Александр Филюшкин - Когда Полоцк был российским. Полоцкая кампания Ивана Грозного 1563–1579 гг.

Провал «шпегства» как системы в случае нападения Батория на Полоцк в 1579 г. очевиден. Оно оказалось полностью неожиданным для русской стороны. Разведка провалилась и не смогла предупредить осаду города. Вообще, возникает ощущение, что все русские «шпеги» в 1579 г. куда-то внезапно делись. Задание разведать ситуацию получили… дипломаты, выполнявшие посольскую миссию: «Да паметь Леонтью. Будучи ему в литовской земле, проведывати, что королевское вперед умышленье и которые наемные люди полские и угрове и желныри и дряби с королем были и где они ныне, отпущены ли, или будет даны им при которых границах лежи, и не будет ли королевского или панов его сее зимы походу? И будет поход будет, и х которымъ городом чаяти королевского приходу или воинских людей на которые места приходу? И о всяких вестях ему доведыватись и то ему все писати да привести с собою» [696] Наказ гонцу в Речь Посполитую Л. Стремоухову, август 1579 г. // РГАДА. Ф. 79. On. 1. Кн. 11. Л. 169 об. — 170. . Понятно, что эффект от таких мер невелик — много ли покажут дипломату? Но этот пример показывает, что «шпеги» скорее предупреждали мелкие, чем крупные акции. Ведь поход Ивана IV на Полоцк в 1563 г., сопровождаемый специальными мерами безопасности, тоже оказался внезапным для ВКЛ.

Сложно сказать, в чем тут причина. Видимо, все-таки в средствах связи. Поход многотысячной армии так или иначе не спрячешь. А вот его отследить, установить масштаб и цель, сообщить об этом куда следует и организовать контрмеры — видимо, реализация этой серии действий занимала слишком много времени. Пока доскачут гонцы, пока дойдет до руководства, пока придумают и дадут команды, что делать, пока их доведут до войск и станут исполнять… Поэтому Полоцк и в 1563-м, и в 1579 гг. встречал врага в одиночку.

Нельзя сказать, чтобы о планах Батория в Москве совсем ничего не знали. Русские дипломаты в Литве, Петр Головин и Курбат Григорьев, 3 июля отправили в Россию грамоту, в которой о планах короля сообщалось буквально следующее: «…рать, государь, у короля собрана все наемные люди из Польши и из Литвы — желныри. А шляхта литовские идут охочие не многие, которые похотели итти на своих грошах, а которые не похотели, те не идут, а ис Польши паны и шляхта нихто не идет, опричь наемных людей, а на Петров государь день, сказывают, король будет в городок в Свирь от Вильны за шеснатцать миль, и рати всей збор будет у нево в Свире. А говорил дей король паном и шляхте, чтоб с ним всею землею шли к Смоленску или к Полотцку, и паны, дей, государь, радные, королю то отговаривают, чтоб он от литовские земли войны не всчинал, к Смоленску б и к Полотцку не ходил. И король деи говорил паномъ и шляхте будет деи вы и шляхта сами со мною итти не хотите, и вы деи дайте с собя людей и яз деи и без вас иду, деи ему отговаривают, чтоб он к Полотцку и к Смоленску никако не ходил, а за Вифлянты бы стоял, что Вифлянты не в миру и король говорил паном, чтоб с ним всею землею шли в Вифлянты доступати тех городов, которые ты государь поймал, и паны дей ему и то отговаривали, чтоб он сам и в Вифлянты не ходил, а послал бы с наемными людми для войны беречи тех городов, которые ныне за ним и над иными городы за тобою государем в Вифлянтех промышляти. Да паны, деи, государь, болшие с собя ему людей посулили, а шляхта и людей и дать не хотят, веть деи с нас гроши и на наемные люди иманы. И за то дей, государь, у короля с паны была великая нелюбость. И паны деи, государь, тешачи короля почали намолвяти шляхты, чтоб с королем в Вифлянты шляхта пошли. И шляхта государь иные немногие похотели, а многие хотятъ да и по ся место государь короля про его поход не уложено, куды ему итти, а рада деи, государь, у короля болшая будет в Свире, как сметится с людми, о том самому ли ему куды итти или людей послати. А болши говорят, что королю итти в Вифлянты, а собранье, государь, сказывают людей тысеч с сорок, а иные сказывают болше, а иные менше. А посоху, государь, с поветом збирали конные и пешие. Запас им велели имать на три месяцы. А збирали посоху на Десну, а срок сказывали стати на Десне — Петров день, а надежа дей, государь, королева на свиского. Свиской, деи, сложился с ним, вместе за Вифлянты стоять. И перед Петровым государь заговеином за неделю учал слух быти, что король посохи с поветов збирати не велел, а велел за посоху со всех поветов поимати гроши, а збирает деи гроши крымскому на поминки и на наемные люди, а из Литвы государь к тобе ко государю нам наперед себя король послати не дал. А сю грамоту послали есмя тобе ко государю с рубежа июля въ 3 день. Для того, чтоб тобе, государю, про твое государево дело ведомо было ранее» [697] Статейный список Петра Головина и дьяка Курбата Григорьева, 10 июля 1579 г. // Там же. Л. 23–25 об. .

Поэтому нельзя согласится с В. Новодворским в том, что якобы уже с июня 1579 г. в Москве знали о готовящемся нападении на Полоцк [698] Новодворский В . Борьба за Ливонию… С. 89. . Знали, что король собирает силы и, возможно, куда-нибудь пойдет походом. Выбор возможностей широк: от Ливонии до Северской земли. Если мы обратимся к текстам посольских книг и к пограничной переписке воевод, то увидим, что подобные сведения поступали постоянно, приносились как дипломатами, так и «шпегами». В Москве их принимали во внимание, но составить сколь-либо эффективный план действий на основе подобных слухов — а Головин прислал именно собранные им слухи — невозможно. Организовать противодействие было бы можно, если бы удалось получить точные сведения: королевская рать идет таким-то маршрутом туда-то в таком-то составе. А вот этой четкости не было.

Поэтому русское командование не успело предпринять что-то серьезное. Когда же стало ясно, что король идет на Полоцк, что-либо предпринимать было поздно. Итальянец Антонио Мартинелли, секретарь папского нунция в Польше Калигари, рассказывая о действиях Батория, пишет: «…объявив, в какую сторону он хочет повести армию и что он должен захватить в первую очередь (это сначала держалось в тайне)» [699] Дубровский И . Антонио Мартинелли. История взятия Полоцка… . То есть планы выступления как такового не скрывались, а вот его конкретное направление изначально утаивалось. Согласно тому же Мартинелли, войско Батория прошло лесами к Полоцку за три дня — за это время организовать контрудар было невозможно.

В. В. Пенской считает, что пассивность Ивана Грозного была сознательной. Причину он видит в неготовности и низком боевом духе сосредоточенных на северо-западе русских войск. Царь не решился вводить их в дело и рассчитывал, что Баторий измотает свои войска в осадах многочисленных крепостей. А там можно будет или улучить момент и ударить, или добиться перемирия дипломатическим путем [700] Пенской В. В . Героическая оборона Полоцка в августе 1579 года // Военно-исторический журнал. 2013. № 6. С. 66. . Данная версия не противоречит известным нам фактам. Хотя думается, что вряд ли пассивность была настолько сознательной, скорее стихийной. Что-либо предпринять сразу не получилось, нападение началось, и в самом деле оставалось только ждать развития событий.