Сьюзан Винсент - Волосы. Иллюстрированная история

Ил. 2.12. Традиционное влажное бритье опасной бритвой

Ил. 2.13. Светила моды: Видал Сассун стрижет волосы Мэри Куант. 1960‐е

Ил. 2.14. Парикмахер Суини Тодд, мрачная фантазия XIX века. Он убивал своих клиентов, а затем сбрасывал их тела с помощью своего специально оборудованного парикмахерского кресла, в погреб, где из них делали начинку для мясных пирогов

Вместо этого близкие и доверительные отношения клиента с парикмахером чаще связываются с понижением моральных барьеров и несдержанностью. Об этом подробно повествуют дневники светской матроны начала XX века леди Синтии Асквит (1887–1960; ил. 2.15), которая в них называет беседы по душам с подругами «расчесыванием волос». Женщины делились секретами, чувствами, сплетнями и иногда обсуждали секс: «В конце концов мы занялись довольно непристойным расчесыванием волос, возникшим в результате обсуждения „Любви в браке“ доктора Стоупс, книги, которую всем советует Диана. Легла спать только в третьем часу ночи» [179] Lady Cynthia Asquith, Diaries 1915–1918. London: Hutchinson, 1968. P. 477. Другие примеры: pp. 14, 128–129, 150, 158, 327, 329, 334, 339, 384. Книга Мэри Стоупс «Любовь в браке», впервые опубликованная в 1918 году, имела одновременно дурную репутацию и большое влияние. Помимо всего прочего, Стоупс отстаивала равенство в браке и право женщин на либидо. Она также вела активную просветительскую работу по вопросам контрацепции. . Название, данное Асквит этим беседам, точно передает эмоциональное состояние, которое часто сопровождает уход за волосами. Это сближающий и успокаивающий вид деятельности, в котором ритмичность прикосновений способствует расслаблению, а доверительные отношения между клиентом и стилистом, временно исключающие всех остальных, снижают обычные барьеры сдержанности. Такая близость заставляет многих клиентов изливать душу своим парикмахерам, раскрывать конфиденциальную информацию и беседовать в не характерном для деловых отношений ключе [180] Beetles A. C., Harris L. C. The Role of Intimacy in Service Relationships: An Exploration // Journal of Services Marketing. 2010. Vol. 24. P. 351. . Как говорил Видал Сассун: «Я стриг волосы и выслушивал тайны прекраснейших женщин в мире». Другой стилист без лишних слов констатировал: «своим парикмахерам клиенты рассказывают все» [181] Vidal. Р. 4; Lockes. Cutting Confidential. Р. 10. . Некоторые клиенты ожидают, что парикмахер не только выслушает их, но и даст совет. Респондент, опрошенный в рамках проекта, посвященного исследованию близких отношений в сфере услуг, объяснил это следующим образом: «это что-то вроде отклика на ваши проблемы: „ну, почему бы вам не поступить так?“. Это как бы психологическая помощь, пока вам делают прическу» [182] Интервью цит. по: Beetles and Harris. The Role of Intimacy. Р. 353. . В этих случаях парикмахер может считать себя психотерапевтом, консультантом или лайф-коучем. Неудивительно, что в результате постоянные клиенты демонстрируют высокий уровень лояльности по отношению к выбранному ими стилисту [183] В одном исследовании 72 % респондентов продемонстрировали высокий уровень личной лояльности своему стилисту: Bove L. L., Johnson L. W. Does «True» Personal or Service Loyalty Last? A Longitudinal Study // Journal of Services Marketing. 2009. Vol. 23. P. 189. .

Ил. 2.15. Леди Синтия Асквит. 1912

Образ парикмахера или цирюльника, выступающего наперсником или хранителем секретов, очень стар — как и амплуа болтуна и сплетника, характеризующее представителей этих профессий. Клиенты могут вверять им свои тайны, как драгоценности — шкатулке, только шкатулка эта никогда не запирается. Вот, к примеру, анекдот:

Мужчина пошел стричься к разговорчивому цирюльнику.

— Как вас подстричь? — спрашивает цирюльник.

— Молча, — отвечает мужчина [184] Beard M. It’s a Don’s Life. London: Profile Books, 2009. P. 237. .

Эта шутка известна со времен Древнего Рима. А вот ее более поздняя интерпретация, относящаяся к 1825 году:

Два цирюльника, о которых я уже говорил, неизменно задают свой вопрос: «Как вас подстричь?» Я бы рекомендовал джентльменам отвечать: «Не говоря ни слова», — такой ответ, по крайней мере, убережет их уши от раздражения [185] Barbarossa [Alexander Ross]. A Slap at the Barbers. London, [c.1825]. P. 9. .

За женскими парикмахерами репутация сплетников тоже закрепилась со времен возникновения профессии. Например, в 1787 году писательница Элизабет Стил жаловалась:

Эти господа [парикмахеры], имея доступ к дамам, часто слышат в одном доме вещи, которые затем несут в другой. Дамы слишком склонны общаться с этими малыми и задавать вопросы; и за каждую крупицу сведений, которую они сообщают, получают взамен другие новости; итак, многие женщины точно так же развлекаются их злословием, как украшаются их искусством [186] Steele E. Memoirs of Sophia Baddeley. 6 vols. London, 1787. Vol. V. P. 179. .

Такая характеристика, возможно, покажется стереотипной, но именно с ней порой идентифицируют себя парикмахеры. Необъяснимым образом вторя словам Элизабет Стил, стилист XXI века пишет: «Большинство парикмахеров очень любопытны и весьма болтливы». Он продолжает: «Каждая забавная история, каждая прибаутка, каждый нескромный секрет, каждый застарелый комплекс, которым вы с ними поделитесь, вероятно, будут пересказаны коллегам в комнате для персонала, пока кресло еще не остыло после вашего визита» [187] Lockes. Cutting Confidential. Рp. 15, 66. (ил. 2.16).

Ил. 2.16. Сплетни в парикмахерском салоне. Нью-Йорк. 1949

Иногда частные сплетни смешиваются с общественными делами. В таких случаях мы можем наблюдать, как парикмахерская становится площадкой для высказывания политических и религиозных мнений. Это иллюстрирует эстамп «Известия о смене министерства», где мы видим горячее обсуждение новостей, которые зачитывает один из ожидающих парикмахера клиентов (ил. 2.17). Порой такие дискуссии могли быть истолкованы как угроза властям и общественному порядку, поэтому мы находим неожиданную лазейку в это социальное пространство парикмахерской в протоколах крамольных разговоров. Так, за 1710 год мы имеем показания Эдварда Гриффина, цирюльника из Холборна, который сообщил о том, что когда он брил клиента в своей лавке, пришел местный кондитер, чтобы также побриться. И между клиентом Гриффина и кондитером «состоялся некий разговор», связанный с доктором Сэчевереллом (крещ. 1674–1724), одиозным священнослужителем, чья пламенная проповедь против католиков и нонконформистов привела его под суд перед парламентом за мятеж и подстрекательство к насилию. Именно этот разговор побудил Гриффина проинформировать власти, сообщив, что кондитер поддержал Сэчеверелла и выступал против королевской семьи [188] SP 34/12 fol. 110. .