Михаил Барг - Великая английская революция в портретах ее деятелей

Едва ли не самой замечательной особенностью этой армии явился отказ от традиционного принципа, согласно которому офицерскую должность мог занимать только «благородный», джентльмен. Недаром в этой армии выдвинулась целая плеяда талантливых полководцев из народа: полковник Прайд — бывший извозчик, полковник Хьюстон — бывший сапожник, полковник Фокс — бывший котельщик, полковник Рейнсборо — в прошлом корабельный шкипер.

«Новая модель», состоявшая главным образом из йоменов и выходцев из городских низов, дисциплинированных (одна из статей ее устава гласила: «Воровство или грабеж караются смертью») и охваченных стремлением быстрее довести войну до победы, эта армия была первым в истории Европы образцом регулярной революционной армии. Прежде чем эта армия могла выступить, следовало заполнить должность генерал-лейтенанта. От своего имени и от лица Военного совета Ферфакс обратился к парламенту с просьбой назначить на нее Кромвеля. Он писал: «Всеобщее уважение и любовь, которыми он пользуется среди офицеров и солдат всей армии, его личные достоинства и способности… его большая заботливость и прилежание, храбрость и верность, проявленные на службе парламента, совместно с божьим благословением, неизменно сопутствующим ему, — все это делает нашу просьбу о его назначении кашей обязанностью по отношению к вам и народу».

10 июня Кромвель был назначен генерал-лейтенантом «Новой модели», 13 июня он прибыл в ее расположение, а 14 июня 1645 г. произошла решающая битва гражданской войны при Несби . Кавалерией на левом фланге «Новой модели» командовал Айртон, на правом же фланге стояла кавалерия Кромвеля. Удар кавалерии роялистов под командованием уже упоминавшегося принца Руперта пришелся по левому флангу, и он был опрокинут. В центре королевская пехота все более теснила пехоту «круглоголовых».

Таким образом, исход боя снова полностью зависел от того, как развернется сражение на правом фланге. Кромвель не стал дожидаться нападения врага и первым повел свою кавалерию в атаку на левый фланг «кавалеров». Впоследствии он писал: «Когда я увидел, как неприятель выстраивается и идет на нас в блестящем порядке, и когда я подумал, что мы только сборище невежественных людей… то я улыбнулся и вознес благодарение богу, так как был уверен, что он посрамит „кавалеров“». После короткой схватки кавалерия роялистов обратилась в бегство. Но Кромвель учился на ошибках Руперта (который в такой степени увлекся преследованием опрокинутой на левом фланге кавалерии «круглоголовых», что фактически оставил поле боя): он только часть своей кавалерии направил на преследование кавалерии роялистов, а с основными силами обрушился на тыл и фланг вражеской пехоты. В этих условиях ей ничего не оставалось, как либо погибнуть, либо сложить оружие. Многие избрали первое, но еще больше оказалось в плену. Когда Руперт вернулся на поле боя, все уже было кончено. Отличие тактики Кромвеля от тактики Руперта, заметил Кларендон, заключалось в том, что, «хотя королевская кавалерия имела преимущество в атаке и сметала атакованных, она никогда снова не собиралась в боевой порядок и ее нельзя было привести на поле боя в тот же день для повторной атаки… в то время как кавалерия Кромвеля, если она побеждала или ей казалось, что она разбита, собиралась снова и стояла в боевом порядке, ожидая новых приказов». Пять тысяч роялистов сложили оружие, они потеряли всю артиллерию, был захвачен кабинет короля с секретной перепиской. Был момент, когда Карл I хотел сам броситься в атаку во главе небольшого резерва, но кто-то схватил под уздцы его лошадь и умчал его с поля боя.

С этих пор остатки армии «кавалеров», полностью деморализованные, недисциплинированные, потерявшие всякие надежды на успех, были способны только на сопротивление в укрепленных замках, главным образом на западе страны, и в сохранившихся в их руках городах, которые брались «круглоголовыми» один за другим после осады и нередко в результате бескровной капитуляции осажденных. Сдачей Оксфорда 24 июня 1646 г. закончилась первая гражданская война — первый акт исторической драмы — революции середины XVII века. При Несби, как и в предшествовавших и в последующих сражениях, военное искусство Кромвеля было продемонстрировано с такой убедительностью, что даже палата лордов должна была признать его в армии незаменимым. И хотя предложение о присвоении ему титула барона было отклонено, ему за большие заслуги были переданы конфискованные владения маркизы Вустерской.

После капитуляции Оксфорда Кромвель перевез семью в Лондон; в ней произошли перемены: его сын Оливер погиб на службе в армии парламента, его дочери Бриджет и Элизабет вышли замуж — первая за генерал-комиссара «Новой модели» Генри Айртона, вторая — за норсемптонширского сквайра Джона Клейпола.

Военная победа над королем еще не означала окончательной победы революции. Монархия была только надломлена, но не повержена. Проиграв войну с парламентом, роялисты возложили свои надежды на раскол в лагере парламента, т. е. на то, что король вскоре понадобится одной части своих врагов в их борьбе против другой. Между тем бежавший в Шотландию король Карл I в надежде склонить знать на свою сторону был выдан в январе 1647 года парламенту в обмен на 400 тыс. ф. ст. в «покрытие расходов», которые шотландцы понесли, участвуя в войне на стороне парламента. И если судить по тому, как встречали выданного шотландцами парламенту Карла I по пути из Шотландии, они не ошиблись: праздничный перезвон колоколов, пушечная пальба, толпы роялистов, возглашавших: «Боже, храни короля», — поистине для них и поверженный король все еще оставался королем. Об этом же свидетельствовало и то, с каким комфортом, не считаясь с затратами, парламент обставлял жизнь коронованного пленника в замке Холденби. По всему было видно, что король стал козырной картой в политической игре.

Итак, начался новый этап в истории революции , в котором решался вопрос о будущем политическом устройстве страны. И если учесть изначально сложное переплетение социальных и политических сил в лагере парламента, то легко заключить, что борьба за то или иное решение указанного вопроса должна была развернуться острейшая.

Вместе с тем очевидно, что наступила новая полоса и в жизни Кромвеля — полководец в его деятельности должен был уступить место политику, которому предстояло маневрировать между тремя противостоящими друг другу политическими силами: пресвитериански настроенным большинством в парламенте, за которым стояли воротилы лондонского Сити, все явственнее обнаруживавшие свои растущие роялистские симпатии; склонявшейся к индепендентству армией и, наконец, левеллерами, выражавшими настроения народных низов, практически не представленных в парламенте.