Дмитрий Бовыкин - Король без королевства. Людовик XVIII и французские роялисты в 1794 - 1799 гг.

Ситуация оказывается тем более запутанной, что роялисты, о которых пишет Зиви, настолько умело скрывали свои убеждения, что о них не знали даже шпионы Людовика XVIII. Эти сторонники монархии «не были связаны ни с королем, ни с его агентами, которые не были уверены в их чувствах. Это были завсегдатаи салонов, куда они привлекали депутатов Конвента и льстили им» {1420} 1420 Zivy H. Op. cit. Р. 14. . Более того, «они отнюдь не были контрреволюционерами» {1421} 1421 Ibid. Р. 110. . В своих газетах эти сторонники монархии постоянно писали о том, что «декреты о двух третях» нарушают «неотъемлемый суверенитет народа», нападали на сторонников Террора. Один из их лидеров, по словам Зиви, ещё в конце весны выдвинул лозунг: «Смерть убийцам, объединимся вокруг Конвента!» {1422} 1422 Ibid. Р. 17, 18. . По сути, выходит, что если не знать этих роялистов поименно, то до осени 1795 г. их едва ли можно отличить от многих термидорианцев, а после принятия «декретов о двух третях» — от тех десятков тысяч французов, которые были недовольны стремлением Конвента остаться у власти.

Приводимые Зиви цитаты, на мой взгляд, полностью подтверждают эту мысль. Вот, например, что писал о тех днях Лакретель почти два десятилетия спустя:

Для того чтобы действовать в полном согласии, было принято решение ограничиться оборонительным союзом против увековечивания тирании Конвента. Не было выработано никакого политического проекта: старались избегать высказываний о форме государственного устройства, которую следует принять. Все думали о законном короле; однако ни одни уста не произнесли его имени, ни одно перо его не написало {1423} 1423 Цит. по: Ibid. Р. 28. Эта цитата вызывает и ещё один вопрос: каким же образом было принято это решение? На общем собрании? Путем переписки? Выходит, эти тайные роялисты отлично знали друг друга? .

За пределами этих попыток обозначить промонархическую ориентацию весьма небольшой группы людей других доказательств роялистского характера восстания мы у Зиви не найдём — подозреваю, именно в силу его научной добросовестности. Он признавал, что «решающим влиянием» в секциях (но в каких?) пользовалась буржуазия — «адвокаты, судьи, преподаватели, литераторы, торговцы. Однако значительное число поданных голосов и согласие секций в отношении декретов указывают также на истинно народное волеизъявление» {1424} 1424 Ibid. Р. 26. . В этом ракурсе весьма сомнительным представляется вывод автора о том, что «восстание 13 вандемьера стало окончанием вызванного роялистами конфликта, развернувшегося между Конвентом и парижскими секциями» {1425} 1425 Ibid. P. 108. . Не роялисты вызвали этот конфликт, а, как справедливо пишет далее сам Зиви, «его спровоцировало несогласие с декретами о двух третях».

К тому же в развитии этого конфликта, если следовать за ходом рассказа Зиви, роялисты едва ли играли ведущую роль. Те документы Конвента, которые приводятся в монографии при рассказе о предыстории и ходе восстания, практически не говорят о роялистской угрозе. Основные усилия роялистов были сосредоточены, по словам автора, на том, чтобы развязать войну между секциями и правительством, но ничто не позволяет судить об успешности их призывов: большинство секций «не стремилось к открытому бунту», и взяться за оружие их заставил «страх перед ненавистными террористами» {1426} 1426 Ibid. P. 64. . Напротив, желания роялистов явно шли вразрез со стремлениями секций: «секции не помышляли ни о чём, кроме совместной обороны; роялисты готовили атаку на Конвент» {1427} 1427 Ibid. P. 66. . Однако и сам ход выступления секций против Конвента — так, как он показан у Зиви, — не позволяет сделать вывод о том, что роялистам удалось привлечь на свою сторону общественное мнение: секции решились нанести удар по депутатам лишь после того, как те склонились к использованию армии, чтобы привести парижан к повиновению. Тем более удивительным мне видится итоговый вывод работы: оппозицией руководили роялисты, они были её «генеральным штабом». Роялистскими были и несколько секций, хотя и не все {1428} 1428 Ibid. P. 109, 110. .

За годы, прошедшие после публикации монографии Зиви, восстание 13 вандемьера было удостоено в западной историографии всего нескольких статей, практически не меняющих наших представлений об этом событии. Исключением в этом недлинном ряду является этюд X. Митчелла «Вандемьер, переоценка» {1429} 1429 Mitchell H. Vendémiaire, a revaluation // The Journal of Modem History. September 1958. Vol. XXX. N 3. P. 191–202. , посвященный роли в мятеже так называемого Парижского агентства. Как пишет Митчелл, поскольку решение вынести на голосование декреты о двух третях «вызвало горечь в кругах умеренных республиканцев и конституционных монархистов», Парижское агентство не стало активно участвовать в секционном движении. И оно, и «роялисты из Вероны правильно предположили, что оппозиция Конвенту возникла не из-за приверженности чистым принципам роялизма, а из решимости не допустить продления полномочий Конвента» {1430} 1430 Mitchell H. Vendémiaire, a revaluation. P. 194. . Далее становится видно, что автор во многом исходил из идеи о том, что роялисты, в принципе, находились в противостоянии с конституционными монархистами. Это действительно является общим местом работ по истории контрреволюции, однако требует доказательств. По крайней мере, как мы видели, Людовик XVIII, хотя и не питал к конституционалистам большой симпатии, активно шел с ними на сотрудничество.

В российской и советской историографии монографии, посвященной восстанию 13 вандемьера, так и не появилось, хотя и был опубликован ряд небезынтересных статей. Первым, кто обратился к его исследованию, стал известный российский историк Н. И. Кареев, вышедший на этот сюжет благодаря своим занятиям парижскими секциями в годы Революции {1431} 1431 Кареев Н. И. Парижские секции времен Французской революции (1790–1795). СПб., 1911; Он же. Неизданные документы по истории парижских секций 1790–1795 гг. СПб., 1912; Он же. Политические выступления парижских секций во время Великой революции // Русское богатство. 1912. № 11, № 12. . Отталкиваясь от уже приведенной выше мысли Зиви о том, что восстанием руководили какие-то совершенно особые роялисты, и опираясь на собственный опыт работы во французских архивах с документами парижских секций, Кареев в статье «Было ли парижское восстание 13 вандемьера IV года роялистическим?» проанализировал два основных источника — опубликованные Оларом полицейские отчеты времен термидорианского Конвента и те секционные материалы, с которыми ему довелось поработать самому.

Кареев не сомневается, что, если верить полицейским донесениям, у нас нет никаких сведений о роялистской агитации в стенах секций, да и само участие роялистов в подготовке мятежа передаётся, скорее, в виде слухов, нежели фактов, и соседствует с отчетами об активности бывших «террористов». Далее он подчеркивает: «Ни секция Лепелетье, ни другие секции ничем не проявили своего роялизма. Напротив […] они защищали народовластие и свободу выборов […] Не отрицая, что роялисты ловили рыбу в мутной воде в эти дни раздражения против Конвента, мы вовсе не нуждаемся в предположении, что без агитации с их стороны не было бы движения 13 вандемьера. Секциям не в первый раз было приходить в столкновение с Конвентом, и нарушение свободы выборов с последовавшим потом освобождением сидевших по тюрьмам террористов были достаточной причиной для секций, где возобладали умеренные элементы, чтобы ополчиться против распоряжений Конвента» {1432} 1432 Кареев Н. И. Было ли парижское восстание 13 вандемьера IV года роялистическим? Харьков, 1914. С. 10–11. .