Борис Антонов - 1712 год – новая столица России [Энциклопедически записки] [litres]

Разнообразная деятельность Кикина в Петербурге не помешала государю отправить «дедушку» в декабре 1707 г. с дипломатической миссией к Мазепе в Батурин. Были и другие командировки, но уже по адмиралтейским делам – на Олонецкую, Новоладожскую и Воронежскую верфи. С 1710 г. деятельность Кикина сосредоточилась только около Петербургского Адмиралтейства.

Помимо царской семьи, Александр Сергеевич был «своим человеком» в семье А. Д. Меншикова, хотя отношения между двумя царскими фаворитами виделись напряженными. Но это не мешало Кикину участвовать в буйных забавах государя и его наперсника. Близость же Кикина к государю вызывала заискивание перед ним многих вельмож и крупных чиновников.

Первоначально Кикин построил себе в Петербурге дом неподалеку от домика Петра на Городском острове в Дворянской слободе. Дом был деревянным и выходил фасадом на Большую Невку.

В 1707 г. Александр Васильевич стал владельцем дома олонецкого коменданта И. Я. Яковлева, который скончался в этом же году, 22 января. Это здание было пристроено к дому адмирала Федора Матвеевича Апраксина, находившемуся на месте северо-западного угла нынешнего Зимнего дворца. Дом Апраксина определил красную линию по набережной Невы, а дом Кикина обозначил северную границу нынешней Дворцовой площади.

В 1711 г. Кикин женился на родственнице петровского вице-канцлера Надежде Ивановне Шафировой. От этого брака родились две дочери – Наталья, которая впоследствии стала женой князя А. П. Долгорукова, и Матрена, ставшая впоследствии женой майора П. И. Матюшина.

В июне 1712 г. Александра Васильевича произвели в адмиралтейские советники, и вскоре он приобрел у полковника Ягана Фридриха Кола еще один дом в Петербурге. Он находился на набережной Невы на участке нынешнего дома 10 по Дворцовой набережной.

В 1714 г. в Петербурге в районе Смоляного двора (ныне Ставропольская ул., 9) началось, предположительно архитектором Андреасом Шлютером, строительство 2-этажных каменных Кикиных палат, которое закончилось только в 1720 г.

В конце того же года адмиралтейский советник Кикин заметил холодность государя к своей персоне. Тогда он приписал ее к гибели в море нескольких кораблей. Но в следующем, 1715 г. его арестовали за злоупотребления по службе. Кикин написал государю письмо, в котором покаялся в совершенном преступлении, и предложил за себя большой выкуп с просьбой разрешить ему жить в деревне. В результате его отправили «в ссылку» в Москву, но вскоре разрешили вернуться в Петербург.

Эти события привели к тому, что Кикин встал в оппозицию к Петру и его режиму. Существует легенда, будто Кикин решился на убийство государя и стрелял в него, но пистолет дал осечку, и Петр, предварительно поколотив своего любимца, простил его. На самом деле Александр Васильевич пошел другим путем, сделав ставку на наследника престола царевича Алексея Петровича, на которого он имел влияние и с которым сблизился. Кикин убеждал царевича принять монашество, уйти в монастырь и там переждать время болезни Петра до его кончины.

При встрече с царевичем Алексеем в Либаве в октябре 1716 г. Кикин убедил его скрыться от царя Петра в Австрии, где царствовали родственники жены царевича. Алексей последовал этому совету, но в феврале 1718 г. его вернули в Россию, и на первом же допросе он рассказал о роли Кикина в своем бегстве. Кикина подвергнули пыткам, во время которых он сознался во всем. Ему присудили смертную казнь.

После казни его дома и имения были отписаны в казну. В доме, примыкавшем к дому Апраксина, что напротив Адмиралтейства, разместили учрежденную в 1715 г. Морскую академию или, как ее еще называли, Морскую гвардию. Поскольку площадей здания для размещения этого учебного заведения оказалось недостаточно, в апреле 1718 г. возглавлявший его Ф. М. Апраксин указал: «…академический двор, что был Кикина, достроить». В 1727 г. Морскую академию выселили из дома Кикина, а в царствование императрицы Анны Иоанновны отец и сын Растрелли возвели на этом месте третий Зимний дворец.

Дом Кикина на Дворцовой набережной на протяжении XVIII столетия принадлежал различным частным лицам до 1798 г., когда он и находившиеся рядом здания были перестроены архитектором Кваренги по указу императора Павла Петровича для его фаворитки Анны Петровны Лопухиной.

Из всех петербургских домов Александра Васильевича до наших дней сохранились только Кикины палаты. Сам хозяин в них пожить не успел, но здание стало историческим по многим причинам. Во-первых, это одно из немногих каменных зданий петровского времени, сохранившихся в нашем городе. Во-вторых, здесь в 1919 г. открылся первый в России музей Кунсткамера, созданный на базе петровских коллекций и библиотеки. Для того чтобы приспособить Кикины палаты под музей, здание надстроили третьим этажом. В-третьих, в 1733 г. Кикины палаты стали административным зданием лейб-гвардии Конного полка. Здесь на первом этаже разместился склад оружия и арестантская комната, на втором – канцелярия, архив и караульное сооружение, а на третьем – полковые храм и госпиталь. Для этих целей Растрелли перестроил здание, украсив его крыльцом с колоннами и куполом над церковным помещением. В 1829–1830 гг. архитектор А. Е. Штауберт еще раз перестроил здание по заказу военного министерства, разобрав при этом крыльцо, уничтожив отделку фасадов и украсив третий этаж треугольными фронтонами. Довершили уничтожение первоначального архитектурного образа немецкие артиллеристы, разрушив здание почти полностью. В 1952–1953 гг. палаты восстановили по проекту архитектора И. Н. Бенуа в стиле петровского барокко.

Накануне свадьбы Петр отправил шаферов Александра Васильевича Кикина и Павла Ивановича Ягужинского приглашать гостей. Ягужинский был сыном бедного литовского органиста, приехавшего в 1686 г. в Москву и поступившего на службу в лютеранскую церковь в Немецкой слободе. О детских и отроческих годах Павла Ягужинского известно мало. По словам историка К. Валишевского, «Ягужинский начал свою карьеру чистильщиком сапог, соединяя это занятие с другими, о которых приличие не позволяет говорить». Известно также, что живой, общительный и обаятельный чистильщик сапог привлек к себе внимание могущественного вельможи Федора Алексеевича Головина, который приблизил его к себе, сделав Павла Ягужинского пажом.

В 1701 г. 18-летний Павел Ягужинский впервые встретился с государем, которого привлекли в нем не только красивая внешность и остроумие, но также умение быстро и толково составить любую деловую бумагу. Петр сразу же распорядился зачислить Ягужинского в лейб-гвардии Преображенский полк, а после производства в офицеры назначил своим денщиком, то есть лицом, исполнявшим функции личного царского адъютанта. После этого Ягужинский перешел из лютеранства в православную веру. Так началась его стремительная блестящая карьера, развитию которой способствовали знание нескольких иностранных языков, начитанность и природная ловкость. За верную службу царь 9 июля 1706 г. пожаловал своему любимцу в вечное владение целый остров на реке Яузе в Москве.