Владимир Земцов - Великая армия Наполеона в Бородинском сражении [litres]

Еще более странно звучат цифры потерь 111-го линейного полка, данные в приложении к полковому рапорту: убито – 1 офицер и 38 солдат, ранено – 6 офицеров и 270 солдат, без вести пропавшие вообще не указаны. По данным же Мартиньена, 7-го полк потерял убитыми и смертельно раненными 7 офицеров и ранеными 19. Это может соотноситься с потерями среди рядового состава примерно в 540 человек. Кстати, Фоссен называет достаточно большую цифру потерь (400 убитых, «в том числе, по крайней мере, 20 офицеров», и множество раненых). Рапорт 61-го о потерях умалчивает, а рапорта 25-го линейного нет вовсе.

Опираясь только на данные Мартиньена о потерях среди офицерского состава (в 25-м убито 2, ранено 5 офицеров; в 61-м убито и смертельно ранено 6, ранено 13), можем предположить общие потери 25-го примерно в 140–150, 61-го – в 400 человек [2135]. Итак, общие потери по 5-й пехотной дивизии могли составить более 2 тыс. человек, не включая потери в дивизионной артиллерии.

По дивизии Фриана нам известны подробные данные о потерях 33-го линейного со слов генерала Дедема. По его мнению, полк потерял пятнадцать сотен человек, включая 48 офицеров и 360 солдат убитыми; были ранены полковник Пушлон (Pouchelon), майор Мэр (Maire), 92 офицера и более 900 солдат. Сам Дедем был ранен («в 6 часов перед каре моей бригады»), дважды контужен и потерял 2 лошадей. Его данные совершенно не согласуются с материалами Мартиньена (убито и смертельно ранено 9, ранено 19 офицеров; что соотносится с потерями рядового состава примерно в 560 человек). Если сопоставить цифры Дедема и степень участия 33-го полка в сражении с интенсивностью участия в бою других частей, то становится непонятным, как 2-я дивизия могла на следующий день двигаться в авангарде Мюрата, а затем сражаться за Можайск. Столь же большие сомнения вызывает цифра потерь по 48-му линейному, которая дается в «Историческом рапорте», – 800–900 человек. По Мартиньену, эта часть потеряла 7 сентября убитыми и смертельно раненными 9 и ранеными 22 офицера (то есть примерно 620 рядовых и унтер-офицеров); 15-й легкий – убитыми и смертельно раненными 10 и ранеными 16 офицеров (соотносится с потерей 520 солдат). По двум батальонам полка Жозефа-Наполеона цифры, указанные в записке полковника де Чюди, выглядят вполне достоверно – двое убитых и 34 раненых, среди последних 2 офицера: лейтенант Лавеж (Lavege) и сублейтенант Монтюель (Montuel). Общие потери дивизии Фриана полагаем около 2 тыс. человек, без учета дивизионной артиллерии [2136].

Данные о потерях дивизии Дессэ, во-первых, исчисляем по Мартиньену (85-й линейный: 6 убитых и 10 раненых офицеров; 108-й линейный: 2 убитых и смертельно раненных и 13 раненых офицеров), а во-вторых, проверяем по перекличке 20 сентября (190 офицеров и 4807 солдат в строю) [2137]. Получается цифра в 600–650 человек. Общая сумма потерь трех дивизий без учета штата артиллерии могла быть примерно 5 тыс. человек или чуть более.

Эта операция, проведенная нами в отношении трех дивизий Даву, выявила две характерные особенности: во-первых, командиры в рапортах, тем более составленных сразу после боя, были склонны весьма завышать потери, а во-вторых, в эти цифры автоматически включались те, кто по тем или иным причинам оторвался от своей части.

Есть ли иные способы просчитать общие потери Великой армии 5–7 сентября? По нашему мнению, их два. Первый из них уже попытался применить А. А. Васильев, сопоставляя ведомости состава армии на 2 и 20 сентября 1812 г. [2138]Мы в свое время решились повторить эту операцию, внося, на наш взгляд, необходимые коррективы.

На 20–26 сентября 1812 г. в главных силах Великой армии было 73 775 человек пехоты (вместе со штатом артиллерии) и примерно 22 тыс. кавалерии (также вместе с артиллерией) [2139]. К этим цифрам мы прибавили численность 8-го корпуса, который, находясь в основном в Можайске, не попал в общую ведомость. Данные о численности этого корпуса после Бородина противоречивы (максимальное число бойцов могло быть 5,7 тыс. пехоты и 470 человек кавалерии), поэтому мы взяли условно 6 тыс. человек. Вычли силу пехотных дивизий Пино и Делаборда (примерно 11 тыс.), присоединившихся сразу после сражения, а также 2 тыс. кавалерии из числа маршевых полков. Вычли также боевые потери с 8 по 20 сентября. Только в авангардных боях главной колонны за 8 –13 сентября могло выбыть из строя до 2 тыс., а то и более (эта цифра была рассчитана по потерям среди офицеров – было убито и ранено 54 пехотных и 113 кавалерийских офицеров; все они были строевыми [2140]). Вычли также небоевые потери с 8 по 20 сентября (по 500 человек в сутки) – 6,5 тыс. человек. Получилось, что на утро 8 сентября в строю гипотетически могло быть 97 275 человек. Поэтому общие потери Великой армии за 5–7 сентября, по нашим прошлым подсчетам, могли составить 32–34 тыс. человек.

Однако мы понимали, что принятый нами способ подсчета имел явные недостатки. Помимо того, что мы вынуждены были оперировать рядом округленных цифр, мы не были в состоянии учесть тех, кто, будучи легко ранен или контужен во время сражения, к 20 сентября уже стал в строй. Так, Уртуль привел интересные цифры по 30-му линейному. По исследованным Уртулем документам в битве при Москве-реке в этом полку был убит 21 и ранен 31 офицер. При первой перекличке в Москве 15 сентября в строю было только 37 офицеров, но при повторной перекличке 1 октября их число возросло до 68. Из них определенно 27 офицеров – это те, кто был ранен в сражении, но возвратился в строй, остальные – это «пропавшие без вести» (впрочем, как отмечает и сам французский историк, полк мог получить и какое-то пополнение).

Работая над книгой «Наполеон в Москве» [2141], мы попытались максимально привлечь для подсчета численности «московской группировки» Великой армии на конец сентября 1812 г. сохранившиеся документы в фондах архива Исторической службы министерства обороны Франции [2142]. Анализ этих документов показал, что численность бывших в строю в реальности была заметно выше, чем в сводной таблице, представленной императору в конце сентября 1812 г. В этой связи предложение, высказанное Шамбрэ о необходимости уменьшить показанное в сводных данных число комбатантов на 5–6 тыс. человек, вряд ли может быть поддержано [2143].

Обратимся к варианту подсчета потерь на основе поименных списков убитых, смертельно раненных и раненых офицеров Великой армии, предложенных Мартиньеном. Начнем с генералов. При сопоставлении поименных списков убитых и раненых генералов, опубликованных Деннье и Фэном [2144], вариант Мартиньена оказывается явно более предпочтительным. Так, у Деннье в перечень убитых и раненых за 5–7 сентября попал дивизионный генерал Бельяр, раненный 8-го, дивизионный генерал Пажоль, раненный 9-го, бригадный генерал Грасьен, раненный еще под Смоленском… Список Фэна, наоборот, выглядит явно неполным.