Василий Цветков - Белое дело в России, 1917–1919 гг.

Факт отречения Скоропадского от «самостийности» и декларированное «ограждение от большевизма» стали для украинских левых «сигналом к восстанию». Действовавшая в подполье Директория во главе с Винниченко при поддержке социалистического Национального союза объявила о начале «всеукраинского народного восстания» против «изменника Скоропадского». Теперь любые повстанческие, противозаконные действия оправдывались с точки зрения «борьбы с антинародным режимом». В Харьковской, Полтавской, в правобережных губерниях началось формирование частей украинской республики, в Екатеринославской и Таврической губерниях развернулось движение Н.И. Махно. Гетман ничего не мог противопоставить Директории и «махновщине», поскольку кроме отрядов «державной варты» иных вооруженных сил у Гетмана не было. 20 ноября 1918 г. в Москве ЦК КП (б) У образовал Временное рабочее-крестьянское правительство Украины во главе с Ю. Пятаковым, и на Украинскую Державу начали наступление также части Красной армии (66).

В этой ситуации логичным и естественным становилось обращение Гетмана к победившей Антанте и к Добровольческой армии. Министр иностранных дел Г. Е. Афанасьев энергично призывал правительства Франции и Англии отправить свои войска на смену немецким и тем самым «спасти страну от анархии». Учитывая несомненный авторитет генерала Келлера среди военных, а также предполагая у него наличие контактов с Добрармией, Скоропадский 18 ноября 1918 г. «вручил» ему «общее командование всеми вооруженными силами, действующими на территории Украины».

Согласившись с предложением Скоропадского, граф тем не менее считал себя связанным не необходимостью защиты суверенной Державы, а прежде всего противодействием большевикам. В приказе от 19 ноября 1918 г. Келлер недвусмысленно заявил о едином антибольшевистском фронте: «В настоящее время идет работа по воссозданию Единой России, к чему стремятся Добровольческая, Донская, Южная, Северная и Астраханская армии, а ныне принимают участие и все вооруженные силы на территории Украины под моим начальством… все работающие против единения России посчитаются внутренними врагами, борьба с которыми для всех обязательна…» Над казармами офицерских дружин были подняты трехцветные национальные флаги, а офицеры надели российские погоны и национальные шевроны Добровольческой армии (67). Появление данного приказа было вызвано непродуманным объявлением в газете «Голос Клева» от 31 октября 1918 г. начальника Киевского Центра генерала Ломновского о «мобилизации всех офицеров на территории бывшей России» – на основании этого многие офицеры могли уклониться от исполнения приказов, исходящих от Келлера. Деникин отправил главе МИД Афанасьеву телеграмму, в которой указывалось, что «генералу Ломновскому, представителю Добровольческой армии в Киеве, приказано объединить управление всеми русскими добровольческими отрядами на Украине, причем ему вменяется в обязанность всемерно согласовать свои действия с интересами края, направляя все силы к борьбе с большевиками и не вмешиваясь во внутренние дела края». Приказ генерала Келлера от 19 ноября о едином антибольшевистском фронте вносил необходимую ясность в вопросы мобилизации военных кадров.

Полномочия Главнокомандующего определялись статьей 28-й «Положения о полевом управлении войск в военное время». Приказ Гетмана уточнял: «Всю территорию Украины объявляю театром военных действий, и потому все гражданские власти Украины подчиняются генералу графу Келлеру». Таким образом, можно говорить об установлении на Украине единоличной военной диктатуры в лице графа Келлера, что в целом соответствовало буквальному понимаю «Положения о полевом управлении». Теперь Келлер уже не испрашивал согласия у Деникина, а своей телеграммой от 18 ноября лишь «уведомлял» его о принятии «всей полноты военной и гражданской власти на Украине» «по настоянию общественных кругов, Гетмана Украины и его Правительства». За неповиновение своим распоряжениям генерал угрожал преданием уклоняющихся военно-полевому суду (приказ от 20 ноября 1918 г.). В беседе с донским послом генерал-майором А. В. Черячукиным Келлер заявлял: «Они (Гетман и Совет министров. – В.Ц.) думают, что я буду слушать все их глупости… Раз я назначен, я сам буду распоряжаться, а не ожидать, что они мне позволят и с чем согласятся». Ориентируясь на право создания Главнокомандующим высших структур гражданского управления, Келлер создал Совет Государственной («Державной») обороны, основой которого стало монархическое бюро Безака, при участии союза «Наша Родина» во главе с Акацатовым. Среди киевского офицерства стали раздаваться голоса о совершении переворота и замене Скоропадского Келлером (68).

Однако указание на «гражданские власти Украины» не означало подчинения Келлеру правительства и высших структур власти, а касалось лишь местных («гу-берниальных» и «побитовых»)властей, что уточнял министр юстиции Рейнбот. Граф, однако, не смог принять подобных ограничений. Будучи убежденным сторонником единоличной власти и четкой субординации, 25 ноября 1918 г. Келлер заявил о своей отставке: «Могу приложить свои силы и положить свою голову только для создания великой, нераздельной, единой России, а не за отделение от России федеративного государства (в данном случае очевидно противоречивое понимание Келлером тезиса о «федерации». – В.Ц .)», «считаю, что без единой власти в настоящее время, когда восстание разгорается во всех губерниях, установить спокойствие в стране невозможно». Преемником Келлера стал генерал-лейтенант князь А. Н. Долгоруков, сразу же арестовавший генерала Ломновского под предлогом «антигетманской пропаганды». Данные действия только расстроили единство белого фронта, но и ему остановить разгоравшееся повстанческое движение не удалось (69).

20 ноября глава МИД Украины разослал телеграмму, в которой от имени правительства предлагалось созвать в Киеве 18 декабря конференцию «государств, образовавшихся на территории бывшей Российской Империи». На конференцию приглашались представители «правительств Дона, Кубани, Терека, Добровольческой Армии и Грузии… для обсуждения вопросов, связанных с восстановлением единства России и будущего существования ее». На обсуждение выносились два вопроса: «установление общего единообразного плана борьбы с большевизмом как на внешних границах, так и внутри государств и областей, участвующих в конференции», «установление общего основания для разрешения вопросов, касающихся отношения государственных единиц, участвующих в конференции: а) к нейтральным странам, б) к Державам Согласия, в) к Германии и к бывшим ее союзникам и г) ко всем вопросам, касающимся водворения порядка в остальных частях России и установления в ней прочной государственной власти». На предложение Афанасьева генерал Драгомиров ответил телеграммой от 16 ноября 1918 г. Генерал писал: «Разделяя необходимость совместного обсуждения вопросов, связанных с восстановлением единства России», командование Добрармии в то же время считает предпочтительным местом проведения конференции не Киев, а Екатеринодар или Симферополь, категорически отрицает возможность переговоров с делегацией Грузии (из-за ее «политики, крайне враждебной Единой России» – «Сочинский конфликт») и полагает недопустимым обсуждение каких-либо вопросов с другими державами, кроме стран Антанты (70).