куликовом поле вряд ли было безопасно. заметно отличавшийся от походного. Затягивать построение подошедшего к месту битвы войска было бы рискованно. Согласно Сказанию о Мамаевом побоище, один из разведчиков, Семен Мелик, прискакавший с вестью о приближении Мамая, советовал командующему заранее «исплъчитися, да не предварять погании» [133] Повести…, с. 62. . В случае внезапного, нападения на «неуряженное» войско (как это, например, случилось на р. Пьяне) оно не могло оказать организованное сопротивление. Поэтому полки были заранее построены опытным воеводой Дмитрием Боброком Волынским.