Вера Матузова - Крестоносцы и Русь. Конец XII в. — 1270 г.

10. Речь идет об отъезде из Ливонии епископов Верденского и Падеборнского, который датируется временем между серединой апреля и серединой мая 1212 г. [ГЛ, XV: 12; HLK: 100–101].

11. Брат епископа Альберта — Теодорих. Как кажется, этот брак был заключен еще в 1210 г. и являлся подкреплением договора между Псковом и епископом. Вряд ли только этот факт мог послужить причиной изгнания князя, так как подобные браки не были редкостью. Более вероятно, что основная причина заключалась в договоре князя Владимира с рижским епископом. Складывавшимся псковско-ливонским союзом была недовольна ориентировавшаяся на Новгород группа псковского боярства. Породнение же князя не просто с правителем католического государства, а с католическим епископом было особенно нежелательно для церковных властей Новгорода и Пскова. Они могли использовать данный момент в проповедях, настраивая прихожан против князя и тем самым усиливая позиции новгородской партии. В результате это привело к увеличению числа горожан, настроенных против князя Владимира и поддерживавшей его группы псковского боярства, а затем и к вынужденному уходу князя из Пскова [Назарова 1998 (а): 353].

12. Полоцк был выбран Владимиром Псковским неслучайно. Во-первых, князь Полоцкий формально стал сюзереном епископа Альберта (см. ком. 11 к ГЛ, XIV). Кроме того, используя вражду между Полоцком и Новгородом, Владимир Мстиславич мог попробовать вернуться на псковское княжение. Хотя хронист и считает, что альянс между князьями Полоцка и Пскова не удался, они могли договориться о будущих совместных действиях. Свой приезд в Ригу князь Владимир, скорее всего, приурочил к возвращению епископа. Промежуток же времени между отплытием уже отслуживших крестоносцев и прибытием новых должен был быть минимальным. Можно поэтому полагать, что хронист неточен: после отплытия кораблей в Германию имело место не изгнание Владимира из Пскова, а получение в Риге подробной информации обо всем случившемся, что могло произойти после прибытия в Ливонию самого князя с дружиной и домочадцами.

XVI.

1. Фраза: «которые прежде были его данниками» указывает на то, что ливы сами больше не платили дань Полоцку.

2. Слова «возобновив мир» ( pacem renovantes ) на первый взгляд противоречат упоминанию о заключении «вечного мира» в 1210 г. Но, вероятно, хронист имел в виду возобновление договора 1185 г., предусматривавшего совместную борьбу против язычников — литовцев, а также подтверждавшего восстановление в полном объеме свободного передвижения купеческих кораблей по Западной Двине.

3. Владимира Псковского.

4–4. Ср. Деян. Ann.: 5, 29: «Петр же и Апостолы в ответ сказали: должно повиноваться больше Богу, нежели человекам».

5–5. Ср. Матф., 28, 19: «Итак, идите научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа».

6–6. Ср. Матф., 22, 21: «…Тогда говорят им: итак отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу».

7–7. Ср. Матф., 6, 24: «Никто не может служить двум господам».

8. Народ ( populus ) — здесь, по всей вероятности, означает «ополчение». В «Старшей» рифмованной хронике в том же значении употребляется слово «volk» (см. ком. 15 к отр. VIII СРХ).

9–9. Данная фраза является своеобразным отражением победы католичества над православием в их соперничестве в нижнем течении Западной Двины и на Гауе.

10. Вскоре после подписания этого договора произошло восстание ливов и латгалов из замкового округа Аутине — бывшей части Герцикского княжества. Восстание потерпело поражение (ГЛ, XVI: 3–6).

XVII.

1. 1213 г. по современному летоисчислению.

2. О тесте князя Герцике см. выше: ком. 7 к ГЛ, XIII.

3. Об этом договоре в русских источниках сведений нет. Не исключено, что Даугеруте был одним из тех литовских нобилей, которые при помощи Полоцка совершали набеги в южные районы Новгородской земли. Причиной договора могло быть намерение Даугеруте и князя Мстислава Мстиславича начать совместные действия против крестоносцев в Ливонии.

4. По мнению исследователей, причиной самоубийства Даугеруте был отказ его друзей заплатить за него выкуп [Аннинский 1938, примечания: 535; ІН, komentâri: 394]. Но не исключено, что меченосцы выдвигали какие-то политические требования (о совместных военных действиях, о предоставлении земель и замков для рыцарей в Восточной Литве, о принятии католичества), оказавшиеся неприемлемыми и для самого Даугеруте, и для его соратников.

5. После подавления восстания ливов и латгалов из Аутине в 1212 г. (ГЛ, XXI: 3) [Назарова 1980: 43–45; Назарова 1982: 104–106] епископ Альберт послал князя Владимира Псковского исполнять обязанности судьи в Аутине и ливско-латгальской области Идумее (ГЛ, XVII: 7).

6–6. Ср. Лука, 19, 21: «Берешь, чего не клал, и жнешь, чего не сеял»; 19, 22: «…ты знал, что я человек жестокий, беру, чего не клал, жну, чего не сеял».

7. Епископ Рацебургский Филипп прибыл из Германии в Ливонию в составе крестоносного войска весной 1211 г. (ГЛ, XV: 2). В 1213 г. Филипп замещал уехавшего в Германию епископа Альберта (ГЛ, XVII: 1).

8. Возвращение князя Владимира на Русь могло быть связано с попыткой вернуть себе псковский княжеский стол [Назарова 1998 (а): 353–354].

9. В конце 1213 или в начале 1214 г.

10. Князь Владимир вернулся в Ливонию еще до прибытия епископа Альберта с очередным набором крестоносного войска. Это подтверждает предположение о том, что его поездка на Русь была связана не только и не столько с недовольством им в Риге, но и с какими-то другими причинами.

11. Генрих — вероятно, автор хроники. Следовательно, можно предполагать, что Имера — приход Генриха, также входила в судебный округ Владимира. Тем более, что Имера граничила с областью Идумея [ІН, komentâri: 333].

12. По справедливому мнению А. Швабе, разделяемому Э. Мугуревичем, священники предоставили ему как судье часть налога, который население их приходов выплачивало вместо церковной десятины [Śvabe 1940: 193–194; ІН, komentâri: 394]. Не исключено, что этот акт соответствовал признанию законности пребывания Владимира в должности судьи в приходах Алебранда и Генриха.

13. По поводу локализации замка Метимые ( Metimne ) нет единого мнения. Некоторые ученые полагали, что это ошибочное написание названия замка Аутине [Аннинский 1938, примечания: 535]. По другой версии, этот замок находился на городище у оз. Вайдава в Имере [Laakmann 1930: 154], но данная версия опровергается археологами. Более вероятным археолог Э. Брастынып считал отождествление Метимне с городищем Квепене в лесистой части области Идумея [Brastins 1930: 87]. Э. Мугуревичс находит данное предположение также сомнительным [ІН, komentâri: 394], но в любом случае замок находился на территории судебного округа князя Владимира.

ХVІІІ.

1. Перед этим сообщением хронист упомянул о том, что жена и дружина князя Псковского оставались в Риге (ГЛ, ХVІІІ: 1). Хотя, по словам автора хроники, к ним «все относились ласково», создается впечатление, что они оставались в Риге на положении почетных заложников, иначе говоря, в Ливонии Владимиру не очень доверяли.