Александр Чудинов - Забытая армия. Французы в Египте после Бонапарта. 1799-1800

Вместе с подробностями я буду иметь честь прислать вам список людей, отличившихся своими подвигами. Их много, ибо по меньшей мере в течение пятнадцати минут пришлось действовать штыками и саблями в рукопашной схватке, подобной которой я до сих пор не видал» {303} 303 Ж. А. Вердье — Ж. Б. Клеберу, 1 ноября 1799 г. — SHD. Fond В 6 . Carton 35. .

Впрочем, со стороны турок продолжения не последовало. Устрашенный бойней на берегу, неприятель не решился высадить вторую волну десанта. И день спустя генерал Вердье рассказывал Клеберу о славной победе уже во всех подробностях:

«Имею честь сообщить вам, гражданин генерал, что вчера, 10-го числа текущего месяца [брюмера], после артиллерийского обстрела в течение четырех дней враги осуществили высадку на полоску земли, отделяющую море от озера Манзала, примерно в трех четвертях лье от разрушенного форта у моря (перед лиманом Дамьетты), коим и овладели, установив там орудие.

Неприятель начал движение в шесть утра, и, хотя я стоял лагерем поблизости от имевшихся у нас на Ниле судов, я прибыл на место уже после того, как первая волна шлюпок доставила на берег переправлявшихся в них людей. По словам [вражеского] командира, взятого в плен, их было три тысячи, и они успели выкопать в песке некое подобие траншеи, в которой их и пришлось атаковать, невзирая на огонь с канонерских лодок и растянувшихся вдоль берега военных кораблей, обстреливавших нас с фланга и тыла. Такое положение принесло бы нам много бед, если бы не стремительность, с которой наши войска ринулись на высадившихся. Несмотря на свою отвагу, те были опрокинуты первым же ударом и так быстро, что половина из них утонула в море, куда бросилась, спасаясь от ужасных ударов штыками и саблями. Это было единственное оружие, которое использовалось в рукопашной, длившейся пятнадцать минут, — страшной схватке, когда враги с обеих сторон ринулись навстречу друг другу, смешались и бились молча. И только звон оружия нарушал эту жуткую тишину.

Со мной были только два слабых батальона 2-й [легкой полубригады], восемь рот 32-й [линейной полубригады] и 80 драгун из 18-го [драгунского полка], итого тысяча человек.

Выделить какую-то из этих частей за то, что лучше других себя проявила, значит погрешить против истины: все вели себя так, как только можно ожидать от лучших из лучших храбрецов. Смелый Денуайе {304} 304 Поль Денуайе — шеф бригады во 2-й легкой полубригаде. был ранен, получив четыре пистолетных пули и шесть сабельных ударов, и скончался у себя в палатке. Шеф батальона Гейтер из 2-й [легкой полубригады] был ранен ударом сабли в правую руку в рядах своего батальона. Под шефом эскадрона {305} 305 Шеф эскадрона — первый чин старшего офицерского состава в кавалерии, аналог звания майор. Гийоном, командиром 18-го [драгунского полка], убили двух лошадей ударами кинжала и сабли. Генерал-адъютант Дево, чьей активности я немало обязан, проявил в этом деле высочайшую храбрость. Подвергаясь величайшей опасности, он на моих глазах захватил три знамени, убив их знаменосцев. Шеф эскадрона артиллерии Рюти проявил усердие и отличился, как обеспечивая снабжение артиллерии, так и руководя ею. Гражданин Анри, младший лейтенант 3-й гренадерской роты 32-й [линейной полубригады], находясь впереди своей роты, в течение трех минут сражался с турком, сумев его убить после того, как сам получил от него два удара саблей по голове и был тяжело ранен. Имена других отличившихся лиц указаны в списках, которые представили мне командиры их подразделений и которые прилагаются к этому донесению.

В результате это дело стоило врагу трех тысяч человек. Ни один из высадившихся не вернулся обратно на корабли. И только восемьсот человек, обескураженных зрелищем своих зарезанных товарищей, сдались в плен. 600 лопат и кирок и столько же мешков с землей были обнаружены в траншее, которую они начали копать. К нам попало также тридцать одно их знамя.

Наши потери составили 22 убитых, 97 раненых и 18 лошадей, выведенных из строя.

Среди наших пленников находятся заместитель командующего экспедицией по имени Исмаил, ага янычар и каймакан (он ранен в бедро), командир 74-пушечного корабля и ряд других высокопоставленных офицеров, как сухопутных, так и морских.

Три месяца тому назад эта армия, состоящая из семи тысяч янычар, покинула Константинополь. Ею командует Саид Али-паша, которому хватило здравого смысла не высаживаться на берег. У него есть приказ вторгнуться в Египет в любом месте от Дамьетты до Александрии. Поэтому, видя их корабли на прежнем месте, я думаю, что, несмотря на первую неудачу, они предпримут еще одну попытку или здесь же, или где-нибудь в Дельте. Я буду следить за ними внимательно, и, надеюсь, им не удастся скрыть от меня свои перемещения. В остальном эта армия независима от той, что в Сирии, из которой у них нет никаких сведений, и, похоже, они не сильно рассчитывают на ее силы и ее активность. Я пришлю вам знамена, когда будет возвращаться адъютант Даву. Будьте любезны сообщить мне, что делать с пленными, которых я пока поместил в Лесбе.

Не могу еще отправить к вам 2-ю [легкую полубригаду], учитывая присутствие противника, задержку батальона 32-й [линейной полубригады] в Катии и неприбытие драгун 20-го [драгунского полка], которых вы мне обещали. Как только все эти войска придут, я ее к вам отправлю» {306} 306 Ж. А. Вердье — Ж. Б. Клеберу, 2 ноября 1799 г. — SHD. Fond В 6 . Carton 35. См. также несколько сокращенный вариант этого письма: Kléber en Égypte 1798–1800. T. 3. Р. 213–215. .

Полный разгром и уничтожение турецкого десанта продемонстрировали блестящие боевые качества солдат Восточной армии. Не решившись повторить высадку, командор Смит вечером 4 ноября ушел на «Тигре» в Яффу. Вот тогда-то генерал-адъютант Моран, прибывший с депешами Клебера в военный лагерь близ Лесбе, и вынужден был проводить англичанина взглядом, чтобы на другой день отправиться вдогонку за ним {307} 307 Morand Ch. A. La fin de l’Égypte française. Р. 8. . Следом за «Тигром» потянулись и турецкие транспортные суда {308} 308 Ж. A. Вердье — Ж. Б. Клеберу, 6 ноября 1799 г. — Kléber en Égypte 1798–1800. Т.З. P. 218. .

Окрыленный вестью о победе, Клебер 8 ноября вновь обратился к великому визирю с предложением начать переговоры, сообщив теперь уже и ему, что назначил парламентерами Дезе и Пусьельга, и попросив визиря назначить своих. Дабы ускорить процесс согласования позиций по данному вопросу между Юсуф-пашой и командором Смитом, Клебер приложил к посланию визирю упомянутое письмо англичанина и свой ответ на него {309} 309 Ibid. Р. 222–223. . Встретившись в тот же день с Мустафа-пашой, Клебер вновь убеждал его повлиять на великого визиря и склонить того к переговорам о мире. Особо французский главнокомандующий отмечал, что русских представителей не должно быть не только на самих переговорах, но даже в том месте, где они будут проходить {310} 310 Мустафа-паша — великому визирю, 8 ноября 1799 г. — Ibid. Р. 220–222. .