Владимир Земцов - Великая армия Наполеона в Бородинском сражении [litres]

Каким же мог быть наиболее достоверный облик укрепления? Прежде всего, обратимся к свидетельствам очевидцев. Они говорят о следующем. Работы по строительству укрепления начались, по всей видимости, в ночь с 5 на 6 сентября, но к утру были остановлены. Удалось только начать сооружение рва и бруствера, развернутого в сторону р. Колочь [1752]. Окончательное решение о строительстве укрепления было принято только в полдень 6 сентября, когда после падения Шевардинского редута значение Курганной высоты стало очевидным (это, между прочим, вновь подтверждает тот факт, что Шевардинский редут был сооружен как опора левого фланга русской линии). Как справедливо писал Скугаревский, теперь высота оказалась в исходящем углу боевого порядка и явилась тактическим ключом позиции [1753]. После споров о типе укрепления русский штаб решил все же сооружать люнет, чтобы в случае его захвата можно было легко контратаковать и выбить неприятеля.

С большим трудом, при отсутствии должного количества шанцевого инструмента и подготовленных людей, к 11 часам вечера укрепление приобрело более ясные очертания. Это был люнет, фасы которого составляли тупой угол (по словам поручика инженерных войск Д. И. Богданова, угол в 160 о!), развернутый в направлении впадения ручья Семеновского в Колочь. Богданов, который всю ночь достраивал укрепление, ничего не пишет о количестве и месте разбитых в фасах амбразур, но на основе свидетельств Липранди можно предполагать, вслед за историками Л. П. Богдановым и Н. Г. Свиридовым, что на левом фасе амбразур было 10, на правом – только две, так как высота правого фаса была чуть более 1 м [1754]. Это вполне возможно, если принять во внимание, что Курганная батарея должна была в определенной степени прикрыть пространство, открывшееся после падения Шевардинского редута.

По свидетельству Д. И. Богданова, ширина рва была более 7 м, высота контрэскарпа – более 3 м. Хотя внутреннее пространство батареи было значительным, но было решено его увеличить путем пристройки по сторонам эполементов (их называют еще «полутеналями» или, как Д. Богданов, «флангами») со рвами. Хотя многие авторы сомневаются, что эти эполементы удалось соорудить (Геруа, Скугаревский и др.), но скорее всего они все-таки были закончены. Тыльная сторона укрепления была прикрыта двойным палисадом: заостренными бревнами, вкопанными в землю примерно на метр. Внутренний палисад имел высоту около 2 м, внешний – 2,4 м [1755]. Не исключено, что бревна внешнего ряда были вкопаны под наклоном, чтобы затруднить преодоление неприятелем палисада. По всей видимости, палисад был сплошной, но, не соединяясь с крыльями бруствера, оставлял с севера и юга по проходу в укрепление. Чтобы неприятельской кавалерии было невозможно сразу ворваться в эти проходы, их прикрыли «палисадированными притворами», т. е. небольшим рядом вкопанных в землю бревен, расположенных несколько в глубине по центру проходов. Орудия в укрепление вкатывали вручную, делая вокруг «притворов» небольшой разворот. Более того, пространство вокруг проходов должно было прикрываться огнем орудий, расположенных на отдалении от батареи с юга и севера. Наконец, перед самой батареей и далее на расстоянии примерно в 100 м была создана система волчьих ям. Вероятно, расположенные в шахматном порядке, они были в основном к юго-западу и северо-западу от кургана, призванные несколько обезопасить его от кавалерийских атак.

Археологические исследования, проведенные на Курганной высоте в начале XXI в. под руководством М. И. Гоняного, дали несколько иные результаты, что заставило одного из участников работ (Д. Б. Соловьева) заявить о том, что Д. И. Богданов в своем описании укрепления был неточен. По мнению Д. Б. Соловьева, центральная часть сооружения состояла из двух неравных фасов, соединенных под углом 120°, и одного (правого) фланка. Ров (глубина не более 1 м) также состоял из трех участков: левый имел длину 50 м и был сориентирован с юго-востока на северо-запад, правый участок был длиной 23,5 м и, соединяясь с левым участком под углом в 145°, был отклонен на север. Третий участок был длиной 16 м и располагался перед правым фланком. Наконец, были еще сооружены левая и правая полутенали (узкие укрепления, сооружаемые для защиты от артиллерийского огня самого укрепления). По мнению Д. Б. Соловьева, это сооружение вряд ли можно было отнести к типу люнета; скорее, его следует называть батареей [1756].

Как видим, укрепления батареи обладали рядом недостатков. Во-первых, они сооружались в спешке, и бруствер, эскарпы, контрэскарпы были недостаточно хорошо укреплены; разрушавшийся во время боя бруствер все более открывал вражескому огню артиллерийскую прислугу и заполнял, вместе с осыпавшимися эскарпом и контрэскарпом, ров укрепления. Во-вторых, спуски с вершины кургана к западу, северу и югу были заметно более пологими, чем спуск к востоку. Для русских это затрудняло контратаки, а для неприятеля облегчало взятие «редута». В-третьих, рощицы и кустарник, простиравшиеся по западному берегу Семеновского ручья, значительно помогли неприятелю в сосредоточении войск перед штурмом Курганной высоты (Скугаревский). Все вместе это делало батарею Раевского отнюдь не неприступным сооружением, тем более по мере ее интенсивного разрушения артиллерийским огнем.

Количество орудий, располагавшихся изначально на батарее Раевского, указывается разное: 19 орудий (Д. И. Богданов), 18 (рапорт А. П. Ермолова, Поликарпов, Ф. Н. Глинка, материалы Толя; в последних отмечается, что все орудия были батарейными), 12 (Тьер, Геруа, Палмер; Хольцхаузен писал о «12 или более орудиях») и даже 8 (Скугаревский). Последний скептически оценил данные большинства свидетельств, положившись целиком на карту Пресса, Шеврие и Реньо, на которой, как он решил, были показаны позиции на 8 орудий (в действительности французские инженеры очень условно обозначили сектора обстрелов).

Значительный разброс мнений существует и по поводу количества орудий, находившихся на батарее во время ее окончательного штурма: 12 (Меерхайм, Тири, Кэйт), 18 (Дитфурт), 21 (18-й бюллетень Великой армии, Шамбрэ, Бертезен, Брандт, Геруа). Наконец, Рот фон Шрекенштайн утверждает, что достоверно можно вести речь о десятке совершенно разбитых 12-фунтовых орудий в самом укреплении, о двух (здесь неясно, об орудиях какого калибра идет речь) оставленных рядом с северным выходом из него и одном брошенном «направо за оврагом внизу».

Количество находившихся на батарее орудий сложно установить еще и потому, что после первого захвата укрепления французами Ермолов «переменил большую часть артиллерии» (согласно его рапорту, даже дважды!) [1757]. Вопреки этому, из других материалов можно понять, что 26-я батарейная рота из двенадцати 12-фунтовых орудий все же продолжала находиться на кургане, но к ней были добавлены шесть легких орудий 47-й легкой роты, установленные, однако, не в укреплении, а справа от него, в то время как зарядные ящики были укрыты за правым фасом люнета, который, вероятно, почти не был занят орудиями из-за недостаточной высоты [1758]. Имеющиеся материалы о потерях русской артиллерии в Бородинском сражении, явно неточные, только осложняют прояснение истины.