Герман Дилигенский - Северная Африка в IV—V веках

Основные особенности эмфитевтической аренды и jus perpetuum достаточно хорошо известны. Арендная плата с эмфитевтических владений представляла собой постоянную, раз и навсегда установленную величину (CJ, XI, 65, 2), характеризуемую в кодексах как canonica и consueta (CTh, XI, 16,2). В ряде указов подчеркивалась прочность эмфитевтического владения. Эмфитевт имел право передавать арендуемую землю по наследству (CJ, XI, 59,7; XI, 62,4; XI, 62,5; CTh, V, 14, 30). Законодательство провозгласило принцип, в соответствии с которым владение эмфитевта не может быть у него отнято даже в силу императорского распоряжения (CJ, XI, 59,7). В указе 365 г. (CJ, XI, 62,3) говорится, что эмфитевтическое имение не может быть отнято у владельца, если другое лицо не предложит большую цену, но должно навечно остаться у того, кто его приобретет, и у его потомства. Эмфитевт обладал также правом отчуждения своего владения [264] Ср. Berger. Ор. cit., p. 452. .

В законодательстве специально подчеркивалась бóльшая прочность и широта владельческих прав эмфитевтов и перпетуариев по сравнению с правами обычного съемщика-кон-{102}дуктора. Так, в указе Феодосия и Валентиниана от 429 г. отмечалось, что у держателя имения по jus perpetuum оно не может быть отнято, независимо от того, сам ли он его снял или оно ему досталось в наследство, получил ли он его в дар от предшествующего владельца или купил. Имение, снятое в срочную аренду, может быть отнято у арендатора по истечении срока и передано другому лицу (CJ, XI, 71, 5, ср. CJ, VII, 3), 2).

Эмфитевзис использовался государством в качестве средства расширения обработанной земли. Традиционный для Африки кондукторат, при котором съемщик не был гарантирован от повышения арендной платы или лишения его владельческих прав, не давал достаточного стимула для производства затрат на освоение целины. Уже в аграрном законодательстве Адриана предусматривались определенные гарантии права владения на вновь обработанную землю: jus possidendi ас fruendi heredique suo relinquendi. В литературе справедливо отмечалось, что в тот период эти гарантии, в отличие от позднего эмфитевзиса, распространялись главным образом на мелких арендаторов-колонов императорских имений [265] M. Weber. Die römische Agrargeschichte. Stuttgart, 1881, S. 178; Rostowtzew. Studien..., S. 390. . В надписях, цитирующих lex Hadriana de rudibus agris, речь идет об освоении менее удобных — лесистых и болотистых — участков императорских сальтусов. В дальнейшем римское государство столкнулось с проблемой хозяйственного использования более обширных земельных массивов, что заставило пересмотреть также и формы крупной аренды. Пертинакс разрешил оккупировать пустующую императорскую землю в любых размерах и предоставил освобождение на 10 лет от платежей тем лицам, которые обработают эту землю [266] Herod., II., 4, 6; ср. Rostowtzew. Studien..., S. 391. . Распространение эмфитевзиса в западных провинциях, и в частности в Африке, отражало ту же тенденцию: главной обязанностью эмфитевта являлось освоение необработанной земли.

Распространение эмфитевтической и перпетуарной аренды приводило к определенным изменениям отношений собственности на императорской земле. Расширение владельческих прав арендаторов, естественно, означало сужение прав государства как высшего собственника земли. Поскольку эмфитевтический статус сохранялся за однажды {103} освоенным имением в принципе навечно и не терялся с его переходом — по наследству или путем продажи — в другие руки, количество императорской земли, находившейся на этом статусе, должно было постоянно расти. В законодательстве второй половины IV в. нередко упоминаются эмфитевты, которые уклонялись от возделывания пустошей или плохой земли, предпочитая наживаться лишь на плодородных и обработанных землях (CTh, V, 14,30 — 386 г.; V, 14, 33—393 г.; CJ, XI, 59, 9—394 г.).

В целом распространение эмфитевтического и перпетуарного права означало разложение государственной собственности на землю. Как показал Э. Леви [267] Levy. Ор. cit., р. 45 sqq. , для позднеимперского права характерно отсутствие сколько-нибудь четких граней между перпетуарной и эмфитевтической арендой и частной собственностью на землю (dominium); перпетуарии и эмфитевты квалифицируются в кодексах то как domini, то как арендаторы (conductores). Леви видит в этом явлении лишь следствие вульгаризации римского права, но самая эта вульгаризация имела определенные материальные предпосылки: объективную невозможность хозяйственной эксплуатации государственной земли с помощью «чистой» аренды и вытекающую отсюда неизбежность ее эволюции в сторону частной собственности.

Было бы, однако, неверно считать эту эволюцию в изучаемый нами период уже завершившейся. Подобную точку зрения мы встречаем у Ростовцева, который характеризовал государственный домен Поздней империи как «комплекс частных владений, в большинстве своем очень значительных размеров», рассматривал имения на эмфитевтическом и перпетуарном праве как «новые латифундии», видел в них доказательство приближения империи к феодальному состоянию [268] Rostowtzew. Studien..., S. 391, 395—396. . Прежде всего вряд ли можно связывать эмфитевзис и подобные ему виды аренды исключительно с крупным землевладением, с «латифундиями». Правда, эмфитевтами нередко были крупные землевладельцы — члены сенаторского сословия, представители высшей бюрократии (CTh, V, 15, 15; X, 5, 1). Однако наряду с ними весьма значительную категорию эмфитевтов, очевидно, составляли люди среднего положения и достатка, арендовавшие сравнительно небольшие владения. Об этом свидетельствует, {104} например, введенное в 364 г. правило, что лица, получающие эмфитевтические имения, должны представлять в качестве поручителя курию (CJ, XI, 59,3). Можно полагать, что куриалы, которым было запрещено арендовать городскую общественную землю (CTh, X, 3.2), были заинтересованы в аренде государственной земли как средстве увеличить свои доходы. Мы встречаем в кодексах упоминания об эмфитевтических имениях, либо «разделенных между различными господами», либо таких, «которыми владеют многие» (CJ, III, 38, 11; CTh, XI, 19, 1). Из этого можно заключить, что эти имения нередко разбивались на более мелкие участки, сдаваемые по отдельности разным владельцам. Таким образом, социальное положение эмфитевтов и перпетуариев было весьма неоднородным, и арендуемые ими владения далеко не всегда представляли собой обширные латифундии.

Вместе с тем мы не можем рассматривать эмфитевтическое и перпетуарное право как уже сложившуюся частную собственность. Те сравнительно широкие владельческие права, которыми пользовались эмфитевты и перпетуарии, обусловливались выполнением ими определенных обязанностей перед высшим собственником земли — государством. Наряду с уплатой ренты, налогов и некоторыми другими повинностями [269] В указе Константина проконсулу Африки от 319 г. (CJ, XI, 65, 1) подчеркивалось, что эмфитевтов следует привлекать к повинности по ремонту дорог. сохраняла свою силу обязанность обработки целинных или низших по качеству земель. Тот факт, что в рассматриваемый период многие эмфитевты были владельцами давно обработанной и высококачественной земли, отнюдь не означает, как полагали некоторые исследователи [270] См. His. Op. cit., р. 100 sq. , что в IV в. эмфитевзис предоставлялся не обязательно на плохую или заброшенную землю. Полнее всего связь позднего эмфитевзиса с обязанностью освоения необработанной земли выступает в указе Валентиниана, Феодосия и Аркадия от 386 г. (CTh, V, 14, 30). В этом указе рассматриваются различные категории эмфитевтов. Те из них, кто владеет не совсем удобными, но и не полностью запущенными землями, получают — при условии приведения этой земли в хорошее состояние — освобождение от арендной платы на два года. Тем лицам, которые {105} соглашались взять в аренду землю, не плодородную и не выгодную для съемщиков (conducibile), но пустую и покинутую, предоставлялся иммунитет на три года. Те эмфитевты, которые владеют только плодородной и удобной землей, т. е. не участвуют в освоении необработанной или ранее заброшенной части домена, должны в соответствующем размере выплачивать повинности за пустую и истощенную землю. Отсюда следует, что возникновение нового эмфитевтического держания было возможно исключительно на невозделанной земле, которую арендатор-эмфитевт должен был обработать. Что же касается владений, ранее получивших эмфитевтический статус, то и их арендаторы должны были выполнять ту же обязанность, с той лишь разницей, что в данном случае она выступала под видом принудительной приписки пустующей земли — adjectio или iunctio. Еще яснее смысл этого установления виден из указа Феодосия, Аркадия и Гонория от 394 г. (CJ, XI, 59, 9), в котором владельцев, не обрабатывающих заброшенные и худшие земли, предписывалось лишать всех их владений.