Владимир Земцов - Великая армия Наполеона в Бородинском сражении [litres]

Общее количество французских войск и артиллерии, принимавших непосредственное участие в бою за Шевардинский редут, было следующим: пехотные дивизии Компана (20 батальонов при 30 орудиях), Морана (15 батальонов при 26 орудиях) и Фриана (17 батальонов при 26 орудиях), два батальона 7-го полка легкой пехоты и 14 орудий дивизии Жерара, четыре пехотных полка 5-го армейского корпуса – 8, 12, 15-й и 16-й (12 батальонов при 12 орудиях), 24 орудия резервной польской артиллерии, часть гвардейской артиллерии (возьмем предположительно 30 орудий), 1-й кавалерийский корпус вместе с кавалерийской дивизией Жирардена (76 эскадронов при 25 орудиях), артиллерия 2-го кавалерийского корпуса (29 орудий). Итого, без учета других войск, слабо соприкоснувшихся с противником, получается 36 тыс. пехоты и кавалерии при 194 орудиях.

1-й батальон 57-го полка, получивший ранее других частей Компана приказ атаковать Доронино и прилегавшую к нему с юго-запада рощу, пройдя равнину, вступил недалеко от деревни в перестрелку с русскими егерями. Сил для атаки оказалось явно недостаточно, и батальон 57-го был уже готов отступить, как получил поддержку со стороны подошедших остальных четырех батальонов полка. В бой с егерями, поддерживая 1-й батальон, вступили весь 3-й батальон и рота 2-го батальона. Это позволило оттеснить русских егерей и закрепиться на позициях возле Доронина. Потери всех одиннадцати рот составили 17 человек убитыми и 161 ранеными, среди последних было три офицера [1451].

Не менее тяжелый бой пришлось выдержать 1-му сводному батальону вольтижеров, который двигался впереди колонны 57-го полка. Его четыре роты были развернуты в цепь стрелков, в то время как позади них двигались в колонне две роты (1-я и 2-я вольтижерские 57-го полка во главе с капитаном Симоном). Помимо того что вольтижеры оказались под обстрелом русских егерей и артиллерии, они столкнулись с Новороссийским драгунским полком под командованием майора Терепина. Русские драгуны, пройдя интервал между рощей и д. Доронино, попытались окружить французских вольтижеров, отрезав их от рощи, где те собирались укрыться от кавалерии, и от колонны 57-го полка. Четыре вольтижерские роты, не успевшие достичь леса, сбились в группы и открыли сильный огонь по русским драгунам, пытаясь держать круговую оборону. Две роты капитана Симона, также окруженные с двух сторон, успели сгруппироваться в каре и оказали упорное сопротивление кавалерии, намеревавшейся атаковать и порубить французских вольтижеров. Особую распорядительность и хладнокровие проявили капитаны Симон, Бастуль и лейтенант Гаспар, чуть позже тяжело раненный возле редута, и сублейтенант Ришар. Новороссийские драгуны, потеряв немало людей (в том числе пленными), и под давлением французской кавалерии (вероятно, дивизии Брюйера), вынуждены были отойти [1452]. Это дало возможность четырем ротам стрелков и двум ротам капитана Симона соединиться и атаковать д. Доронино, которая после упорного боя с егерями на ее подступах была взята [1453]. Вместе со сводными вольтижерами участие во взятии деревни приняли батальоны 57-го полка [1454].

Еще до того, как разгорелся бой за д. Доронино, кавалерия Себастиани корпуса Понятовского вступила в соприкосновение с русскими казаками, находившимися возле Ельни на Старой Смоленской дороге. Казаки, после небольшой стычки, отошли за д. Утицу [1455]. Вскоре офицер-ординарец, посланный Наполеоном, доставил Понятовскому приказ атаковать русских в районе Шевардинского редута. Оставив большую часть кавалерии в районе Ельни, Понятовский с пехотными дивизиями (16-й и 18-й) оставил старый тракт и двинулся налево – по большой равнине, поросшей лесками и кустарниками. Полки 16-й дивизии, двигаясь побатальонно и имея впереди цепь застрельщиков, первыми попали под огонь пушек Шевардинского редута. 18-я дивизия, оказавшись на правом фланге, завязала перестрелку с русскими егерями. Вскоре поляки развернули 24 орудия, в том числе 12 тяжелых из резервной артиллерии корпуса, и начали обстрел русского редута и его окрестностей. Занимая менее выгодную, чем у русских, позицию, польские артиллеристы несли большие потери. В течение нескольких часов польская артиллерия и пехота оказывали сильное давление на левый фланг русских, отбивая атаки Киевского драгунского полка и двух эскадронов Ахтырского гусарского полка. Тяжело раненный в ногу, начальник артиллерии 16-й дивизии подполковник Совинский, дав себя перевязать, оставался лежать на земле возле орудий, с невозмутимостью продолжая руководить действиями своих артиллеристов [1456].

Пространство между поляками и дивизией Компана заполнила кавалерия Мюрата. Впереди двигался корпус Нансути, за ним – Монбрёна. Основное участие в деле вначале принимала только легкая кавалерия Брюйера, за которой в нескольких сотнях метров позади расположились кирасирские полки [1457].

К левому флангу 5-й дивизии Компана примыкали войска 2-й дивизии Фриана, которая переправилась через Колочь западнее Алексинок, а восточнее, выдвинувшись вперед, – войска 1-й дивизии Морана. Их задачей было занять пространство между Колочью и д. Шевардино, угрожая правому флангу и тылу войск Горчакова. Наконец, дивизия Морана «подпиралась» со стороны Большой дороги войсками 3-й дивизии Жерара. Промежутки между всеми четырьмя дивизиями были связаны линиями стрелков [1458].

Захват Доронина сводными вольтижерами и 57-м полком, поддержка Компана с правого фланга войсками Мюрата и Понятовского, а с левого – выдвижение Морана и Фриана позволили 5-й дивизии около 5 часов вечера начать атаку самого редута. В то время как 25-й и 111-й линейные вели бой к северу от редута, честь овладения им выпала на долю 57-го и 61-го полков. 61-й, построенный в батальонные колонны, должен был атаковать сам редут и русские войска, прикрывавшие его с северного фланга, тогда как части 57-го, также в батальонных колоннах, примкнув к 61-му своим левым крылом, должны были двигаться на неприятеля, находившегося южнее. Перед фронтом 61-го полка шел 2-й сводный батальон вольтижеров, перед 57-м – 1-й батальон. Дивизионная артиллерия Компана, а также орудия других французских войск способствовали взятию редута.

Перед тем как Компан подал сигнал к атаке, роты 2-го сводного батальона вольтижеров заняли холм (Доронинский курган), находившийся примерно в 250 метрах к западу от редута. Моментально весь гребень и скаты холма были заполнены французскими стрелками, которые стали вести огонь по орудийной прислуге в Шевардинском редуте. На холм вкатили несколько орудий (по одним сведениям – 8, по другим – 12) [1459], которые также открыли огонь. За западным склоном Доронинского кургана укрылись части 61-го полка (возможно, 1-й батальон).

Парапет Шевардинского редута был полуразрушен, скаты обвалились. Орудийная прислуга и лошади, ничем не защищенные, оказались под интенсивным огнем с Доронинского кургана. Без ведома старшего начальника 12-я батарейная артиллерийская рота стала свозить орудия с редута. Пехота 27-й дивизии, прикрывавшая редут, также стала отходить. Однако прибывший к месту боя начальник артиллерии 2-й Западной армии К. Ф. Левенштерн приказал орудиям и отступавшей пехоте занять прежние позиции [1460]. Французы, воспользовавшись заминкой в русских порядках, решительно пошли вперед, намереваясь овладеть редутом. Французские батальоны, двигаясь в колоннах к атаке, быстро вышли на гребень косогора, на котором стоял редут. Здесь они увидели, в нескольких десятках метрах перед собой, полки 27-й дивизии, которые хотя и отступили от линии редута, но были готовы продолжать обороняться. «Когда же мы почти уже достигли отступающего неприятеля, – вспоминал Фоссен, двигавшийся в составе своего 111-го линейного севернее редута, – он вдруг остановился, повернул назад и открыл по нам стрельбу повзводно». Французские батальоны, шедшие впереди, развернулись в линию и тоже начали интенсивный огонь по русской пехоте. Русские энергично отвечали. Этот огонь в упор продолжался довольно долгое время (показавшееся особенно долгим для тех, кто был там) без видимого успеха той или другой стороны. Компан, видя бессмысленность этой перестрелки, выкрикивал команды атаковать врага в штыки, но за треском стрельбы его никто не слышал. Тогда Компан поскакал галопом к двум батальонам, остававшимся в резерве, и повел их в колоннах к атаке на правый фланг своей линии. Позади одного из этих батальонов – 2-го 57-го полка – двигались четыре заряженных картечью орудия. Как только 2-й батальон 57-го вышел на правый фланг французской линии, тонувшей в клубах ружейного дыма, движением вправо и вперед он демаскировал скрытую за ним батарею. Артиллерия немедленно дала залп по шеренгам русской пехоты, затем еще и еще с большой скоростью. А батальон 57-го почти бегом устремился на врага в штыки. Увлеченная этим примером, вся французская линия двинулась вперед. «Скоро взводы первого батальона, – вспоминал о своем 111-м линейном Фоссен, – так приблизились к неприятелю, что некоторые гренадеры уже пустили в дело штыки…» О том же пишет и лейтенант Гардье, старший адъютант 3-го батальона 111-го: «Мы получили приказ от начальника штаба дивизии Симера проломить линию русских, которая находилась перед нами между редутом и горящей деревней. Поэтому мы направляемся в сомкнутой колонне и наступаем с оружием в руках под градом пуль, выставив штыки, которые тотчас введены в дело головным дивизионом». Русская пехота стала отходить, продолжая держать фронт.