Александр Чудинов - Забытая армия. Французы в Египте после Бонапарта. 1799-1800

«…Толпа двинулась, убивая попадавшихся на ее пути христиан — коптов, сирийцев и других. Одна группа направилась в христианские кварталы, к домам христиан в районе Байна-с-Сурайн, Баб аш-Ша’рийа и в квартале ал-Муски. Они врывались в дома, грабили, убивали или захватывали попадавшихся им мужчин, женщин и детей. Так они поступали и с жившими по соседству мусульманами» {618} 618 Абд ар-Рахман ал-Джабарти. Указ. соч. С. 251–252. .

Еще подробнее о страданиях своих единоверцев-христиан рассказывает ат-Турк:

«Население не нашло другого объекта для осуществления своей мести, как несчастных, беззащитных христиан. Чернь поспешила сначала в Европейский квартал, где жили французские купцы, уже за многие годы до того обосновавшиеся в Каире. Там находилось человек пятьдесят: мужчин, женщин, детей — мальчиков и девочек. Ворота квартала были выломаны, что вызвало подле них толчею. Обитателей резали, как баранов; женщин и девушек обращали в рабство; мальчиков отправляли на продажу; и лишь немногим из мужчин удалось избежать этой бойни; стоимость расхищенных денег и вещей оценивается примерно в 2 тыс. “кошельков”. Мусульманская часть населения словно с цепи сорвалась: она врывалась в христианские кварталы, чтобы убивать и грабить. Тот четверг показал христианам, какие муки ожидают их в час Страшного суда. Многие умерли просто от потрясения» {619} 619 Turc N. Op. cit. Р. 101. .

В отличие от автора «Доклада», ат-Турк считал, что вся эта бойня христиан не только не инспирировалась пришедшими в город высокими должностными лицами Османской империи, но и не одобрялась ими. Он даже вложил в уста Османа Катходы назидательный монолог о том, что «убийство христианских подданных и разграбление их имущества запрещены всеми религиями». Осман Катхода, по словам ат-Турка, отправил в христианские кварталы стражу, чтобы прекратить погром, а повстанцев призвал к нападению на французские позиции именно для того, чтобы отвлечь их от истребления местных христиан. Ал-Джабарти же свидетельствует, что истребление христиан, напротив, и возглавлялось, и материально поощрялось турецкими сановниками, причем не только в первые часы восстания, но в последующие дни:

«Осман Катхода постоянно находился в торговом дворе Зу-л-Факара в ал-Джамалийе, и всякий, кто хватал христианина, еврея или француза, отводил его в ал-Джамалийу, где находился Осман Катхода, и получал за это награду. Некоторых людей посадили в тюрьму для установления их вины, а некоторых невиновных убили. Возможно, что и простой народ тоже кое-кого убивал. Головы убитых приносились для получения награды. Таким образом, каждый, отрубивший голову французу, приносил ее или Насух-паше в ал-Азбакийу, или Осману Катходе в ал-Джамалийу и получал за это деньги» {620} 620 Абд ар-Рахман ал-Джабарти. Указ. соч. С. 254. .

Жертвами погрома стали не только иноверцы, но и мусульмане, сотрудничавшие с французской администрацией. Секретарь дивана Абу ибн Ибрагим Сабах Аккауи, пишет ат-Турк, «был зарезан на пороге собственного дома»; убит за свои симпатии к французам некий Абд ал-Кадер Багдади; «были перебиты также все слуги-мусульмане, которых заподозрили в услужении французам» {621} 621 Turc N. Op. cit. P. 102, 106. . Дом шейха ал-Бакри, обвиненного в сочувствии оккупантам, был, по свидетельству ат-Турка и ал-Джабарти, разграблен солдатами и простонародьем, а сам шейх подвергся поруганию и был спасен только вмешательством Османа Катходы {622} 622 Ibid.; Абд ар-Рахман ал-Джабарти. Указ. соч. С. 256. . Наиболее же ненавистный из «коллаборационистов» — начальник полиции Мустафа-ага — был захвачен турецкими солдатами и доставлен к Насуф-паше, который приказал его, по версии Клебера, посадить на кол, по свидетельству ат-Турка — повесить, а по словам ал-Джабарти — задушить и выбросить тело в помойную яму {623} 623 Rapport. Р. 747; Turc N. Op. cit. P. 105; Абд ар-Рахман ал-Джабарти. Указ. соч. С. 262. .

В связи с эпизодом ареста начальника полиции Клебер в «Докладе» приводит довольно любопытную историю. У Мустафа-ага в доме скрывались восемь французских солдат с сержантом Кламом (Klam) во главе. Обнаруженные повстанцами, они сами атаковали их, положив нескольких на месте и заставив остальных держаться на расстоянии. Более 1 лье (около 5 км) отважная восьмерка шла по улицам города до Цитадели, преследуемая неприятелем. Трое из ее числа получили ранения, но с помощью товарищей добрались до своих {624} 624 Rapport. Р. 747–748. По словам ал-Джабарти, который, правда, не приводит в этой связи никаких цифр, большинство обнаруженных в доме Мустафа-ага французов было всё же убито, а спастись удалось только нескольким. — Абд ар-Рахман ал-Джабарти. Указ. соч. С. 262. . Столь чудесное спасение, вероятно, стало возможным не только благодаря хладнокровию и боевой выучке французских военных, но в немалой степени и тому, что в самом начале восстания жители Каира еще испытывали перед ними трепет, который с накоплением боевого опыта вскоре пройдет. Обретение же такого опыта не заставило себя ждать.

О том, когда именно турецким и мамлюкским военачальникам удалось взять под контроль стихию народного бунта и направить ее против французских войск — в день начала восстания 20-го или уже 21 марта, сведения источников разнятся. По словам автора «Доклада» и ат-Турка, это произошло уже в первый день восстания {625} 625 Rapport. Р. 747; Turc N. Ор. cit. Р. 102. . Мишо утверждает, что бои на площади Азбакийя начались только в пятницу 21-го {626} 626 [Michaux А.-Е.]. Rapport détaillé. P. 84. . Однако, если учесть, что отправленный Клебером из Эль-Ханка отряд генерала Лагранжа прибыл в главную штаб-квартиру 21 марта после полудня, когда бои в городе шли уже два дня {627} 627 Rapport. Р. 748; Turc N. Op. cit. Р. 104; Moiret J.-M. Op. cit. Р. 146. , предпочтение явно следует отдать первой версии и датировать начало военных действий в городе 20 марта.

Здание главной штаб-квартиры Восточной армии было удачно расположено для обороны. С востока оно выходило на площадь Азбакийя, представлявшую собою открытое, хорошо простреливаемое пространство. С севера приблизиться к дворцу можно было лишь через Коптский квартал, оказавшийся для повстанцев, как мы увидим далее, непреодолимой преградой. С запада дворцовый сад выходил на открытую сельскую местность. Наиболее доступным для атакующих был подход с юга, через квартал больших, богатых домов на площади Азбакийя. Однако некоторые из этих зданий, и прежде всего наиболее значительные из них — штаб инженерных войск и резиденция генерала Рейнье, были также заняты французской пехотой. Как только началось восстание, французы принялись спешно укреплять свои позиции, используя подручные материалы. У выходивших на площадь Азбакийя ворот дворца был для защиты от пуль устроен импровизированный бруствер из сваленных в кучу матрасов и подушек (в дальнейшем его заменят грунтовым бруствером), за которым поставили артиллерийское орудие. Улицу, ведущую к штаб-квартире с юга, перекрыли баррикадой {628} 628 [Michaux A.-E.]. Rapport détaillé. P. 84. .