Татьяна Калинина - Пространства и смыслы [Памятные страницы истории Арабского Востока]

Традиционалистская доктрина, отстаивавшаяся шейхом Абу-л-Худой ас-Сайяди и его единомышленниками, по своей направленности была не экспансионистской, а охранительной. Её успешная пропаганда затормозила развитие национального самосознания среди арабских подданных империи. Лояльность населения османской Сирии по отношению к Абдул-Хамиду II отмечается многими современниками. Например, А. Е. Крымский, посетивший Сирию в 1898 г., высказывался об этом следующим образом: У арабов нет понятия о нации, лишь о религии и подданстве, отчасти только о языке [571] Крымский А. Е. Письма из Ливана (1896–1898). М., 1975. С. 120. .

Российский консул в Дамаске А. П. Беляев сообщал о том, что доселе приходилось наблюдать <���…> скорее стремление арабов иметь над собой справедливое оттоманское правительство, чем тяготение к самостоятельности [572] АВПРИ. Ф. 151 «Политархив». Опись 482. Д. 752. Дамаск, 1896. Л. 18. .

Чувство исламской и османской общности среди мусульман Сирии в эпоху правления Абдул-Хамида II не давало почвы для оппозиционных идей, основанных на принципах арабской идентичности. Но на фоне политической лояльности в мусульманской интеллектуальной среде разворачивалась полемика между ревнителями традиции и сторонниками переосмысления исламского наследия путём прямого обращения к священным текстам. В Дамаске, представлявшем собой, наряду с Каиром, важнейший центр исламской учёности, традиционная система верований и суфийской религиозной практики постепенно стала подвергаться критике со стороны ряда реформаторски настроенных алимов среднего уровня, тяготевших к идеям салафизма [573] Салафизм ( салафийя , سلفيّة) — направление в суннитском исламе, которое условно объединяет мусульманских религиозных учёных и деятелей в разные периоды исламской истории, призывавших ориентироваться на образ жизни и веру «праведных предков» ( ас-салаф ас-салихун , السلف الصالح), то есть ранней мусульманской общины эпохи пророка Мухаммада и Праведных халифов. Термин «салафизм» и определение «салафитский» в современной академической литературе часто используется в отношении реформаторского движения в исламе, которое ассоциируется с именами знаменитой «триады» — Джамал ад-Дина ал-Афгани, Мухаммада Абдо, Рашида Риды и их последователей. Однако примечательно, что эти деятели не применяли термин «салафиты» в отношении самих себя. . В отличие от «элиты» сирийских улама’, представленной муфтиями четырёх мазхабов, кадиями и имамами-хатыбами Омейядской мечети, имамы небольших мечетей и религиозные преподаватели ( мударрисы , مدارس — Прим. сост. ), занимавшиеся частной практикой, не имели высоких доходов от вакфов и протекции в имперской столице. В последней четверти XIX в. некоторые представители этого круга улама’ стали интенсивно изучать и критически переосмысливать труды по фикху (мусульманскому праву) и толкованию хадисов, составленные авторитетными богословами первых веков ислама. При этом они были знакомы с «обновленческими» подходами к исламу, которых придерживались Джамал ад-Дин ал-Афгани и такие его последователи как Мухаммад Абдо и Рашид Рида. Этому способствовало распространение печатной продукции и достаточно прочные интеллектуальные связи между сирийским (Дамаск) и египетским (Каир) центрами исламской учёности. Деятельность дамасских алимов-реформаторов, не имевшая политической подоплёки, была направлена на религиозное просвещение верующих и, одновременно с этим, критику некоторых отживших (по их мнению) убеждений и суфийских культовых действий, не соответствовавших их представлениям об «истинном исламе».

Важно отметить, что сирийские салафиты эпохи Абдул-Хамида II начали направлять свои интеллектуальные усилия на прямое изучение текстов Корана и Сунны уже в 80-е гг. XIX в. И этот процесс начался не только под влиянием ал-Афгани и Абдо. Салафитские тенденции среди мусульманских алимов в Дамаске возникли и имели, в основном, местные корни. Показательным в этой связи был интерес к идейным установкам и сочинениям видного средневекового алима Таки ад-Дина ибн Таймийи [574] Таки ад-Дин Ахмад ибн Таймийя (1263–1328) — влиятельный мусульманский богослов-правовед, последователь ханбалитского мазхаба, убеждённый приверженец и проповедник салафитских взглядов, большую часть жизни провёл в Дамаске, скончался в заключении. . Многие рукописи его сочинений веками хранились в частных собраниях в Дамаске, не привлекая широкого внимания и не подвергаясь систематическому изучению. Но в последней четверти XIX в. среди местных улама’ стал вновь проявляться интерес к его трудам. Причины этого процесса, на наш взгляд, связаны с влиянием тех драматичных перемен, которые происходили как в общественной жизни Османской империи, так и в её положении перед лицом усиления давления со стороны европейских держав. Итоги реформ эпохи Танзимата (1839–1876) вызывали неоднозначное впечатление (особенно в том, что касалось изменения статуса немусульманских подданных, образования и судопроизводства), недолгий конституционный период (1877–1878) был омрачён катастрофическими для Османской империи итогами Русско-турецкой войны 1877–1878 гг., привёдшими к кризису идей османизма, усиление давления на султана со стороны Британии, Франции и России вызывало среди мусульман самые серьёзные опасения за судьбу государства. Кризисные явления и тревожные ожидания побуждали некоторых мусульманских мыслителей напрямую обращаться к священным текстам Корана и Сунны. С позиций «чистого ислама» они надеялись таким образом найти ответы на новые сложные вызовы своего времени, и критический подход Ибн Таймийи, основанный на принципе осмысления и переосмысления окружающей действительности в строгом соответствии с принципами Корана и Сунны, вполне закономерно, оказался востребован.

Первым известным примером этой тенденции стало опубликованное в начале 80-х гг. XIX в. сочинение дамасского алима-ханбалита Мухаммада аш-Шатти (1832–1890), посвящённое вопросу о соответствии османского законодательства нормам шариата [575] Аш-Шатти, Мухаммад. Мукаддимат тауфик ал-мавад ан-низамийа ли-ахкям аш-шариа ал-мухаммадийа. (Введение в соответствие административных норм законам шариата). Каир, б. г. О нём см.: Weismann I. Between Sufi Reformism and Modernist Rationalism: A Reappraisal of the Origins of the Salafiyya from the Damascene Angle // Die Welt des Islams, New Series. Jul. 2001. Vol. 41, Issue 2. P. 209–210. . Автор всячески выражал лояльность по отношению к султанской власти и не отказывался от принципов таклида. Он, в целом, подтверждал соответствие османской законодательной системы принципам шариата, но при этом указывал на обязанность правителя советоваться по всем важнейшим вопросам с факихами (богословами-законоведами, فقيه — Прим. сост. ) как знатоками священных текстов [576] Аш-Шатти. Мухаммад. Мукаддимат… С. 19–20. . Характерно, что в качестве примера для подражания современным ему поколениям улама’ аш-Шатти изображал муджтахидов первых веков ислама, пытаясь тем самым примирить между собой таклид и иджтихад. Но подобный примирительный взгляд разделялся не всеми сирийскими современниками и коллегами аш-Шатти. Другой дамасский шейх — Абд ар-Раззак ал-Битар (1837–1916) в рассматриваемый период стал первым заметным апологетом иджтихада и критиком таклида. В 1887 г. в возрасте пятидесяти лет ал-Битар испытал нечто вроде духовного перерождения. Он начал проповедовать принцип прямой опоры на Коран и Сунну при решении любых религиозно-правовых вопросов, что предполагало широкое применение иджтихада и, следовательно, должно было вызвать резкое недовольство традиционалистов. Более того, ал-Битар осмелился убеждать улама’ отказаться от некритичного следования тому или иному мазхабу. Мишенью его критики в духе салафизма стали также последователи суфизма. Шейх упрекал их в недопустимости традиционной суфийской практики обращения с молитвами о заступничестве к умершим шейхам [577] Ал-Битар, Мухаммад Бахджат. Тарджамат аш-шайх Абд ар-Раззак ал-Битар (Жизнеописание шейха Абд ар-Раззака ал-Битара) // Ал-Манар. 1919. Т. 21. С. 317–319. как противоречащей (согласно его выводам) принципам Корана и Сунны. Взгляды и деятельность шейха Абд ар-Раззака ал-Битара, в свою очередь, повлияли на мировоззрение двух дамасских алимов следующего поколения — Тахира ал-Джаза’ири (1852–1920) и Джамал ад-Дина ал-Касими (1866–1914). Первый из них, Тахир ал-Джаза’ири, получил известность в дамасской религиозно-интеллектуальной среде в конце 70-х гг. XIX в. как советник Мидхат-паши [578] Мидхат-паша (1822–1884) — видный османский сановник, организатор возведения на престол султана Абдул-Хамида II, составитель османской конституции 1876 г., дважды занимал пост садразама (великого визиря). Впоследствии попал в опалу. В 1878–1880 гг. был вали (наместником) в Дамаске, впоследствии осуждён по обвинению в причастности к убийству свергнутого султана Абдул-Азиза, погиб в заключении. по вопросам образования. В то время, когда Мидхат-паша был наместником Сирийского (Дамасского) вилайета (1878–1880), Тахир ал-Джаза’ири при его содействии посвятил себя просветительской деятельности, обновлению системы исламского образования, а также собрал обширную библиотеку средневековых арабских рукописей. В числе собранных им текстов были и сочинения Ибн Таймийи. Но после отставки Мидхат-паши с поста вали надежды Тахира ал-Джаза’ири на высокое покровительство рухнули, он был уволен с государственной службы, а его попытки развернуть в государственных школах преподавание исламских наук в духе салафизма остались без заметных результатов. Но, тем не менее, деятельность Тахира ал-Джаза’ири создала важный прецедент и оказала влияние на тех сирийских алимов, которые были готовы принять и разделить его взгляды. Среди сторонников обновления исламской мысли с позиций Корана и Сунны следует особо выделить шейха Джамал ад-Дина ал-Касими (1866–1914). Именно его современники (как сторонники, так и оппоненты) считали неформальным лидером дамасских салафитов на рубеже XIX и XX вв.