Михаил Полиевктов - Николай I. Биография и обзор царствования с приложением

При таких взаимных отношениях и настроениях некоторые другие причины, затруднявшие в самой Польше положение Николая как конституционного монарха, играли сравнительно второстепенную роль. Причины эти заключались главным образом в личном характере цесаревича Константина Павловича, главнокомандующего польской армией, получившего после смерти наместника Царства Польского князя Заиончека (28 июня 1826 г.) еще большее значение в управлении страной: в его руках фактически сосредоточилась теперь и гражданская власть. Взгляды Константина Павловича на русско-польские отношения отличались гораздо меньшей последовательностью. Порой, как будто оправдывая стремления к воссоединению западных областей с Польшей, он в других случаях своими отзывами усиливал в государе крайнее недоверие к полякам. Выступая иногда перед своим братом защитником строгой конституционности, он при малейшем проявлении независимости со стороны польских органов управления не сдерживал своего негодования и проявлял его в весьма резких и порой обидных формах. Своими взглядами цесаревич Константин Павлович внес много путаницы в русско-польские отношения, а своим необузданным характером и своими выходками создал для самого себя крайне обостренные отношения с высшим польским обществом. Николай Павлович сознавал тяжелые стороны характера своего брата и проистекающие отсюда для него самого затруднения в Польше, но в то же время считал необходимым там его присутствие для противовеса притязаниям польской аристократии.

Еще в последние годы александровского царствования в Польше возникли тайные общества, постепенно сгруппировавшиеся вокруг организованного в 1821 г. майором Валерьяном Лукасинским Патриотического общества. Все эти общества преследовали, главным образом, идею полной польской национальной независимости. Уже в 1822 г. многие из членов этих обществ, и в том числе сам Лукасинский, были арестованы, судимы и заключены в крепость. Следствие по делу декабристов (показания члена польского тайного общества кн. Яблоновского) окончательно раскрыло личный состав этого общества и его сношения с русскими тайными организациями. 7 февраля 1826 г. в Варшаве по делу польского тайного общества особым царским рескриптом был учрежден следственный комитет. Этот комитет, составленный наполовину из русских и наполовину из поляков (Председатель Сената гр. Станислав Замойский, д.т.с. Н.Н. Новосильцев, сенаторы гр. С. и гр. Ф. Грабовские, ген.-лейт. гр. Д.Д. Курута, военный министр Царства Польского Гауке, ген.-лейт. А.И. Кравцов, дивизионный генерал польской службы Раутенштрух, бар. Моренгейм и адъютант цесаревича капит.-команд. П.А. Колзаков), закончил свое следствие лишьк30 декабря 1826 г. Николай вначале колебался, на каких основаниях возможно учредить суд, чтобы судить государственных преступников, ввиду отличия польского государственного устройства от русского. Только следуя в значительной степени советам Константина Павловича, он решил наконец действовать согласно польской Конституции, не распространяя ее, однако, на поляков, бывших в русском подданстве и привлеченных к ответственности: эти последние еще в июле 1826 г. были отправлены в Петербург и заключены в Петропавловскую крепость. В начале июня 1827 г. в Варшаве, согласно Конституции, был учрежден особый Сеймовый Суд из всех членов польского Сената. Председателем суда был назначен сенатор Белинский. В то же время в Варшаву были откомандированы представители от Правительствующего Сената для суда над поляками, состоявшими в русском подданстве, которые к этому времени были снова привезены в Варшаву. Сеймовый Суд признал подсудимых виновными лишь в недонесении о преступных замыслах тайного сообщества российского (под чем подразумевался главным образом замысел на цареубийство) и к лету 1828 г. вынес полное оправдание почти всем подсудимым; лишь некоторые из них были приговорены к незначительному тюремному заключению. При этом председатель суда мотивировал приговор тем, что основные цели польского тайного общества не только не преступны, но и вполне согласны с постановлениями Венского конгресса и обещаниями покойного государя. Николай был очень недоволен таким результатом суда и, замедлив с конфирмацией приговора, запросил о приговоре административный совет Царства Польского в такой форме: «Следует ли приговор Сеймового Суда приписать ошибочным представлениям о существе государственного преступления или стремлению покровительствовать самым преступным замыслам». Совет пришел к заключению, что приговор следует приписать исключительно недостаткам действующего уголовного судопроизводства. В марте 1829 г. приговор Сеймового Суда был утвержден, но польский Сенат получил Высочайший выговор. Приговор Правительствующего Сената над поляками, состоявшими в русском подданстве, перешедший на рассмотрение Государственного Совета и утвержденный 24 февраля 1829 г., был гораздо суровее: подсудимые были подвергнуты различным строгим наказаниям – заключению в крепость, ссылке в Сибирь, отдаче в солдаты и т.п. Приговор Сеймового Суда и конфликт из-за него у монарха с польским Сенатом получили политическое значение и способствовали нарастанию в Польше оппозиционно-революционного настроения.

Суд над участниками польского тайного общества и создавшиеся на этой почве трения замедлили выполнение основного обязательства, возлагаемого на Николая I польской Конституцией, – коронование польской короной. Весной 1829 г. стало возможным совершить этот обряд. Выполнение этого обряда было ему очень не по душе; выполнить его, тем не менее, он считал себя обязанным. Воспользовавшись тем, что обряд, по которому должна была совершаться коронация всех преемников Александра в Польше польскими королями, о чем говорила 45-я статья Конституции, остался до конца царствования Александра не установленным, он решил, однако, ограничиться возможно меньшими церемониями. Особенно смущала его духовная сторона обряда. Он решительно высказался против совершения духовной церемонии в католическом соборе и только по настоянию цесаревича согласился на молебствие в соборе, на котором он мог быть лишь в качестве присутствующего после того, как коронация будет совершена в королевском замке. В первых числах мая 1829 г. государь с государыней, наследником Александром Николаевичем и вел. кн. Михаилом Павловичем прибыли в Царство Польское. 5-го мая был совершен торжественный въезд в Варшаву. 6-го мая государь присутствовал на разводе на Саксонской площади, который производил цесаревич. 9-го мая сам государь производил смотр войскам, собранным в Варшаве. 12-го мая в королевском замке, в зале Сената, состоялась коронация. После произнесения архиепископом-примасом молитвы государь возложил на себя корону, принял регалии и возложил на императрицу знаки ордена Белого Орла. Затем им была принесена присяга Конституции. После этого архиепископ-примас провозгласил троекратно «Vivat rex in aeternam» и прочел молитву за короля и благоденствие его державы. По окончании обряда государь, в сопровождении государыни, наследника, великих князей, княгини Лович и всех присутствовавших на коронации, проследовал в собор св. Яна, где было совершено молебствие. В течение следующих дней происходили придворные и народные увеселения, закончившиеся 16 мая народным угощением на Уяздовском поле, которое посетили государь и государыня. 22-го мая государь выехал из Варшавы в Берлин. На обратном пути он пробыл в Варшаве с 4-го по 13-е июня. Здесь было им получено известие о победе при Кулевче, что и было отпраздновано молебствием в лагере при Повонзках [44] Николай Павлович в течение русско-турецкой войны вообще всячески старался оказать внимание полякам. Еще до коронации, после взятия Варны, он подарил польской армии двенадцать турецких пушек в память того, что «один из его предшественников, король Владислав, пал в славной борьбе». Когда был заключен Адрианопольский мир, часть военных трофеев была поставлена в Варшаве, в соборе св. Яна. .