Юрий Алексеев - Освобождение Руси от ордынского ига

Предпринятая выше попытка реконструкции реального хода событий, связанных с победой на Угре, будет неполной без анализа сведений, содержащихся в «Послании на Угру». [490]

Как исторический источник «Послание» характеризуется двумя в высшей степени ценными качествами. Во-первых, оно написано непосредственно во время самих событий, когда их исход был еще неясен. Во-вторых, оно принадлежит перу одного из выдающихся и несомненно хорошо осведомленных деятелей эпохи.

Наряду с этим «Послание» как источник имеет и недостатки. Основной из них определяется самим жанром произведения. Перед нами не изображение самих событий как таковых, а отклик на них, переданный при этом в весьма своеобразной дидактическо-полемической манере. [491] Люди и события рисуются «Посланием» в яркой подсветке, в гипертрофированно заостренном виде, без полутонов, оттенков и переходов. Любимый прием автора — резкая антитеза, противопоставление добра злу, положительных героев отрицательным и т. п. [492] Субъективный характер авторских оценок и подхода к действительности не вызывает сомнений. Автор — не сторонний наблюдатель, не бесстрастный хронист, а активный политический деятель, участник современных ему событий. Он берется за перо для доказательства определенных положений, его задача — убедить адресата в своей правоте, а не объективно анализировать реальную действительность. Ярко выраженная субъективность, тенденциозность «Послания» исключает возможность буквального понимания содержащихся в нем реалий — они скорее символы, чем образы, и нуждаются в определенной реально-исторической интерпретации.

«Послание» — памятник прежде всего публицистический. Оно отражает не столько реальный ход событий, сколько реакцию на них в определенных общественных кругах, к которым принадлежит автор «Послания». Особое значение имеет бесспорная связь «Послания» с летописной традицией: за исключением краткой, чисто фактологической статьи Владимирского летописца, все летописные рассказы о событиях осени 1480 г. испытали более или менее сильное влияние «Послания». В то же время, однако, летописные тексты не могли не отразить и реальных фактов, именно это дает возможность реально-исторической интерпретации «Послания» с помощью летописных известий. С другой стороны, «Послание» как первоисточник ряда летописных текстов может быть использовано для их проверки.

Автор обращается к великому князю как к «Богом венчанному и Богом утвержденному… наипаче же в царях пресветлейшему преславному государю… всея Руси». Для Вассиана великий князь — глава Русского государства, стоящий на одном уровне с царями. Крупнейшее событие эпохи — создание единого Русского государства — полностью осознается и принимается ростовским архиепископом. В «Послании» далее говорится о личной беседе автора с великим князем: «…дерзнувшими усты к устам глаголати твоему величеству твоего ради спасения». Летописная параллель — иллюстрация к этому месту «Послания» содержится в оригинальном рассказе Софийско-Львовской летописи, в котором в уста архиепископа вкладываются гневные слова: «…вся кровь на тебе падеть христианская, что ты, выдав их, бежишь прочь… а дай сем вои в руку мою, коли аз, старый, утулю лице против татар». [493] Сугубо почтительный стиль самого «Послания», автор которого повторно молит не прогневаться на его «дерзость», резко противоречит летописному рассказу и порождает сомнение в тональности последнего. [494]

Рассказ о совещании в Москве отразился, как мы видели выше, на фразеологии соответствующих известий Московской и особенно Типографской летописей. Известия последней — парафраза текста «Послания».

Центральное место в реально-исторических текстах «Послания» занимает проблема «злых советников», полемика с которыми проходит красной нитью через весь памятник. «Злые советники» впервые упоминаются в связи с совещанием в Москве: «…духов же льстивых, шепчющих во ухо твоей державе, иже предати христианство, не слушати обещавшу ти ся». Этот текст отсутствует в летописях. Однако он имеет существенно важное значение для характеристики как объективного положения дел, так и позиции автора «Послания». Если следовать этому тексту, позиция анонимных «злых советников» — капитулянтов проявилась достаточно четко еще до совещания в Москве: «на совете и думе» уже знали об их «льстивых шептаниях».

Согласно Софийско-Львовской летописи, «князь же великий не послушая того писания владычни Васьянова, но советников своих слушаше, Ивана Васильевича Ощеры да Григория Васильевича Мамона, иже матерь его князь Иван Андреевич Можайской за волшество сжег. Те же бяху бояре богати князю великому не думаючи против татар за крестьянство стояти и битися, думаючи бежати прочь, а крестьянство выдати». Именно, «повинуяся их мысли и думе», великий князь «оставя всю силу у Оки на брезе… побежа на Москву». [495] Текст вставлен в летопись явно не на место — «Послание» написано не до, а после приезда великого князя в Москву.

Налицо и текстуальная, и идейно-смысловая, логическая связь. «Послание» как бы дополняет материал рассказа, рассказ как бы поясняет и расшифровывает глухие намеки «Послания». Ощера и Мамон — вот они, «злые советники», капитулянты и предатели, против которых направлен в равной степени пафос и «Послания», и рассказа. «Злые советники» снова упоминаются в связи со сведениями о переговорах с Ахматом: «Прежние твои развратницы не престают шепчюще в ухо твое льстивые словеса, отвещают ти не противитися супостатом, но отступити и предати на расхищение волкам словесное стадо Христовых овець». Как и в первом случае, имена «злых советников» не названы и их «льстивые словеса» переданы в общей форме. Несколько ниже, однако, эти «словеса» конкретизируются: «…съвещають ли льстивии сии и лжеименитые, мнящеся быти христиане, токмо еще повергше щиты своя и нимало сопротивлящеся оканным сим сыроядцем, предав христианство, свое отечество, яко бегуном скитатися по иным странам».

Итак, суть «льстивых словес» (как в «Послании», так и в рассказе Софийско-Львовской летописи) — призыв к великому князю бежать из Русской земли: «…твою честь в бесчестии, и твою славу в бесславие преложити, и бегуну явитися, и предателю християнскому именоватися». Почти весь дальнейший текст «Послания» посвящен опровержению этого совета «льстивых» как путем общих нравоучительных рассуждений, так и приведением исторических примеров со ссылками на освященные церковью авторитеты. Из русских князей в качестве образцов воинской доблести автор «Послания» называет Игоря, Святослава и Владимира («иже на греческих царях дань имали»), Владимира Мономаха («како… бился с оканными половцы за Русскую землю») и «иные мнози, их же паче нас ты веси».