Александр Сегал - История эпидемий в России. От чумы до коронавируса

С 1869 г. по 18 января 1870 г. в трех округах Области Войска донского и в Новочеркасске заболело:

Эпидемия продолжалась до апреля 1870 г. Поэтому к приведенным цифрам нужно еще добавить 1647 заболевших после 18 января. Таким образом, за всю эпидемию только в трех округах области заболело дифтерией 6779 человек, из которых умерло 2832. Особенно пострадали семьи крестьян, живших в значительно худших материально-бытовых условиях, чем представители казачьего сословия.

У крестьян дифтерией переболело более половины, а умерла почти одна треть, в некоторых же селениях вымерли поголовно все дети до 10-летнего возраста [573].

Никаких мер по борьбе с эпидемией не принимали, и хотя областная врачебная управа считала дифтерию болезнью заразной и рекомендовала изоляцию больных, тем не менее эта мера была не применима из-за полного отсутствия мест для изоляции и крайнего недостатка медицинских средств.

При изучении этой эпидемии удалось выяснить, что в 1868–1869 гг. дифтерия свирепствовала и в Воронежской губернии. Болезнь появилась впервые в октябре 1867 г. в нескольких селениях Богучарского уезда. Особенно жестокий характер эпидемия приняла в Калаче, где она продолжалась с января 1868 г. по июнь 1869 г. В Калаче в 1868 г. от дифтерии умерло 1096 человек, что составляло одну треть всех детей моложе 10 лет. Наряду с массовыми заболеваниями среди детского населения были случаи заболеваний дифтерией и взрослых. Так, из 460 умерших в слободе Новой-Мсловатке, на хуторе Медвежьем, в селе Рудне, слободах Бычке, Подколодновке и городе Богучаре было в возрасте: до 1 года – 77 человек, от 1 года до 5 лет – 241, от 6 до 10 лет – 109, от 11 до 15 лет – 20, от 16 до 25 лет – 7 и от 30 до 52 лет – 6.

Основным центром дифтерийной эпидемии в Воронежской губернии был Богучарский уезд, а в смежных Бобровском, Павловском и Ново-Хоперском уездах хотя и были случаи заболевания, но эпидемии не возникло.

В 70-х годах XIX века зарегистрирована огромнейшая эпидемия дифтерии в Полтавской губернии. Ее начало относится к 1875 г., когда в ряде уездов резко возросла заболеваемость дифтерией. Эпидемия продолжалась 5 лет и охватила всю губернию.

В годы максимального развития эпидемии в некоторых уездах от дифтерии умирало 30–35 и даже 35 из 1000 детей в возрасте от 1 года до 11 лет (например, в 1878 г. погибло на 15,5 тысяч более, чем умирало в годы неэпидемические). Особенно пострадали от дифтерии дети в возрасте от 1 года до 5 лет. В годы эпидемии смертность среди детей этого возраста увеличилась с 6,5 до 17 %.

Во время этой многолетней эпидемии умерло:

Разбирая причины возникновения эпидемии, А. Попов пришел к выводу, что дифтерия существовала в Полтавской губернии и ранее [574]. В статистических таблицах смертности в губернии за прошлые годы он нашел указания о повальном распространении «гнилой» или «горловой жабы» и «крупа». «Дифтерит в Полтавской губернии не есть болезнь новая, случайная и наносная, а болезнь местная и давняя. Прежде бывшие, небольшие эпидемии дифтерита в разных местностях губернии не были описаны. Большею частью они оставались даже неуказанными вследствие плохого состояния медицинского и санитарного дела в России вообще и в Полтавской губернии в частности» [575].

К борьбе с дифтерией приступали только тогда, когда эпидемия достигала исключительного размера и охватывала почти все уезды губернии.

Автор пришел к правильному заключению: «для успешного (в пределах возможного при данных условиях культурного развития и состояния медицинских знаний) противодействия гибельности эпидемии дифтерита и всяких других эпидемий, столь часто, как видно из приводимых данных, посещавших Полтавскую губернию, необходима постоянная удовлетворительная организация медицинского и санитарного дела. Временные экстренные меры недостаточны и без постоянной организации неприменимы» [576].

Довольно подробные данные сохранились о распространении кори, скарлатины, дифтерии в России в конце XIX и начале XX столетия. Это сводные цифры о числе зарегистрированных больных заразными болезнями по отдельным губерниям и областям Российской империи с 1889 по 1914 г. По своему объему это колоссальный материал, собранный Медицинским департаментом, а затем Управлением главного врачебного инспектора и периодически публиковавшийся в их годовых отчетах. Однако качество этих данных давно уже вызывало справедливые нарекания и можно думать, что они значительно преуменьшены и в ряде случаев весьма неточны. Тем не менее для суждения о закономерности распространения инфекционных болезней они могут быть использованы, так как способ их собирания по существу не менялся в течение многих десятилетий.

Корь занимала первое место по степени распространения среди детских инфекций. Случаи заболеваний регистрировались во всех губерниях и областях страны. Постоянными очагами болезни были большие города. Так, например, в 1871–1888 гг. в Петербурге больные корью составляли 5,6 % от общего числа всех зарегистрированных инфекционных больных. По данным Д. В. Лещинского, корь была одной из главных причин высокой смертности среди детей младшего возраста. Анализируя эти данные по Петербургу, названный автор писал: «Коэффициент смертности от кори в Петербурге для 1000 детей до 15-летнего возраста составлял 2,1, причем для 1871–1884 гг. средний коэффициент равнялся 1,84, а для 1885–1888 гг. – 3,5 на тысячу детей указанного возраста. Наибольшая смертность от кори наблюдалась в Нарвской части города. «Объяснение такого распространения смертности нетрудно для каждого знакомого с санитарным состоянием и экономическими условиями жизни обывателей данной части. Там преимущественно проживают рабочие, фабричные… и вообще малоимущие люди, жизнь которых находится под гнетом ненормальных гигиенических условий» [577].

Анализируя данные о заболеваемости корью в России в последние десятилетия XIX века, можно отметить определенную периодичность в распространении этой болезни. Увеличение заболеваемости падает на каждый 4-й год:

В течение же года максимальное количество заболеваний корью в Европейской России наблюдалось в весенние месяцы, минимальное – осенью.

Скарлатина находилась на втором месте по степени распространения среди детских инфекций в России, но в некоторые годы, по официальным данным, давала большее количество заболеваний, чем корь.

Количество заболеваний скарлатиной на 10 000 населения составляло:

Случаи заболеваний регистрировались во всех губерниях и областях. Максимальное количество их наблюдалось осенью, а минимальное – весной и летом.

Помимо довольно строгой периодичности эпидемий скарлатины по сезонам года, судя по официальным данным, можно отметить известную периодичность и по годам. Так, повышение количества заболеваний скарлатиной в Европейской России приходилось на каждый пятый год. Такая же периодичность отмечена и по отдельным губерниям.