Сергей Аверинцев - История Византии. Том I

Когда в Римской империи наметился переход к централизованной автократии, встал вопрос и об установлении идеологического единства. Первоначально его пытались построить на базе эллино-римской религии, сочетая ее с некоторыми восточными верованиями. Христианство не поддавалось включению в систему позднеримских культов, и в середине III в. правительство развернуло его планомерное преследование. Наиболее энергично добивался единства идеологии Диоклетиан: намереваясь полностью ликвидировать церковь, 24 февраля 303 г. он объявил о запрещении христианства.

Гонения были относительно суровыми, особенно на Востоке, и продолжались до отречения Диоклетиана. Однако уничтожить христианскую церковную организацию ему не удалось.

В 311 г. преемник Диоклетиана Галерий прекратил гонения на христианство. Но правитель Италии и Африки — Максенций оставался на позиции Диоклетиана. В междоусобной борьбе с Максенцием правитель Галлии Константин решил привлечь на свою сторону христианские элементы войска и администрации. После победы над Максенцием Константин и правитель Малой Азии Лициний на совещании в Милане издали распоряжение наместникам Вифинии, Сирии и Палестины о юридическом признании христианских организаций. Христианство на большей части империи стало не только терпимой, но и наиболее благоприятствуемой религией. Превращение ее в господствующую было вопросом времени.

Переход на положение государственной религии вызвал глубокие волнения внутри самой церкви. После прекращения гонений в ней возник серьезный раскол, сразу же принявший социальный характер. Во время гонений богатые христиане, не желая рисковать своим имуществом и положением, отрекались от христианства, а епископы и высший клир выдавали властям священные книги и предметы культа. Вместе с тем простой народ упорно хранил веру и переносил гонения. После их окончания пострадавшие верующие из низов к удивлению своему увидели, что «предатели» снова заняли места епископов, снова стали учить христианской морали.

В негодовании массы стали отвергать таких «традиторов». Так, в Африке поднялась кампания против «предателя» Цецилиана, и «сыны мучеников» избрали своего епископа Майориана, потом Доната, по имени которого все движение называется донатизмом.

10 ноября 316 г. Константин решительно выступил против донатистов: по-видимому, его испугала демократическая направленность движения. Начался раскол, длившийся в этой провинции вплоть до VII в.

В Египте на почве протеста против централизации церкви возник мелетианский раскол.

Независимо от личностей руководителей «раскольников» эти движения выражали недовольство масс полной бюрократизацией церковного управления, осуществлявшейся в интересах господствующего класса. Но это недовольство выражалось в форме христианского ригоризма, в стремлениях вернуть порядки идеализированного массами «древнего христианства».

Поскольку христианство превращалось в государственную религию, все дальнейшие «неурядицы» в церкви стали вопросами внутренней политики императорского правительства. Те или другие церковные течения либо являлись носителями сепаратистских тенденций, либо представляли собой социальные выступления, направленные против гнета государства, либо — внутриклассовую борьбу различных прослоек: все эти противоречия внешне выступали в виде догматических, церковных споров. Они захватывали подчас целую страну, и поэтому «церковная политика» того времени не могла быть чисто церковной.

С самого начала союза церкви с государством господствующее положение принадлежало императорской власти, которая владычествовала над церковью (цезарепапизм). Константин фактически руководил ею. В его правление она не выражала никакого протеста против этого. В дальнейшем право императора вмешиваться в церковные дела было санкционировано как светским законодательством, так и на церковных соборах.

Однако далеко не все в церкви зависело от императорской воли: поскольку императорская власть объявила церковь господствующей, поскольку была признана божественность ее канонов, постольку сам император подчинял себя основным принципам церковного устройства и догматов; он мог относительно самостоятельно назначать и смещать иерархов, мог вмешиваться в церковные споры, но не мог отменить ничего из того, что считалось откровением и общепринятыми традициями; каноны стали своего рода статьями неписаной конституции империи в области идеологии. Сложившись в качестве мировой религии, христианство не могло принимать такие положения, которые подрывали бы ее основы.

Император рассматривался как защитник и покровитель, устроитель порядка и единства в церкви. Законы римского гражданского права начали распространяться на церковные учреждения, а постановления государства признавались теперь обязательными для христиан. Христианские организации приобрели все имущественные права официально признанных коллегий.

В 321 г. Константин предоставил церкви полное право юридического лица — и церковь, и клирики отныне могли получать имущество по завещанию. Имущественные права церкви особенно укрепились после того, как в 434 г. Феодосии II издал закон, согласно которому церковь наследовала имущество клириков, умерших без завещания.

Все церковное имущество, находившееся вне города, в деревенских церквах, являлось юридической собственностью епархии. Управителем этой собственности был епископ, который распоряжался ею единолично, хотя и должен был осведомлять об имущественных операциях диаконов и пресвитеров. Вся недвижимость, в первую очередь церковные здания и предметы культа как священные вещи ( res sacrae ), стала неотчуждаемой ( extra commercium ).

Но с основанием отдельных церквей высокопоставленными лицами (ктиторами), которые жертвовали на поддержание церкви земли с их доходами, хозяйственное единство епископии стало распыляться.

В IV–V вв., особенно когда возникали монастыри, принадлежавшие их основателям — ктиторам, создались довольно сложные отношения между епископами и частными церквами.

Посвящение имущества богу не нарушало фактической собственности и права ктитора распоряжаться имуществом основанной им церкви или монастыря. Оформилось ктиторское право [349] Н. Е. Feine. Kirchliche Rechtsgeschichte, Bd. I. Weimar, 1955; J. Gaudemet. L'Eglise dans l'Empire Romain (IVe — Ve siecles). Paris 1958 p. 304–306. ; оно было наследственным.

В IV в. церковь стала привилегированной организацией. Подобно жрецам эллино-римских храмов, клирики были освобождены от муниципальных литургий ( munera civilia ) и от прямых налогов. С конца IV в. они освобождались от munera sordida и частично от munera extraordinaria , от военной службы. В 343 г. клир получил освобождение от уплаты пошлин и налогов за право занятия ремеслами и торговлей. Еретики, напротив, были лишены всех привилегий церкви, а лица, особенно опасные для нее и для государства, лишались даже гражданских прав.