Александр Колпакиди - Двойной заговор. Сталин и Гитлер: несостоявшиеся путчи [с иллюстрациями]

Аресты членов подпольной организации начались еще в 1932 году. Было арестовано 89 человек, почти все в свое время исключались из партии за фракционную деятельность. Из этих 89 35 человек потом восстановились, покаявшись. Среди арестованных были известные оппозиционеры, такие, как И. Н. Смирнов, Тер-Ваганян, Преображенский. Партколлегия ЦКК заочно исключила 30 человек из партии. Особое совещание при коллегии ОГПУ 41 человека осудила на лишение свободы сроком от 3 до 5 лет, а 45 человек были отправлены в ссылку.

И все-таки к старым большевикам относились пока что более менее лояльно. В августе 1933 года Преображенский был освобожден из ссылки, в октябре восстановлен в партии. На XVII съезде партии он выступил с покаянной речью. Тер-Ваганян тоже в 1934 году был восстановлен, но в мае 1935 года снова исключен — в третий раз! — и отправлен в ссылку. Большая часть членов группы не пережила 1937 год.

И. Н. Смирнов, как уже говорилось, был привычен к нелегальной работе. Еще во время гражданской войны, будучи членом Реввоенсовета при Тухачевском, он обеспечивал «предварительное» взятие сибирских городов красными партизанами, причем обеспечивал так хорошо, что иногда город, как перезрелый плод, сам падал в руки Красной Армии.

Официальное следствие по делу троцкистского подполья так и не сумело раскрыть его истинную роль. Однако из архива Троцкого, который, поскольку находится за границей, сохранился и относительно доступен, стало известно, что И. Н. Смирнов стал инициатором создания глубоко и надежно законспирированного широкого антисталинского блока.

В июле 1931 года Смирнов был в командировке в Берлине. Во время поездки он несколько раз встречался с сыном Троцкого Львом Седовым и, по-видимому, договорился с ним о контактах. Осенью 1932 года оппозиционер Э. Гольцман встретился в Берлине с Седовым и сообщил последнему, что бывшие оппозиционные группы в СССР объединились в единый блок и хотят наладить связь с Троцким.

Тогда же Гольцман передал Седову для Троцкого письмо Смирнова и статью «Хозяйственное положение СССР», которая была опубликована в «Бюллетене оппозиции». В статье он, в частности, писал, что в результате «неспособности нынешнего руководства выбраться из хозяйственно-политического тупика, в партии растет убеждение в необходимости смены партруководства».

В письме Смирнов сообщал о переговорах между четырьмя оппозиционными группами о создании единого оппозиционного блока. Это были группы Смирнова, зиновьевцев, Ломинадзе — Стэна и Сафарова — Тарханова. О блоке также сообщил Седову старый большевик Ю. П. Гавен, входивший в группу «О». Кто был «О», до сих пор неизвестно. Троцкий тоже был старым конспиратором и прятал все, что только возможно. Покойный историк Вадим Роговин предположил, что это Осинский. Мы склоняемся к той точке зрения, что речь идет о старой большевичке, чекистке и, что называется, «крутой бабе» Н. Островской. Хотя возможна и другая версия. Жена Гавена, также старая большевичка, носила фамилию Овян. Об этой группе, кроме названия, не известно ровно ничего. Через Гольцмана и, возможно, через Гавена группа Смирнова узнавала мнение Троцкого о процессах, проходивших в СССР, а Лев Давыдович, в свою очередь, получал через них подробную информацию о том, что там на самом деле происходит.

Из архива также видно, что в это время у Седова были многочисленные связи в СССР и в некоторых советских миссиях за рубежом. Большинство его корреспондентов скрыто под псевдонимами. Троцкий и Седов называли между собой Смирнова «Ко», Гольцмана — «Орлов», Гавена — «Сорокин». Неизвестный старый большевик, работавший в советской торговой миссии в Лондоне, фигурировал как «Свой», И. Н. Переверзев — «Петр». Кочерец, переводчик Арагона, посылал Троцкому секретные партийные документы. Слали информацию Н. Островская, бывшая чекистка, бывший оппозиционер Рафаил и многие другие.

Зиновьев и Каменев тоже обменивались информацией с зарубежными единомышленниками, особенно с Рут Фишер и Масловым. Связным у них был старый большевик Г. Л. Шкловский и, возможно, советский посол в Праге Аросев. Скажем о нем несколько слов. Аросев с 1928 года возглавлял советскую дипломатическую миссию в Чехословакии. От других советских послов его отличала особая близость с Молотовым, уходившая корнями еще в их совместные гимназические годы, когда они вместе вступили в социал-демократический кружок. Эта дружба продолжалась и в дальнейшем. Поэтому Аросев был одним из наиболее информированных советских дипломатических представителей за рубежом. И вот представьте себе такой кульбит: в 1932 году уже немолодой заслуженный большевик вступает в брак с некоей Гертой Фрейнд, дочерью крупного пражского торговца. Девушка была известна широким образом жизни, состояла в «Союзе свободомыслящей молодежи». И что еще более интересно, имела брата, активнейшего троцкиста, Гарри Фрейнда. Несмотря на попытки советской разведки вмешаться в сложившуюся скандальную ситуацию, ЦК ВКП(б) (не иначе, как Молотов) взял Аросева под защиту, и вплоть до мая 1933 года он возглавлял советское представительство в Праге. После возвращения в СССР Аросев получил еще более лакомый для Троцкого кусочек — возглавил ВОКС (Всесоюзное общество культурных связей за границей). Можно только догадываться, какой объем информации и какие денежные средства перекачивались через «сладкую парочку» к «демону революции».

Из архивных писем ясны также причины провала группы Смирнова. Это был случайный арест и предательство одного из членов группы. Смирнов имел своего человека в ОГПУ и потому обо всем этом знал. Как оказалось, арест затронул далеко не всех подпольщиков. Многое сохранилось, сохранились и связи с рабочими, и, если бы не последующие события, этот мощный блок имел полную возможность вырасти и добиться успеха.

В 1932 году блок, состоявший, как уже говорилось, из четырех групп, был организован. Но начать работу он не успел. В 1932―1933 годах большинство входивших в него оппозиционеров были арестованы по делу своих групп. Сначала за связь с рютинцами выслали Зиновьева, Каменева и Стэна, затем арестовали «бухаринцев». Два месяца спустя были арестованы Смирнов и другие троцкисты. Уцелевшие зиновьевцы решили временно прервать работу своей группы. Смирнов был осужден на 10 лет за «зарубежные контакты». Константинов — за критику Сталина. Переверзев, Кочерец, Островская, Рафаил — за деятельность своей группы. Ни в СССР, ни за границей ГПУ так и не узнало о блоке. Информация о нем всплыла только в 1935 году, с началом большой чистки.

В конце 1933 года была арестована А. П. Лифшиц. После долгих допросов она признала, что по поручению Раковского должна была объехать все места, куда были сосланы троцкисты, чтобы объединить оппозиционеров. У тех, кого она назвала, были при обысках изъяты статьи и письма Троцкого, а также листовка, написанная заключенными Верхнеуральского политизолятора. Так ОГПУ узнало о существовании единого троцкистского подполья, которое поддерживало более менее регулярную связь со своим высланным из Советской России лидером. Нелегальный центр этой организации готовил побеги ссыльных оппозиционеров и перевод их на нелегальное положение.