Аарон Оксман - История евреев в Российской Империи и Советском Союзе

Были и менее существенные постановления, например, запрет евреям-почтовикам нанимать в почтальоны крестившихся евреев (1828 г.), запрет нанимать (в случае смерти матери-еврейки) кормилицу-христианку и др.

В 1820 г. мин. духовных дел и нар. просвещения заявил, что евреи, якобы, стараются обращать других в свою веру, — после этого были местные постановления, затруднявшие евреям нанимать христиан для каких-либо работ.

В 1827 г. по велению импер. Николая I был введен набор рекрутов-евреев в армию, причем норма набора была почти в три раза больше, чем с христиан (русское население давало в год семь рекрутов с тысячи душ, а с тысячи душ евреев брали дважды в год по десять рекрутов).

До 1827 г. евреев в армию не призывали (купцы-евреи, как и русские купцы, платили 500 руб. вместо сдачи рекрута, а мещане — 300 руб.). (Евр. Энцикл., т. III, 160.)

В рекруты брали не только взрослых (20–25 лет), но также подростков и детей с 12 лет. Для детей и подростков до 18 лет были батальоны кантонистов, пребывание в которых не засчитывалось в срок службы (25 лет). Ограничений по состоянию здоровья для рекрутов-евреев не было. Батальоны кантонистов обычно находились в губерниях, где не было еврейского населения. Перед начальством ставилась задача добиваться согласия подростков на крещение и переход в православную веру. Кантонистам запрещали молиться, писать домой письма. Согласным креститься облегчали службу и улучшали питание. Несогласных наказывали, отправляли на тяжелые работы, оставляли плохо одетыми на морозе. За побег какого-либо кантониста секли каждого десятого. Взрослых солдат-евреев в батальоны кантонистов не допускали. (Евр. Энцикл., т. III, 161). О трудной судьбе детей-рекрутов писали не только писатели-евреи (например, В.Н. Никитин, до 1854 г. кантонист, а затем рядовой солдат, в своих повестях: "Век пережить — не поле перейти" и "Многострадальные", которую запретила цензура), но также известный русский писатель и общественно-политический деятель, А.И. Герцен.

В "Былое и думы" Александр Иванович Герцен (издатель "Колокола" — голоса передовой России) писал о перегоняемых из Перми кантонистах следующее: "Привели малюток и построили. Мальчики 12–13 лет кое-как держались, но малютки 8-10 лет. Ни одна черная кисть не вызовет такого ужаса на холст. Бледные, изнуренные, стояли они в неловких, толстых солдатских шинелях… обращая какой-то беспомощный взгляд на гарнизонных солдат, грубо ровнявших их… Без ухода, без ласки, обдуваемые ветром… шли в могилу, и притом заметьте, что их вел добряк-офицер, которому явно было жаль детей (сообщивший Герцену, что треть ребят погибла в пути). И осуждая это, А.И. Герцен писал: "Какие чудовищные преступления безвестно схоронены в архивах злодейского, безнравственного царствования Николая…" (А.И. Герцен: "Былое и Думы", ч. II, гл. XII, 215, Минск.)

Кантонисты, которым исполнялось 18 лет, принимали присягу служить: "с полным повиновением… так же верно, как были бы обязаны служить для защиты законов земли Израильской". (Евр. Энцикл., т. III, 161.)

Набор рекрутов (и малолетних в том числе) был возложен на кагальные управления общин и это приводило к ряду злоупотреблений (люди побогаче старались откупиться от рекрутчины, бедным приходилось сдавать в рекруты и малолетних). У ссыльных евреев сыновей забирали в кантонисты в обязательном порядке.

Евреи служили в военных частях в разных губерниях, а также на флоте. В 1829 г. было запрещено назначать солдат-евреев в денщики, на карантинную службу, в мастеровые роты и др. нестроевые части. Еврей не мог стать офицером, но в 1832 г. Николай I разрешил производить евреев в унтер-офицеры "лишь за отличия в сражениях против неприятеля", а в 1836 г. вышло распоряжение награждать солдат-евреев за военные подвиги орденом (как и христиан).

Семьям матросов-евреев трудно было селиться в местах их службы. В 1837 г., когда в комитете министров рассматривался вопрос о жительстве в Николаеве и Севастополе родителей служивших на флоте матросов-евреев, то Николай I позволил жить в этих городах лишь "одним вдовым матерям" матросов-евреев. (Евр. Энцикл., т. III, 162.)

Отдельные губернаторы использовали сдачу в рекруты, как наказание. Так, например, в 1844 г., когда в белорусском городе Мстиславле было столкновение между солдатами и местными евреями (начатое пьяным поручиком), то губернатор С. Энгельгард добился повеления"…за буйственный поступок евреев того города взять с них с десяти чел. одного рекрута…" В результате были сданы в солдаты 32 чел. и требовали еще 150 чел. После прошения купцов-евреев Мстиславля, Николай I велел провести расследование (Энгельгард был смещен, а взятых в рекруты евреев отпустили домой).

Расследование провел кн. Трубецкой. Виновными признали 17 чел. Должностных лиц и 4-х евреев судили. Для решения этого вопроса много усилий приложил купец Исаак Зеликин. (Евр. Энцикл., т. XI, 357–359.)

Солдатам разрешали жениться и это привело к образованию евр. семей, а затем и общин вне "черты оседлости". В Москве, например, до 1827 г. не было оседлого евр. населения, а после 1827 г. в Москву стали посылать на службу солдат-евреев, к ним приезжали жены и солдаты образовали первую в Москве евр. общину.

В Москву разрешалось приезжать на один месяц (без жен и детей) купцам 1 и 2-й гильдии. В 1827 г. на "Глебовское подворье" и в Китай-город приезжали всего 72 еврея. (Евр. Энцикл., т. XI, 331.)

Велижский процесс, возобновленный в результате новой клеветы (уже на многих евреев), продолжался до 1835 г. В 1826 г. по этому "делу" были арестованы свыше 40 евреев и евреек. Ведшие следствие чиновники старались подтвердить нелепую клевету и вводили в заблуждение Сенат. В 1829 г., когда оказалось, что обвинения не подтвердились (не оказалось ни якобы убитых евреями детей, ни жалующихся родителей этих детей), импер. Николай I потребовал отчета от чиновников, ведших следствие и "Дело" передали высшим юридическим чинам. Оказалось, что все "дело" было результатом преднамеренной клеветы. Арестованные евреи были освобождены из тюрьмы, а клеветников сослали в Сибирь.

В расследовании Велижского "дела" важной и прогрессивной была роль тов. мин. юстиции, гр. Панина и гр. Мордвинова, который заявил, что евреи стали жертвой заговора, возникшего в результате предубеждений. За 9 лет следствия арестованные проявили много самообладания (особенно женщина Слава Берлин), трое обвиняемых умерли в тюрьме. (Евр. Энцикл., т. V, 398–405.)

В 1835 г. вышло новое "Положение" о евреях. Оно не вводило новые ограничения и расширило их гражданские права (евреям, умеющим читать и писать по-русски, разрешили избираться в городские думы, магистраты, ратуши, как и лицам других вероисповеданий). Для всех западных губерний этот закон был введен в 1839 г. (кроме магистратов Киева и Вильны, в которых евреи не могли быть представлены). Ограничения для евреев были следующие: не разрешалось быть председателем думы, бургомистром, городским головой, ратманом полиции и заседателем в суде. Евреи должны были выбирать своих представителей отдельно от христиан и число евреев в выборных органах не могло превышать одну треть от всех членов (также и в городах, где евреи составляли 50 %-90 % населения).