Сергей Аверинцев - История Византии. Том II

Император и его окружение развернули широкую кампанию против русских, выступая в роли освободителя болгар от «тирании» Святослава. Борису оказывались знаки почтения как царю Болгарии. Часть болгарской знати, деморализованная падением столицы и пленением царя, отошла от Святослава. Многие города и крепости Болгарии без сопротивления сдавались Цимисхию.

Святослав срочно отозвал в Доростол русские гарнизоны из других городов и крепостей. Антирусские настроения проявились и среди знати Доростола. Святослав прибег к репрессиям: часть знатных боляр была казнена, часть брошена в тюрьмы.

В конце апреля армия Цимисхия окружила крепость. Византийский флот блокировал Доростол с Дуная. Венгерские и печенежские союзники, по-видимому, к этому времени покинули Святослава. Осада продолжалась три месяца, в течение которых русские совершали частые вылазки. На стороне русских еще сражались какие-то болгарские силы: среди убитых воинов находили даже женщин, вероятно, жительниц Доростола [521] Сеdr., II, р. 406. 21–23. .

Осажденные терпели голод. К Цимисхию между тем непрерывно прибывали подкрепления. 21 июля Святослав дал последнее сражение. Русские сначала теснили греков, но Цимисхий бросил в бой тяжелую конницу и отбросил русских внутрь стен. Святослав был ранен. Византийцы считали победу достигнутой «сверх всякого ожидания».

Святослав прекратил сопротивление и завязал с Цимисхием переговоры. Цимисхий с готовностью пошел на установление мира. По заключенному под Доростолом договору Святослав должен был покинуть Болгарию и никогда впредь не посягать ни на эту страну, ни на византийские колонии в Крыму. В случае необходимости русский князь обязался оказывать империи военную помощь. Византийцы в свою очередь предоставляли русским свободный выход из Болгарии, снабжали каждого из 22 тыс. воинов Святослава продовольствием и обязывались впредь относиться «как к друзьям» к русским, прибывавшим в Константинополь по торговым делам. Император должен был также убедить печенегов не нападать на дружину Святослава, когда она будет возвращаться на родину [522] П. О. Карышковский. К истории балканских походов Руси при Святославе. — КСИС, 14, 1955. См. также П. И. Каришковский. «Повесть временных лет» про Балканськи походи Pyci при князi Святославi. — «Пращ Одеського державного университету», т. 152, Серiя icторичних наук, вип. 9, 1962. .

Посланец Цимисхия к печенегам, Феофил Евхаитский, вел с ними переговоры отнюдь не только о Святославе. Цимисхий предлагал печенегам сохранять дружбу, не переправляться через Дунай и не вторгаться в Болгарию, а также будто бы пропустить Святослава. Печенеги приняли все предложения императора, кроме последнего [523] Сеdr.. II, р. 412. 12–18. . По-видимому, желания печенегов не противоречили тайным инструкциям, данным Феофилу [524] I. Sоrlin. Les traites…, II, p. 470. . В 972 г. Святослав погиб в районе порогов в результате нападения печенегов.

Попытка русского князя распространить свое господство на часть Болгарии не увенчалась успехом. Однако авторитет Руси в глазах византийцев, составивших отчетливое представление о силах Русского государства, повысился, несмотря на поражение русских. Об этом наглядно свидетельствуют события, разыгравшиеся 15 лет спустя.

После Доростольского договора торговые и дипломатические отношения Византии с Русью возобновились. Русская летопись сохранила предание о переговорах князя Владимира с империей о принятии христианства в качестве государственной религии.

В 986 (987?) г. теснимый в Европе болгарами, а в Азии мятежником Вардой Фокой, Василий II обратился к Руси за военной помощью. Обращение Василия было актом, подготовленным предшествующими дипломатическими сношениями. В завязавшихся переговорах Василий был вынужден принять встречные условия русских, а именно — выдать за русского князя порфирородную царевну, свою сестру Анну. Русские, и прежде всего сам князь, обязались принять христианство.

В условиях того времени тесное родство с императорским константинопольским двором означало значительное повышение международного авторитета Руси. Согласие Василия на брак Анны с Владимиром было дано только под давлением чрезвычайно тяжелых обстоятельств. Что касается согласия русского князя принять христианство, то оно явилось не следствием «дипломатической победы» Византии, а закономерным итогом предшествующего развития Русского государства. Византийское влияние не могло бы привести к христианизации Руси, если бы там не созрели для этого социально-политические предпосылки. Процесс христианизации Руси ко времени княжения Владимира длился уже более столетия. Русская знать успела убедиться, что христианство сулило и повышение авторитета Руси в сношениях с другими государствами, и оформление социального господства феодальной верхушки, и приобщение к культурным традициям Византии. Экономические и политические связи с империей, ее значительное культурное влияние обусловили принятие христианства из Византии, однако это было не столько делом византийской дипломатии, сколько глубоко продуманным государственным актом дальновидного русского князя.

Весной 988 г. (а может быть, в конце лета или осенью 987 г.) из Руси на помощь Василию прибыл 6-тысячный корпус. Летом 988 г. русские принимали участие в разгроме войск Фоки под Хрисополем. Положение Василия значительно укрепилось. Император, по всей вероятности, не спешил с выполнением достигнутого соглашения — Анна не была отправлена на Русь [525] См. М. В. Левченко. Очерки…, стр. 353–365. . Чтобы принудить Василия к этому, Владимир весной следующего, 989 г., осадил Херсон (который был взят в начале лета) [526] Д. Л. Талис («Из истории русско-корсунских политических отношений в IX–X вв.». — ВВ, XIV, 1958, стр. 108–115) считает, что Владимир осадил Херсон еще осенью 988 г., чтобы обеспечить выполнение Василием условии договора. См. также Н. В. Пятышева. «Земляной путь» рассказа о походе Владимира на Корсунь. — СА, 1964, № 3. . В те же дни, 13 апреля, русский корпус способствовал разгрому основных войск Варды Фоки под Авидосом. Опасаясь углубления конфликта с ними и желая вернуть крымские колонии, император распорядился отправить порфирородную сестру к Владимиру. Брак, которому предшествовало принятие христианства Владимиром, состоялся, по-видимому, летом 989 г. Владимир приступил к крещению языческого населения своего государства. Среди духовных лиц, принимавших в этом участие, находились митрополиты и епископы, отправленные Василием [527] В. Р. Розен. Император Василии Болгаробоица, стр. 24. .

Политика христианизации в руках византийских дипломатов являлась испытанным средством политической экспансии. Болгария, сперва принявшая христианство от греков, была в дальнейшем подчинена Византией. В отношениях с Русью планы империи не могли простираться столь далеко. Однако византийское правительство, несомненно, рассчитывало на политическое верховенство. Но возможность этого не стала действительностью. Ни христианизация, ни родственные узы не привели к подчинению Руси интересам империи. Русь не следовала в фарватере внешней политики Византии, но русская угроза ее северным границам временно исчезла. Гораздо больше выиграла от этого союза Русь, ставшая в один ряд с крупнейшими христианскими державами средневековой Европы. Попытки византийских дипломатов представить Русь как часть Романии, как народ, подчиненный (υποσπονδος) империи, не принесли ни вреда Русскому государству, ни выгод Византии. Русь продолжала расти и развиваться независимо ни от константинопольского двора, ни от мировоззрения византийских автократоров, их панегиристов и дипломатов.