Александр Колпакиди - Двойной заговор. Сталин и Гитлер: несостоявшиеся путчи [с иллюстрациями]

— Ваш полк в безобразном состоянии. Если не приведете его в течение трех недель в полный порядок, — поедете командовать „полчком“…

Возражать и оправдываться в таких случаях было бесполезно. Тухачевский поднимался, одергивал свой пояс и сухо бросал:

— Это все. Вы свободны!»

Как видим, характер его нисколько не изменился. Каким был в училище, таким и остался. Странно, но биографы Тухачевского, воспевая его как общенародного любимца, ни слова не говорят о том, что его любили подчиненные. И неудивительно. Хотели бы вы иметь такого начальника? Любили бы его? Право же, в штабе ему было куда лучше.

А вообще-то метил он высоко. В конце 20-х годов, по воспоминаниям Л. А. Норд, он говорил: «…никто из военного руководства, кроме Фрунзе, не жил и не живет так армией, как живу ею я. Никто так ясно не представляет себе ее будущую структуру, численность и ту ступень, на которую армия должна стать… Поэтому теперь мне надо добиваться того, чтобы стать во главе руководства армией, иначе ее развитие будет идти не так, как надо, и к нужному моменту она не будет готова…» Ничего себе, заявленьице! Знать бы еще, какая армия стояла перед его внутренним взором! Неужели та самая, которая краешком прорисовывалась в его докладных, заставляя порой сомневаться в его умственной полноценности?

В декабре 1927 года Тухачевский направил Сталину записку, где говорил о технической отсталости нашей армии и предлагал планы перевооружения. Планы были таковы, что Сталин схватился за голову и срочно отправил ретивого начштаба командовать Ленинградским военным округом. Оттуда Тухачевский продолжает одну за другой посылать Сталину докладные записки с предложениями по реконструкции технической базы армии. Выведенный из терпения Сталин по поводу одной из них заявил, что принятие этой программы привело бы к ликвидации социалистического строительства и к замене его системой «красного милитаризма». Хороши ж, должно быть, были предложения, если они получили такой ярлык в Советской России начала 30-х годов!

Предложения Тухачевского так и не опубликованы полностью. Слишком много влиятельных людей сделали себе на его имени звания и карьеры, чтобы вот так просто это допустить. Однако некоторые сведения все-таки просачиваются. Так, известно, что в декабре 1927 года он предлагал в течение 1928 года произвести 50―100 тысяч танков.

Предложение было как нельзя более кстати. Именно в декабре 1927 года, в самый разгар «хлебной войны», когда стране грозит голод, надо все бросить и озаботить всю промышленность, включая кустарные мастерские, производством этих самых танков, для которых нет ни баз, ни танкистов… да что это мы! Право, с чем спорим? Ведь это же бред, ярко выраженный бред, и ничего, кроме бреда.

Будем милосердны, допустим, что Тухачевский допустил описку, или машинистка ошиблась. Сколько их могло содержаться в этом предложении? 5―10 тысяч? Все равно бред. У нас тогда танков не было вообще, не было и танковых заводов, танкостроение находилось в зачаточном состоянии. 50―100 тысяч танков? Тогда при чем тут перевооружение армии и зачем об этом писать записку Сталину?

Нет, Михаила Николаевича не послали на психиатрическую экспертизу. И даже не отправили в отставку. Сталина можно понять. Когда тебе от начальника Генерального штаба приносят такой документ, любой жизненный и человеческий опыт может дать трещину. Тут и Сталин растеряется. Так что Тухачевского просто отправили в Ленинград. Может, переутомился человек в непосильных трудах, пусть отдохнет.

Впрочем, что-то темнят многочисленные биографы Тухачевского с его освобождением от должности. Существуют, как минимум, еще три версии того, почему это произошло. Одна из них приводится в книге «Красный маршал». Тухачевский на посту начальника штаба РККА не сработался с наркомом обороны Ворошиловым. Их столкновения становились все более и более острыми. Принимая во внимание колоссальные амбиции и склочный характер Тухачевского, можно себе представить, как это выглядело. Например, так:

«— Товарищ нарком, комиссия не может принять ваших поправок.

— Почему?

— Потому что ваши поправки являются некомпетентными, товарищ нарком».

Простите, но это уже хамство. Нарком обороны — это вам не комиссар дивизии. Весовые категории у соперников были все-таки разными. И после одного из столкновений в начале 1928 года Тухачевский направил наркому рапорт: «После нашего последнего разговора вынужден оставить свой пост».

По другой версии, в 1928 году Михаил Николаевич подал в РВС республики предложение провести реорганизацию штаба РККА, превратить его в «большой Генштаб», как у немцев, то есть единый планирующий и организационный центр армии. Эта идея натолкнулась на отказ. Против выступил зампред РВС Уншлихт. Тогда обиженный начштаба и подал рапорт об освобождении.

Третья версия: в апреле того же года трое наиболее авторитетных руководителей Красной Армии — командующий Белорусским военным округом Егоров, начальник снабжения Дыбенко и инспектор кавалерии Буденный — направили наркому Ворошилову письмо, в котором предлагали заменить Тухачевского, так как он стремился забрать всю власть в армии в свои руки.

Из своей ленинградской «ссылки» Тухачевский продолжает бомбардировать Кремль предложениями. «Красная звезда» (20 августа 1994 г.) предала гласности еще один его проект: иметь в Красной Армии мирного времени 260 стрелковых и кавалерийских дивизий, 50 артиллерийских дивизий, не считая тяжелой и минометов, 225 пулеметных батальонов, 40 тысяч самолетов и 50 тысяч танков. Что, опять опечатка? Нет, теперь к 50 тысячам танков добавлено и 40 тысяч самолетов. Это проект 1930 года. И снова невольно возникают сомнения в психической полноценности автора.

А дальше начинаются чудеса. Назойливого реформатора назначают вдруг начальником вооружений РККА. Коли уж ему так хочется, пусть поездит по заводам, посмотрит, как устроена военная промышленность и сколько танков она может выпускать в год!

Сталин даже прислал ему письмо с извинениями — мол, погорячился, раскритиковавши! Действительно, фантастика. Что это, в самом деле, за такое балованное дитя Политбюро?

К нашей версии этого в высшей степени странного и нехарактерного для Сталина поступка мы вернемся позже. А пока посмотрим, как действовал Михаил Николаевич на новом посту.

В 1998 году газета «Независимое военное обозрение» опубликовала статью Александра Широкорада «Феномен Тухачевского». Там он на нескольких красноречивых примерах показывает, как это выглядело. И да простит нас читатель за длинную цитату!

«…На самом же деле любимым коньком маршала была „классовая война“. Тем временем в войска поступали тысячи танков, но на 97 % это были легкие танки с противопульной броней. А около 500 средних танков Т-28 и 69 танков Т-35 имели толщину брони 30 мм, которая легко пробивалась всеми типами тогдашних противотанковых пушек. Зато танк Т-28 имел три башни, а Т-35 — пять башен: три пушки и пять пулеметов. (Надо сказать, что с многобашенными танками экспериментировали и в других странах, но до более менее массового их производства додумались только у нас. Представьте себе этого монстра: тонкая броня, пять башен, одиннадцать человек экипажа! — Авт. ) Знал ли Тухачевский, что уже в начале 1918 г. германская армия получила на вооружение противотанковые ружья и пушки, способные пробивать броню любого советского танка 30-х гг.? В Англии и Франции уже в начале 30-х гг. было начато серийное производство танков с противоснарядной броней толщиной в 50―70 мм, непробиваемой для противотанковых полковых и дивизионных пушек того времени. С кем же должны были воевать армады советских танков с противопульной броней? С махновцами? С тамбовскими крестьянами? 15 тыс. танков с противопульной броней Т-26, БТ-5, БТ-7, Т-28, Т-35 (неужели эти пятибашенные чудовища действительно бросали в бой?! — Авт. ), Т-38, Т-40 и другие было уничтожено немцами за 6 месяцев 1941 г.