Александр Колпакиди - Двойной заговор. Сталин и Гитлер: несостоявшиеся путчи [с иллюстрациями]

Мирное население тоже было мирным только по названию. Пройдя через войну, карточную систему, продразверстку, они привыкли в жестокой борьбе оборонять свой кусок хлеба. Сейчас много пишут о жесточайших методах подавления крестьянских восстаний. А много ли пишут о том, что творили, например, антоновцы? Для их плененных противников расстрел был подарком судьбы. Их жгли живьем, убивали специальными молотками с наваренными зубьями или специальными зазубренными вилами. Вдумайтесь, не простыми, а специальными — и труда не пожалели! Привязывали к скачущим лошадям, распарывали и набивали зерном животы. Винтовка в сарае была, считай, у каждого, а кое у кого и пулеметик имелся. И защищали свои дома, хлебушек, коров и баб они не на шутку. На этом мотиве сыграл Евгений Матвеев в своем знаменитом фильме «Любить по-русски». Так представим себе этот фильм, главный герой которого, перед тем как пальнуть из пушки, крестится не со словами «Господи, только бы не попасть!», а говорит: «Господи, помоги не промахнуться!» А пленным бандитам не бьет морду, а вспарывает животы и набивает их спорной землицей. Это мирное население. «Кровью умытые» были куда как хуже.

Ситуация усугублялась тем, что страна была полностью неуправляема. Что представляла собой Советская Россия в то время? Это была страна, 80 % населения которой жило по деревням, по полгода без дорог, без связи, практически без средств массовой информации. В каждом уездном городке была своя автономная власть, а в деревнях вообще не было никакой. Народ жил простыми и конкретными интересами, не поддаваясь воздействию никаких идей и идеологов, кроме самых элементарных лозунгов, точнее, всего двух лозунгов — обещания земли и мира. Большевики и пришли к власти на этих простых лозунгах — в городах. В деревнях землю и мир мужики взяли сами. А теперь эту стихию надо было как-то увязывать с общегосударственным интересом.

Нас хотят уверить, что все можно было провести безболезненно, в порядке нэпа, злобный же Сталин вместо этого сначала накинулся на ни в чем не повинных, кротких крестьян, мечтавших только об одном, — чтобы им не мешали обрабатывать наконец-то полученную землю. Потом на тружеников-специалистов, единственная вина которых была в том, что они принадлежали к старой интеллигенции. Потом и вовсе озверел — стал уничтожать товарищей по партии, старых большевиков-ленинцев, чистых и светлых идеалистов. А кончилось все миллионами расстрелянных и посаженных в лагеря, что совершенно верно доказывает сталинскую шизофрению и паранойю, о чем даже и Бехтерев говорил.

Ну, что можно получить в порядке нэпа — нам теперь объяснять не надо. Вон он, нэп, на заводских дворах хлопает пустыми воротами, скалится выбитыми окнами цехов, приплясывает ценниками и кажет кукиши в ведомостях заработной платы. Это «развитой нэп» во всей своей красе, которому тогда не позволили реализоваться. О мужичке и труженике-специалисте речь впереди, равно как и о верных ленинцах. Что же касается невинно пострадавших… да, их было немерено. Сколько их, можно будет сказать только после того, как мы подсчитаем число пострадавших за дело. Потому что после 1921 года мир так и не наступил. Вслед за первой гражданской войной наступила вторая, не менее ожесточенная. И ставкой в ней была судьба России.

Но мы мало поймем в побудительных причинах Сталина и его правительства действовать так, как они действовали, если, перед тем как обратить взор внутрь страны, не окинем глазами пейзаж за ее границами.

На всех без исключения процессах 1936―1937 годов беспрестанно к месту и не к месту упоминались международные связи СССР, расчеты заговорщиков на неизбежную войну, поражение в ней Красной Армии. Именно исходя из этого выдвигались многочисленные обвинения в шпионаже, торговле территорией СССР и т. д. Насколько реальны были эти обвинения, сейчас сказать не может никто. Однако, проследив международный фон, на котором развивался заговор, те расчеты, которые могли строить заговорщики, исходя из этого фона, понять довольно просто.

Все речи в городе Старгороде на митинге в честь пуска трамвая начинались с одного и того же: «Международное положение нашего Союза…» Ну да, международное положение. Именно оно диктовало Сталину те безумные темпы, которыми он гнал страну вперед и, пусть на последнем дыхании, благополучно пригнал к финишу. Тем он спас и нас, сегодняшних, и попутно, всю Европу, ибо где бы была сейчас Европа, если бы Россия не сломала хребет Гитлеру?

Это сто лет назад можно было не торопиться. Наши цари и не торопились. Пятьдесят лет рожали реформу 1861 года, еще пятьдесят лет — столыпинскую. В результате в середине 20-х годов Россия оказалась страной, 80 % населения которой на тощих лошаденках устаревшими плугами пахали свои мелкие наделы истощенной земли — и это во второй четверти 20-го века! Промышленность, какая была, разрушена, половина населения неграмотна, половина остальной половины еле читать и считать умеет — кого сажать на автомобили, танки и трактора, ставить за станки? А международное положение не просто подстегивало, а прямо шпоры в бока вонзало, недвусмысленно говоря о приближающейся войне.

Почему-то принято думать, что угроза войны возникла с приходом к власти Гитлера, а до того все было мирно. Ничего подобного! Еще с середины 20-х годов разведка стала сообщать кремлевскому руководству об усилении агрессивных планов западных соседей СССР, в первую очередь Англии и Польши. А после установления в 1926 году диктатуры матерого антисоветчика Пилсудского, видевшего во сне Одессу в составе Польши, это уже как-то и не скрывалось. Не зря большинство политических переговоров между СССР и Германией вертелось вокруг системы совместной обороны против Польши. Сохранилась довольно интересная записка, составленная секретарем Дзержинского, в которой Феликс Эдмундович, буквально накануне своей смерти, предупреждал членов Политбюро о том, что, по его мнению, за переворотом в Польше стоит Великобритания и что после прихода Пилсудского к власти опасность военной интервенции резко возрастает.

И как в воду глядел. В 1927 году Англия разрывает дипломатические отношения с СССР. По всему миру проходит серия провокаций против советских представительств, инспирированных англичанами. Например, в апреле 1927 года в советском консульстве в Пекине был произведен обыск, в ходе которого полиция изъяла огромное количество документов. Да, в числе документов было полно шпионских — но с каких это пор полиция обыскивает посольства? Как же быть с экстерриториальностью? Делали обыск наплевавшие на дипломатический иммунитет китайцы — что с них взять? Но стояли за ними англичане, и это нашей разведке было прекрасно известно.