Раев Марк - Понять дореволюционную Россию. Государство и общество в Российской Империи

Среди людей, участвовавших в преобразованиях под руководством императора, были не только новые (в социальном и культурном смысле) люди, но и представители традиционных групп и слоев. Здесь можно было встретить многочисленных представителей родовой знати - отпрысков боярских семей: Шереметьевых, Голицыных,

51

Ромодановских; служилых дворян, таких, как Неплюев, Крекшин, Татищев, Салтыков. Надо также отметить важную, еще неизученную роль, которую, несомненно, сыграли дьяки московских приказов и особенно их сыновья, как, например, Алексей Макаров, секретарь Петра. Дети и внуки недавно поселившихся в России иностранцев во многом споспешествовали успеху царствования, особенно в некоторых областях общественной жизни, где мы находим Шафирова, Ягужинского, Гордона, Брюса, Фика, Остермана. Все это хорошо известно. Но не надо забывать и людей скромного происхождения, имен которых документы не сохранили. Начинания Петра потребовали неимоверных материальных средств: для армии - снабжения провиантом и одеждой, не говоря о боеприпасах; для гражданской администрации - бумаги, чернил, перевозки курьеров и инспекторов, передачи официальных сообщений (типографии, почта). Из опубликованных документов мы знаем, что поставщиками часто были люди очень низкого положения, заключавшие договора о поставках или бравшие на откуп сбор налогов. Поставщики армии и государства занимались делами иногда очень крупными, исчислявшимися в тысячах рублей -суммах, огромных для того времени. Мы знаем имена некоторых из них; одни прославились своей новой, весьма важной деятельностью (как, например, Демидов), другие - своим участием также и в культурной жизни, в "идеологической пропаганде" царствования, как И. Т. Посошков. Но документы упоминают и о неизвестных поставщиках провианта, оборудования и материалов, иногда в очень значительных количествах, -таким образом они тоже активно участвовали в преобразованиях страны. Некоторые из них наверняка поднялись на вышестоящие ступени общества и общественной жизни, другие остались в тени. Этот вопрос заcлуживает более подробного исследования, однако основные черты и направление этого развития ясны.

ПРОМЕЖУТОЧНЫЙ СЛОЙ

А каким же в России было положение законно существующих объединений, групп и организаций, короче говоря, столь дорогого для Монтескье "промежуточного слоя", к которому европейские государи обращались за помощью в осуществлении задач регулярного государства? Как мы отметили, только благодаря сотрудничеству (добровольному или вынужденному) этих объединений и "сословий" удавалось успешно навязать населению дисциплину в повседневной жизни и дух предпринимательства. Но мы отметили также, что в Московском государстве этот промежуточный слой более или менее отсутствовал. На местном уровне, особенно среди старообрядцев, определенно существовал некоторый корпоративный дух и имелись организованные общины, игравшие роль в организации повседневной жизни и в решении мелких конфликтов между своими членами. Кажется также, что во второй половине XVII века, по крайней мере в северных областях, крестьяне и мелкие служилые люди организовали нечто вроде корпораций, чтобы справляться со своими обязанностями по отношению к государству и поддерживать мир и общественный порядок на местном уровне. Согласно Х.-И. Торке, существовали робкие попытки корпоративной организации и среди некоторых групп городского населения 2. Наконец, официально обладавшие автономией общины занимались организацией и регламентацией жизни казаков и стрельцов, не говоря об инородцах пограничных районов. Но даже в той мере, в которой этот слой еще

52

53

существовал в конце XVII - начале XVIII века, к нему невозможно было обратиться за помощью в проведении идей и методов камералистики и регулярного государства. Действительно, связи местной и социальной солидарности, по крайней мере в конце века, выполняли в основном охранительно-защитную функцию, то есть функцию сохранения традиционного образа жизни, обычаев и умонастроений, которые как раз противостояли идеалам производительности и оптимального использования ресурсов - самой сути новой политической культуры.

Традиционные автономные объединения Московского государства были слишком пассивны и отсталы, чтобы встать на сторону новой политической культуры. К тому же, сопротивление новшествам и форма организации, особенно у казаков и в меньшей степени у стрельцов, представляли слишком большую опасность для государства, чтобы правительство Петра положило возможным ими воспользоваться. Подозрение и ненависть, которые Петр питал к стрельцам, широко известны - он видел в них потенциальных союзников царевны Софьи и угрозу своей власти; стрелецкий бунт, вспыхнувший во время поездки Петра за границу, предоставил ему долгожданный случай избавиться от них раз и навсегда. Что касается казаков, то они всегда были источником и авангардом всех народных мятежей, например, астраханского и Булавинского, которые были жестоко подавлены крупными воинскими силами. Наконец, что касается "корпоративной"* лояльности крестьян и городского населения, то она существовала прежде всего у старообрядцев. А они отказывались признать самую легитимность послениконовского Московского государства; они яро отвергали мирское правительство, принципы которого, по их мнению, внушены дьяволом, а глава его, царь, является прямым воплощением Антихриста.

54

Старообрядцы, влиятельное меньшинство крестьян и ремесленников, беспрекословно послушное своему приходскому и монастырскому духовенству, отвергали новое государство и жестоко преследовались за тот отпор, который они ему оказывали; они не могли стать ни активными сотрудниками, ни даже простыми сторонниками модернизации, проводившейся петровским режимом. К тому же, всем этим зачаткам традиционных корпоративных организаций, вследствие их разнородного социального и юридического характера, пришлось бы еще долго развиваться и укрепляться, прежде чем получить активную роль в общественной жизни конца XVII века. У них не было времени развиться в сословие. А потрясениями и новшествами, которые вызвали ослабление и развал московской политической культуры и подорвали ее нормы и ценности, практически были уничтожены и местные независимые организации.

Правительству Петра ничего не стоило с ними покончить. Оно этого достигло, введя заново строгое и исправное исполнение служебных повинностей, так чтобы разрушить местную и семейную солидарность. Вместо того, чтобы оставаться территориально замкнутым корпусом, сохраняющим родственные связи и возглавляемым родовыми старейшинами, призванные на службу провинциалы назначались с этих пор на посты в индивидуальном порядке, перемещались по воле центральной администрации и были обязаны постоянно оставаться на своем посту. Точно так же и узы городской и крестьянской солидарности, и без того уже слабые, были ликвидированы рекрутским набором в модернизированную армию и вынужденными перемещениями для работ в отдаленных местностях (таких, как строительство Ладожского канала и возведение новой столицы у Финского залива) либо подорваны непомерной тяжестью налогов и податей.