Александр Кравчук - Перикл и Аспазия

В Афинах прекрасно знали о подобных настроениях. Однако Перикл и его сторонники решили превратить Морской союз в зависимое от Афин государство. Переход союзников под афинскую юрисдикцию был важным шагом в этом направлении. Отныне можно было вмешиваться во внутренние дела государств — членов союза, карать и награждать их граждан в зависимости от желания афинских властей. Население Пирея и Афин извлекало большие доходы из пребывания иностранцев, а судьи получали дополнительную оплату за счет сумм, затраченных сторонами во время судопроизводства по делам частных лиц.

Одновременно Перикл осуществил реорганизацию флота и войска. Эта реформа также имела политическую направленность. Была создана учебная эскадра в составе шестидесяти кораблей, которые находились в море шесть месяцев. Значительно улучшилась морская и военная подготовка экипажей, но возросли государственные расходы: ранее гребцам и воинам триер жалованье платили только во время боевых походов, теперь же все члены учебной эскадры получали в течение полугода по три обола ежедневно. Экипаж триеры обычно состоял почти из двухсот человек; таким образом, общая сумма расходов была весьма значительной. Но служившие па флоте бедняки с радостью восприняли возможность длительного и стабильного заработка. Из этих же слоев населения набирали отряды лучников. До сих пор в них насчитывалось семьсот человек, теперь же их число увеличивалось, а жалованье приравнивалось к жалованью гоплитов. Конным стрелкам из лука назначили двойное жалованье. Таким образом, реформа изменила характер афинской армии — она стала народной.

Чтобы удовлетворить гордыню и чувство собственной исключительности афинян, Перикл в 451 г. до н. э. ввел закон, по которому полноправным гражданином считался только тот, у кого оба родителя были афинянами. Раньше нередко случалось так, что мать афинского гражданина происходила из другого полиса. Это не считалось зазорным. Мать Кимона, например, была фракиянкой, что не помешало ему достичь самых высоких постов.

Закон не имел обратной силы и, следовательно, не был направлен против Кимона. Причину его появления следует искать в тогдашней демографической ситуации. В столицу Морского союза прибывали массы граждан зависимых городов и купцы из разных стран. Некоторые из них в надежде разбогатеть оставались здесь навсегда. Чужеземцев, живших в Афинах из поколения в поколение, называли метеками. Они имели все обязанности и ни одного из прав граждан. Наплыв чужеземцев, а также контакты во время походов и дальних торговых путешествий привели к тому, что смешанных браков в Афинах становилось все больше. И чем больше реальных выгод и привилегий давала демократия, тем неохотнее она делилась ими с чужаками. Народ смотрел на свое государство как на торговое предприятие, доходы от которого должны служить только ему.

Когда Перикл вносил законопроект на рассмотрение народного собрания, он был уже женат, конечно, на афинянке. Мы даже не знаем имени этой женщины, известно только, что она приходилась ему дальней родственницей и родила Периклу двух сыновей. Старший получил имя деда — Ксантипп, младшего назвали Парал, несомненно в память о той партии, которая в течение долгого времени составляла основу мощи Алкмеонидов; таким образом вождь хотел показать, что он чувствует себя преемником рода матери не только по рождению, но и по политическим взглядам.

Весной 451 г. до н. э. истек срок десятилетнего изгнания Кимона. Будучи предусмотрительным политиком, Перикл предпочел уклониться от новой схватки — ее возможный исход был слишком неопределенным. Ходили слухи, что еще до того, как Кимон вступил на афинскую агору, оба государственных мужа заключили между собой тайный договор. Посредничала при переговорах якобы Эльпиника. Суть соглашения стала ясной, когда после возвращения Кимона были осуществлены существенны изменения в государственной политике: на пять лет заключено перемирие со Спартой, а весной 450 г. Кимон во главе двухсот кораблей отправился в поход против персидских вассалов на Кипре. Перикл же остался в Афинах и должен был направлять их внутреннюю политику. Некоторые следующим образом комментировали новую расстановку сил: «Эти двое поделили между собой власть: Кимон будет предводительствовать войском, а Перикл — народом. Не может быть лучшего доказательства слабости Перикла. А между тем чего он только не делал для привлечения парода на свою сторону! Нет, настоящую славу дают только победы в битвах! Теперь они будут уделом Кимона. Далее: Перикл много лет упорно стремился к уничтожению Спарты и Коринфа. Во имя достижения своей мечты он даже пошел на риск войны на два фронта: против этих государств и Персии. Но теперь ему придется отказаться от плана подчинения Эллады Афинам. Все наши противники получат достаточно времени на восстановление своих сил, в то время как мы истечем кровью в сражениях с персами».

Когда флот Кимона оказался у побережья Кипра, вождь послал шестьдесят кораблей в Египет, па помощь Амиртею, который мужественно сопротивлялся персам в нильской дельте. С оставшимся флотом Кимон приступил к осаде г. Китион, расположенного на южном побережье острова. В нем правил князь Балмелек — верный союзник Персии. Захват Китиона — одного из важнейших городов острова — дал бы в руки афинян важный стратегический пункт, откуда они могли бы осуществить захват всего острова и контролировать морские пути, ведущие в Сирию и Финикию.

В Афинах рассказывали, что в ночь перед выходом флота из Пирея Кимона мучили кошмары. Ему спился пес, лай которого напоминал человеческий голос: «Иди, иди ко мне! Будешь моим другом и другом моих щенят!»

Полководец рассказал о странном сне одному из своих домашних — известному толкователю слов. Тот объяснил скрытый смысл видения: «Такой сон — предвестник твоей скорой смерти. Пес лает па того, кого считает своим врагом, но он обещал стать твоим другом. А когда можно стать другом врага? Конечно, только после его смерти».

Во время осады кипрского города Кимон тяжело заболел. Ожидал самого худшего и потому прямо заявил на военном совете: «Мою смерть сохраните в тайне. Что касается осады, то ее так или иначе придется прервать: у нас мало продовольствия».

Вскоре великий вождь умер. Афиняне отступили от Китиона в полной уверенности, что Кимон, хотя болен и не покидает корабль, продолжает командование. Казалось, поход так и закончится безрезультатно. И вдруг у кипрского городка Саламин — «тезки» славного островка у аттического побережья — афиняне неожиданно столкнулись с персидским флотом. В морской битве персы были разбиты, потерпели поражение и неприятельские солдаты, искавшие спасения на берегу. Можно было бы захватить и весь остров. Именно теперь флоту так нужен был вождь, способный принять смелое решение! Оно имело бы огромное значение для будущего Кипра с его смешанным населением. Финикийские князья правили здесь от имени персидского царя и жестоко подавляли все попытки кипрских эллинов обрести самостоятельность. Последние же, лишенные поддержки со старой родины, не могли противостоять волнам, постоянно набегавшим с востока.