Александр Кравчук - Перикл и Аспазия

Перикл отдавал себе отчет в том, какая буря возмущения поднимется среди союзников. Некоторые из них захотят выйти из союза. Такое случалось и прежде, когда еще шла война и его существование было абсолютно необходимо. Теперь же получалось, что тяжело добытый мир принес мизерную выгоду: год перерыва в выплате дани.

Как бы то ни было, цель была поставлена — господство над Морским союзом. Каждый год принимались новые решения, ставившие союзников в полную зависимость от Афин. Лучше всего об этом свидетельствовало распоряжение, разосланное всем городам союза в том же или в следующем году. Отныне союзникам под страхом сурового наказания запрещалось чеканить собственную серебряную монету и вообще пользоваться какими-либо серебряными деньгами, кроме афинских. Везде вводились аттические меры веса и длины. Право на собственную монету было символом государственной независимости. Отобрав у союзников это право, Афины показали, что считают их своими подданными.

В 447 г. до н. э. Перикл отправился на Херсонес. Плыл не один, а в сопровождении почти тысячи афинян, которые остались там в качестве колонистов. На Херсонесе они получили наделы земли, или клер, от которого и произошло их название — клерухи. Жили на чужбине, сохраняя афинское гражданство и являясь как бы передовым отрядом афинян на подступах к Черному морю.

Основание клерурхии на Херсонесе преследовало еще одну цель. Эллинов, живших здесь уже в течение ста лет, со времени Мильтиада Старого, постоянно атаковали их соседи — фракийцы. Новые поселенцы закрепляли греческое присутствие. На всякий случай Перикл по примеру Мильтиада перегородил полуостров стеной. Поскольку поселенцы заняли часть сельскохозяйственных угодий, херсонесцам снизили размер их ежегодного взноса в казну Морского союза; принцип этот афиняне отныне постоянно применяли в тех государствах, на чьих землях они устраивали свои клерухии. Так Перикл Алкмеонид принял наследство, которое оставили Афинам на — Херсонесе род Филаидов, Мильтиад и его преемники.

В то же самое время колонии были основаны на островах Имброс и Лемнос. Толмид высадил тысячу клерухов на Евбее и пятьсот на Наксосе. На Андрос их отправилось более двухсот. Немного позднее в местность Брея на фракийском побережье были посланы тысяча человек, но они основали не клерухию, а отдельное государство, впрочем полностью зависимое от Афин. До наших дней сохранилось выбитое на мраморной плите установление народного собрания об основании колонии Брея. Вот его основные положения: «Для раздела земли будут избраны десять человек, по одному от каждой филы. Демоклид, по чьему предложению создается колония, получает для осуществления этой задачи самые широкие полномочия. Священные округа, уже существующие на территории будущей колонии, сохраняются; нельзя, однако, создавать новых. Во время праздника. Великих Панафиней, т. е. летом каждого года, колонисты из Бреи будут присылать в жертву Афине одного быка и полный воинский доспех. Еще одну жертву они принесут во время Дионисий. Если на колонию нападут враги, то помощь ей окажут соседние города, входящие в Морской союз. Воины, ныне находящиеся за пределами страны, также могут отправиться в Брею, но сделают это не позднее тридцати дней после окончания их службы. Колонисты должны выехать на новое местожительство в течение тридцати дней со дня принятия постановления. Затраты на путешествие им возместит по прибытии на место сопровождающий их чиновник».

К основному тексту было добавлено очень важное приложение: колонистами могут стать только представители двух самых бедных групп граждан [33] Tod М. N. Greek Historical Inscriptions. Oxford, 1951. Vol. I. N. 44. .

Постановление народного собрания, таким образом, указало причины переселенческой политики: Аттика была перенаселена. Предоставление земли и работы ее жителям диктовалось экономической необходимостью и вместе с тем увеличивало популярность Перикла как настоящего друга народа, заботящегося прежде всего о неимущих.

Не везде афинские колонисты продержались долго. Даже те из них, кого пощадили войны и перевороты последующих десятилетий, позднее растворились в массе аборигенов. Память о них сохранилась только благодаря великим произведениям искусства. Так, выезжавшие на Лемнос клерухи захотели обеспечить помощь и благорасположение покровительницы города и своей новой родине. Сложились и заказали мастеру Фидию бронзовую скульптуру Афины, которая была установлена с левой стороны от входа на Акрополь. Сохранилась ее копия: богиня изображена молодой девушкой в ниспадающем складками пеплосе, волосы перевязаны широкой лентой. Свой шлем Афина сняла и держит его в правой руке, левая покоится на древке копья. Юное прекрасное лицо спокойно и доброжелательно. Такой ласковой и доброй покровительницей, к которой в любых случаях жизни можно обратиться с покорной просьбой и доверчивой мольбой, хотели видеть хозяйку Акрополя покидавшие ее землю афиняне. И хотя уже прошли века с тех пор, как умерли последние почитатели ее культа, никогда не будет недостатка в людях, преклоняющихся перед красотой Афины, прозванной Лемносской.

Пока действовало пятилетнее перемирие со Спартой, Афины могли безнаказанно угнетать своих союзников. Правда, оба государства не скрывали взаимной вражды. Спартанцы недвусмысленно показывали, что они не намерены отказываться от своего влияния в Греции. И вот случилось так, что в те же годы святыню в Дельфах захватили фокеяне — немногочисленный разбойничий народ, как и все горцы, жадный до богатств, собранных в храме Аполлона. Правившая Дельфами жреческая олигархия немедленно обратилась за помощью к спартанцам. Те выгнали фокеян и преспокойно вернулись на Пелопоннес. Фокеяне же в свою очередь обратились за помощью к афинянам, с которыми их связывал союзный договор. Сам Перикл во главе афинских войск вошел в Дельфы и снова отдал их в руки фокеян. И хотя дело не дошло до непосредственного столкновения двух эллинских «сверхдержав», Афин и Спарты, это был первый грозный предвестник надвигавшейся бури.

Тем временем афинянам пришлось столкнуться еще с одним противником. Со времени битвы под Энофитами, т. е. уже в течение десяти лет, они правили Беотией. Благодаря афинской поддержке к власти во всех тамошних городах пришли демократы, беотийские олигархи утратили всякое влияние, а некоторым из них пришлось отправиться в изгнание. Афиняне верили, что такая система обеспечит им благорасположение беднейшего населения края. Они жестоко ошиблись. Беотяне восприняли демократию как нечто, навязанное извне, как свидетельство унизительной зависимости от чужой держады. Афинянам были враждебны не только местные олигархи, но и средние слои. Возник широко разветвленный заговор, в который оказались вовлеченными многие греческие государства, а его нити держали в своих руках спартанцы. Прекрасную организованность заговорщики показали летом 447 г. до н. э., когда одновременно в нескольких городах Беотии произошли перевороты. При поддержке всего населения демократия была ликвидирована и восстановлено прежнее устройство.