Владимир Артамонов - Турецко-русская война 1710–1713 гг.

13 августа русские дивизии, восстановив боеспособность, не ушли в Киев, а остановились «для успокоения» в Подольском и Русском воеводствах Польши — в Полонном, Дубно, Остроге, Межиричах и Чаусах. Возможно, тогда подсчитали утраченное солдатское снаряжение, военную форму, воинские припасы, амуничные деньги. Подсчитали всё, вплоть до пропавших галстуков, начиная от стычек Януса и вплоть до потерь в лагере на Пруте.

Оказалось пропавших: фузей 4844, мушкетов 15, штуцеров три, пар пистолетов 746, багинетов 184, штыков 3997, шпаг и палашей 2339, портупеев 3217, лядунок с перевязами 779, сумм патронных 3733, церквей полотняных одна, наметов церковных пять, мундирных вычетных денег 7016 руб. 16 алтын, 14 денег, кафтанов 2158, епанеч 2381, сапог пар 1664, галстуков 28, рубах 1554, порток 527, сёдел 2735, полаток 1359, разных ядер 1544, пороху 271 пудов, бочек пороха 97, патронов, пуль, картечи 15 тысяч, тайных вещей [пропуск в тексте], гвоздей 21 610, лопаток 2080, кирок 1030, топоров 426, полупик капральских и пикинёрских копей 413, шуб и полушубков 667, фурманов и телег 258, лошадей 1786, волов 489, железа 29 пудов. Из вещей государя, кроме токарного станка, пропала алмазная ручка и седло с лошади [651] Коликое число от нижеименованных дивизей в Волоской земле при реке Пруте во время алярму и отступления и баталии с турками ружья, мундиру утрачено, в воду брошено и в землю закопано нового и ветхого и лошадей побито ж и померло и от неприятеля отбито, а особливо денежныя казны, о чём в сём рапорте кратко объявлено. РГАДА. Каб. ПВ. Отд. 2. Д. 16. Л. 672–673 об.; Архив СПбИИ РАН. Ф. 83. Оп. 3. Д. 3. Л. 14. .

Вся артиллерия уцелела. В 14 конных полках перед походом должно было быть не менее 10–12 тысяч лошадей (не считая коней нерегулярных войск, обозных и под артиллерию). 1786 погибших конских голов составит — 14–18 %, таким образом, основной парк кавалерии уцелел.

Одного порядка были утраты фузей, штыков, портупей, шпаг, патронных сумм, одежды (в пределах 2–5 тысяч). На 2790 убитых и раненых унтер- офицеров, рядовых, заротных и неслужащих пришлось 4844 потерянных фузеи (многие раненые уходили из строя, бросая ружья). Главный полк гвардии — лейб-гвардии Преображенский потерял 193 фузеи, 84 пары пистолетов, 433 сапогов, 621 епанчи [652] РГАДА. Каб. ПВ. Отд. 2. Кн. 22. Л. 31. .

23 октября Шереметев затребовал с запасом на 70 965 человек (!) и 41 764 лошадей (!), которых собирались разместить от Киева до Курска и Брянска, 106 755 четвертей провианта, 2 935 007 пудов сена и 229 304 четвертей овса [653] Мышлаевский А. З. Война с Турциею… С. 296–297. Четверть муки вместе с кулём весила 7 пудов 20 фунтов. .

Много иноземных офицеров русской службы было уволено после своей «фронды» в Молдавии. Отправили без отпуска («абшида») или с оным, генералов Януса, д’Энсберга, барона фон дер Остена, Беркгольца, бригадиров графа де Фриза, Моро де Бразе, Боэ, графа Ламберти, И. А. Буша, а также 14 полковников, 22 подполковника, 156 капитанов [654] ППВ. Т. 11/2. № 4631, 4653, 4654 и прим.; Моро Ж. Н. С. 471–472. .

В 1711 г. были введены новые штаты для главной полевой армии и разрешалось иметь не более трети иноземных офицеров. (К концу Северной войны их количество не превышало 12,5 %) [655] Рабинович М. Д. Социальное происхождение и имущественное положение офицеров регулярной русской армии в конце Северной войны // Россия в период реформ Петра I. М., 1973. С. 170. . Все уволенные иностранцы тут же стали распространять слухи о дурном состоянии русской пехоты, артиллерии, кавалерии, о беспорядках, непомерном обозе, безденежье и «непостоянстве» командования [656] И. Х. Урбих — Г. И. Головкину из Вены 9 декабря 1711 г. РГАДА. Ф. 32. Оп. 1. 1711. Д. 4. Л. 223, 254. .

Полководцы всех времён и народов, заботясь о славе оружия, списывали неудачи на природные и случайные факторы. Тяжелые утраты по Прутского договору не соответствовали военной мощи России. 25–28 июля, пока наводилась переправа через Днестр, Пётр I трижды переписал Прутскую эпопею и поручил своим дипломатам и корреспондентам выправить авторитет русской силы [657] О. Плейер по рассказам, которые доходили до его ушей, плёл небылицы, что царь «под страхом смерти» запретил отправлять депеши из армии, сказав, что сам объявит обо всём. В его интерпретации главной баталии русские давать не собирались. Была большая нужда в провианте, а среди солдат — тяжёлые болезни. С османским войском были группировки шведского короля, татарского хана и Ю. Потоцкого. Только верховный везир согласился на перемирие, но король, татарский хан и Потоцкий протестовали и продолжили военные действия. Плейеру рассказывали, что якобы сам Карл ХII с яростью атаковал русский лагерь, но его не включили в русско-турецкий договор, что Б. П. Шереметев и вице-канцлер барон П. П. Шафиров продолжат переговоры в Стамбуле, что верховный везир один или вместе с прочими военачальниками будет оставлен заложником при царе взамен за М. Б. Шереметева и П. П. Шафирова. Донесение О. Плейера вдове-императрице Элеоноре из Ярослава 6 и 18 августа РГАДА. Ф. 32. ОП.5. Д. 6. Л. 30, 31, 32, 66. .

Естественно, царь не мог назвать причиной провала кампании слом своей воли. Справедливо указав на стойкость Русской армии, он сослался на невыносимые условия, нехватку провианта и конницы. (Через несколько лет, редактируя «Гисторию Свейской войны» Пётр I и Шафиров преувеличили безвыходность положения. Они написали, что отступать вверх по Пруту «более было невозможно, а и стоять для голоду, как в провианте, так и в фураже нельзя, но пришло до того, что или выиграть или умереть») [658] ГСВ. Вып. 1. С. 372. Царь постоянно указывал, что именно пехота, а не конница эффективна против турок. .

Подправленная схема стала такой: армия «с великой ревностью» рвалась к Дунаю ради помощи христианам. Предложению верховного везира о начале мирных переговоров не поверили. При засухе, саранче и почти без продовольствия, поход замедлился. Решили идти по правому берегу Прута, «дабы сия река была между нами и турками». Турки упредили и, когда на них неожиданно наткнулся Янус, они уже перешли Прут и отсекли связь с драгунами Рённе. Силы противника неизмеримо превышали русские, у него было 444 пушки и 25 мортир [659] РГАДА. Ф. 156. Оп. 1. 1710–1714. Д. 166. Л. 34 об. В Манифесте 15 ноября 1723 г. писалось: «нашего войска двадцать две тысящи, а турков двести семьдесят тысящ было». В «Мемории» А. В. Макарова было написано: «Государь изволил говорить, что турков было в 1711-м году в баталии 350 или [3]70 тысяч». ГСВ. Вып. 2. С. 458. В описание битвы не включили такие фразы: «Взятые полоняники и перебещики заподлинно сказывали, что турецкой силы было без мала с триста тысяч и что они, турки, не хотели нас в том месте атаковать и генеральной баталии дать, но [на] свой учинённой ретраншемент от нас атаки ожидать и наибольшее нам пушками своими вред приключить». РГАДА. Ф. 156. Оп. 1. 1703–1712. Д. 160. Л. 126 и об. . При таком превосходстве врага двигаться вперёд было нельзя, а отступать при «худых лошадях» опасно. Днем и ночью 8–10 июля велись «престрашные бои и огонь», но неприятель был отбит и мог бы «совершенно побеждён быть, ежели б не раздвоена была конница наша». Враг видя, что «не может нагло ничево учинить», ночью апрошами стал подбираться к рогаткам и построил великие батареи. На «штильштанд» (перемирие) «по объявлению Кастриотову» он согласился «с превеликою охотою». Если бы противник не принял мира, то собрались атаковать его окопы. По желанию турок был заключён мир, который обернётся пользой для всего Северного союза. За то, что турки не будут «мешаться в шведские дела» и выдворят Карла XII, они получат пустые Азов, Таганрог и «разорённые» новопостроенные крепости [660] Пётр I — В. Л. и Г. Ф. Долгоруковым 15 июля 1711 г. ППВ. Т. 11/2. С. 11. Реляции о Прутском походе 25–28 июля. Там же. С. 31–38. .