Василий Цветков - Белое дело в России, 1917–1919 гг.

Совет также комплектовался на основе взаимодействия ВСП и местной власти. Возглавляемый помощником по гражданской части, Совет включал в себя четырех членов, назначаемых ВСП по представлению Хорвата и делегированных в Совет по одному члену от соответствующих омских министерств: внутренних, иностранных дел, земледелия, финансов, торговли и промышленности, продовольствия, снабжения, путей сообщения, труда и юстиции. Кроме того, в Совет входили два представителя от земства и два – от городских самоуправлений. Все решения Совета утверждались Верховным Уполномоченным.

Задачей Верховного Уполномоченного объявлялось «охранение русских интересов на Дальнем Востоке путем непосредственных сношений по этим делам с российскими представителями в соседних государствах и иностранными представителями, находящимися на Дальнем Востоке», а также «разрешение пограничных дел, имеющих местное значение и не затрагивающих общегосударственных интересов». Задачей Совета при нем были: «обсуждение и рассмотрение законодательных предположений, касающихся Дальнего Востока, и составление заключений по всем законодательным предположениям Временного правительства, относящимися специально к Дальнему Востоку».

В своей работе аппарат генерала Хорвата подчинялся ВСП и мог лишь «обсуждать и рассматривать» (но не утверждать) «законодательные предположения, касающиеся Дальнего Востока». 1 декабря 1918 г. был окончательно расформирован Деловой Кабинет, а должность Верховного Уполномоченного генерал сохранял и при Колчаке. После гибели Восточного фронта, в январе 1920 г., Хорват снова пытался заявить о себе как о правопреемнике российской власти (8).

Важно отметить, что Временное Положение о Верховном Уполномоченном было использовано в 1919 г. в качестве основы для создания политической модели управления Северной областью. Считалось, что данный вариант организации власти давал и широкие полномочия региона, и одновременно подчинял местные интересы центру (в данном случае – Омску), исключал возможность «сепаратизма», допускал к работе представителей земского и городского самоуправлений (9).

Характерно поведение Вологодского во время его поездки во Владивосток в сентябре 1918 г. В своем дневнике он выразил свои впечатления уже как представитель власти всего Востока России (хотя еще и не всего государства): «В составе нашей делегации всесторонне обсуждался вопрос о необходимости Сибирскому правительству взять на себя функции Всероссийского… происходило совещание о том, как отнестись все-таки к правительствам, создавшимся во Владивостоке – к Сибирскому и Хорвату. Решено было единогласно – в целом не признавать ни того, ни другого, и если они откажутся от подчинения нашему правительству, то принять самые решительные меры, вплоть до ареста их состава…» «Тельберг (юрисконсульт ВСП, будущий министр юстиции. – В.Ц.) выработал проект обращения к населению о вступлении во власть Сибирского Временного правительства с аннулированием всех других местных правительств. Обращение было составлено в решительном тоне, пожалуй, даже в резком и грозном, как может говорить с успехом только правительство, чувствующее за собой силу…» (10). Самороспуск ВПАС и Кабинета генерала Хорвата стали первыми шагами на пути к образованию общероссийского центра Белого движения на Востоке. О «сибирском областничестве» после этого уже не вспоминали.

1. ГА РФ. Ф. 6683. Оп. 1. Д. 15. Лл. 123–124; Записки полковника Гаусса // Последние новости. Париж, № 2821, 12 декабря 1928 г.; Доклад Пишона. Союзническая интервенция на Дальнем Востоке и в Сибири, ГИЗ, 1925, с. 52; Цели отправки Союзных Войск в Сибирь. Официальное Обращение Американского Правительства. Харбин, 1918, с. 1–4; Уорт Р. Антанта и русская революция. 1917–1918. М., 2006, с. 214–215; Гинс Г. К. Указ, соч., с. 126; Мельгунов С.П. Трагедия адмирала Колчака, т. 1, с. 6; Драгомирецкий В. С. Указ, соч., с. 66; Голенек В. Чехословацкое войско в России. Иркутск, 1919, с. 68–71; Временное Правительство Автономной Сибири // Красный архив, т. 5 (36). М. – Л., 1929, с. 54–55.

2. ГА РФ. Ф. 5881. Оп. 2. Д. 549. Лл. 13, 15 об.; Якушев И. А. Очерки областного движения в Сибири // Вольная Сибирь. Прага, кн. VI, с. 88–96; Временное Правительство Автономной Сибири // Красный архив, т. 5 (36). М. – Л., 1929, с. 39, 43–44, 54–55, 57; Красный архив, т. 4. М. – Л., 1928, с. 100–101; Призыв. Харбин, № 8, 5 марта 1918 г.

3. ГА РФ. Ф. 6683. Оп. 1. Д. 15. Лл. 126–128; Ф. 5881. Оп. 2. Д. 549. Лл. 24, 31–31 об.; Князев В. В. Жизнь для всех и смерть за всех. Джорданвилль, 1971, с. 17; Правительственный вестник. Омск, № 58, 24 января 1919 г.

4. ГА РФ. Ф. 5881. Оп. 1. Д. 175. Лл. 132–133.

5. ГА РФ. Ф. 6683. Оп. 1. Д. 15. Л. 131; Гутман (Ган) А. Россия и большевизм. Шанхай, 1921, с. 305.

6. ГА РФ. Ф. 6683. Оп. 1. Д. 15. Л. 219; Д. 16. Лл. 118–120; Серебренников И. И. Указ, соч., с. 156–157.

7. Материалы и документы // Сибирский архив, т. 1. Прага, 1929, с. 43–46.

8. ГА РФ. Ф. 6683. Оп. 1. Д. 15. Лл. 174–176 об.; 310–311 об.; Ф. 5881. Оп. 2. Д. 549. Л. 32 об.; Правительственный вестник. Омск, № 185, 16 июля 1919 г.

9. ГА РФ. Ф. 5867. Оп. 1. Д. 21. Лл. 48–49.

10. A Chronicle of the Civil War in Siberia and Exile of China. The diaries of Petr Vasil'evich Vologodskii, 1918–1925. («Хроника гражданской войны в Сибири и изгнания в Китае», дневники Петра Васильевича Вологодского). Stanford, California, 2002, vol. 1, рр. 131–132, 136–137.

Формирование политической системы Белого движения на Севере России. Верховное Управление Северной области

Одним из первых фронтов антибольшевистской борьбы в России стал Северный фронт. Он же являлся одним из самых стабильных в сравнении с Югом, Поволжьем или Северо-Западом. Здесь не было места для проведения широкомасштабных операций, и бои разворачивались главным образом вдоль линии Северной железной дороги Вологда – Архангельск. Устойчивость положения во многом зависела от поддержки стран Антанты, предоставивших наиболее многочисленные военные контингенты и реально осуществлявших интервенцию, первоначально определенную в рамках операций Первой мировой войны. В отличие от других регионов, союзные силы здесь непосредственно участвовали в боевых действиях, благодаря их помощи формировались части белого Северного фронта.

Выборы в Учредительное Собрание показали непопулярность большевистских лозунгов среди избирателей. В трех северных губерниях (Архангельской, Вологодской и Олонецкой) подавляющее большинство (73,7 % голосов избирателей) получили эсеры. Продолжали работу прежние органы местного самоуправления, и «период триумфального шествия советской власти» затянулся здесь до февраля 1918 г.

Но даже достигнутое в июле формальное верховенство Советов не давало большевикам уверенности в надежности своей власти. Мурманский Совет не поддерживал резолюции «из центра», стремясь проводить собственную политическую линию. В структурах военно-политического руководства советской власти работали члены антисоветского подполья: бывший генерал-майор Н. И. Звегинцов, занимавший должность помощника военного руководителя Северного района (начальник военно-сухопутного отдела), и бывший старший лейтенант Г. М. Весела-го, занимавший должность управляющего делами Мурманского Краевого Совета (интересно, что дядей Веселаго был товарищ министра торговли и промышленности, шталмейстер С. П. Веселаго, а братом Звегинцова был член Государственной Думы от Воронежской губернии А. И. Звегинцов). Юрисконсультом Совета был бывший присяжный поверенный В. М. Брамсон, придававший «правовую форму» заключаемым с союзниками договорам и соглашениям.