Владимир Артамонов - Турецко-русская война 1710–1713 гг.

К короткому фасу позиции Пётр I приказал подтащить (и Алларт выполнил приказ) все восемь огромных восьмифунтовых орудий весом по 240 пудов и дополнительно несколько трёхфунтовых пушек («понеже видели, что с других сторон нет нападений»). Там же, в единственном месте удара можно было сменять уставших и раненых. Канониры в алых кафтанах сноровисто перезаряжали стволы и демонстрировали такое же мастерство, как под Полтавой. Смертоносный огонь двойными зарядами с ядром и картечью пробивал бреши в густых рядах нападавших. Особенно впечатляла скорострельность — в минуту из трёхфунтовой пушки вылетало одно ядро или 2,5 картечи. Ближе 30 саженей янычары на могли подбежать. «Скорою стрельбою, двойными выстрелы, то есть ядры и картечи, во оный клин стреляли, отчего их зело много побито как ис пушек, так и из ружья мелкого… потом сами турки сказывали, что их тут около 7000 пропало» [443] «Испуская дикие вопли, взывая, по своему обычаю, к Богу многократными криками «алла, алла», они бросились на неприятеля с саблями в руках, и, конечно, прорвали бы фронт, если бы не рогатки, которые неприятель бросил перед ними… Сильный огонь почти в упор не только охладил пыл янычар, но и привёл их в замешательство и принудил к поспешному отступлению. Кегая [заместитель великого визиря] и начальник янычар рубили саблями беглецов и старались остановить их и привести в порядок. Наиболее храбрые возобновили свои крики и атаковали во второй раз. Вторая атака была не такой сильной, как первая, и турки снова были вынуждены отступить». Третья атака тоже была отбита и тогда кегая сказал Понятовскому: «Мы рискуем быть разбитыми и это неизбежно случится». Poniatowski S . Remarques M. le Comte Poniatowski… A la Haye, 1741. Рогатки в русской армии отменил П. А. Румянцев. .

Рогаток, которые можно было раскидать, не боялось ни одно войско, но С. Понятовский неудачу турок списал на них и только во вторую очередь, на артиллерию.

Русский строй не боялся турецкой численности, он был знаком с ещё более грозными шведскими штурмами. Выучка солдат-ветеранов была на уровне побед 1708–1710 гг. Биограф султана Ахмеда III Дилавер-заде Омер-эфенди назвал солдат врага «дьяволоподобными», а Петра I «искусным фокусником» [444] Tengberg E. Från Poltawa till Bender…S. 133. .

Вдохновлявший сзади атаку верхоконный Юсуф-паша был ранен в ногу вместе с лошадью, но не покинул поле сражения [445] Kurat A. N. Prut seferi… S. 480. В 1713 г. П. П. Шафиров называл его «хромонога». РГАДА. Ф. 89. Оп. 1. 1713. Д. 7. Л. 132 об. . Рукопашных схваток не было. «Зелёная стена» русской пехоты вела бой, как по уставу — первые две сдвоенные шеренги полков палили и заряжали, не вставая с колена, третья и четвёртая — стоя. Солдаты в три приёма справно прибивали заряд-патрон шомполами. В жару кремнёвый замок почти не давал осечек. Посреди рот в первой или второй шеренге («спереди, дабы удобнее видеть и повелевать») командовали капитаны, по концам рот подпоручики и фендрики, поручик смотрел сзади «над всею линиею своей роты». Офицеры следили, «чтоб четвёртый плутонг отнюдь прежде не выстрелил, пока первый мушкеты набьёт» [446] Строевые уставы, инструкции и наставления русской армии XVIII века. Сборник материалов. Составитель К. В. Татарников. Т. 1. М., 2010. С. 52. . Несмотря на клубы порохового дыма вряд ли много пуль летело мимо густого клина.

Оправдалась оценка Л. Барки: «турки не суть столь ратники и не имеют уряду, ниже могут терпеть огня… и буде первая их линея учнёт ретироватись, то прочие все в великую конфузию и в побег обратятся» [447] Л. Барка — Г. И. Головкину 6/17 января 1712 г. РГАДА. Ф. 89. Оп. 1. 1712. Д. 8. Л. 10. . Яростный таран отразили бесстрашием, орудиями и мушкетами. Клин не вломился в лагерь и отпрянул, не доходя до рогаток тридцати саженей [448] Бутурлин Д. П. Военная история походов россиян… С. 471–473. . «В русских полках играла музыка и раздавались трубы». (Й. Некулче).

Австрийцы ставили часть лёгкой конницы — венгерских гусар или сербов на фланги пехоты. При неудаче они откатывались под защиту пехотинцев и пушек. Имперский генерал-фельдмаршал Р. Монтекукколи советовал так побеждать турок: «…с самого начала к неприятелю подходя, надобно ево пушечною пальбою встретить. Потом ближе подошедши, из мушкетов и пистолет пулями осыпать; за тем уже копьями в него ударить, а во окончание дела, на палашах или на штыках с ним схватиться…».

Русское командование против «лёгких и скорых» сипахов тоже поначалу выставило 7,5 тысяч молдавских конников и 3 тысячи казаков.

В июне 1711 г. молдавские гусары и казаки неплохо бились в авангардных и арьергардных стычках, в поисках и преследовании врага, но мелкие донские и молдавские лошади были слабее турецких и австрийских. Позже в Петербурге, чтобы подправить впечатление от неудачи на Пруте, её приписали казакам и молдаванам: «…Волохов немалое число имели при себе, которые внутри обоза для безопасности своей были, от которых более комфузии, нежели помочи было, также как и от своих черкас или казаков украинских» [449] ГСВ. Вып. 1. С. 371. .

Прогнав нерегулярную конницу, сипахи «образом саранчи» пугали зверскими воплями, скакали вокруг, сверкали саблями и только некоторые сорви-головы подлетали к рогаткам [450] «Но из них гораздо малые люди блиско приезжали, а протчие только издали криком атаковали». ГСВ. Вып. 1. С. 175. . В реляции Ж. Б. Савари было написано: «Они бросились поначалу сразу на рогатки, но были отбиты, так что в большом беспорядке вернулись обратно к лагерю. Если бы русские имели кавалерию для преследования, тогда бы они легко могли навалиться и вызвать общее бегство всей турецкой армии» [451] Tengberg E. Från Poltawa till Bender… S. 132. О том же писал молдавский хронист Николай Мустес: «Если бы русские продолжили эту атаку несколько часов, то все силы Балтаджи были бы полностью рассеяны». Tам же. S. 135. . «Отпор, данный русскими, так сильно поколебал храбрость турок, что им также не хотелось снова атаковать, как русским — подвергнуться атаке» — писал Р. Саттон.

Янычарские чорбаджи не хотели рисковать, но атакующие снова пошли на приступ. И снова ураган картечи рвал их в клочья. Теперь «ярость» исчезла. Никто из подоспевшей позже турецкой пехоты не присоединился к нападению. Русский отпор «произвёл на османскую армию сильное впечатление, даже у самых решительных проснулось чувство страха» [452] Kurat A. N. Prut seferi… S. 482. . Возникла реальная вероятность русской победы. Позже венецианский посол писал из Стамбула 16 ноября 1712 г., «что он сам от турков слышал, что ежели бы Царского Величества войска у Прута прямо на турков наступили, они б совершенную викторию одержать могли, понеже превеликой страх между турками был» [453] И. Х. Урбих — Г. И. Головкину 14 декабря 1712 г. н. ст. РГАДА. Ф. 32. Оп. 1. 1712. Д. 4а. Л. 92. .