Андрей Беляков - Чингисиды в России XV–XVII веков: просопографическое исследование

После очередного воцарения в Казани Мухаммед-Эмин (? — 1518 г.) вновь не смог удержаться на престоле, и в 1495 г. был вынужден бежать в Москву с семьей. Его пожаловали Каширой. На казанский престол взошел сибирский царь Мамук. Но ему не удалось найти в городе устойчивой поддержки, из-за возросшего недовольства со стороны казанцев он вернулся в Сибирь. Новым ханом стал Абд ал-Латиф б. Ибрагим (ок. 1475 — 19 ноября 1517 гг.). При вторичном замужестве его матери царицы Нур-салтан, дочери мангытского бека Темира б. Мансура беклербека (главы сословия знати (эмиров) и верховного военачальника) Большой Орды [314], (она стала женой крымского хана Менгли-Гирея), царевича в 1480 г. вывезли в Бахчисарай. По достижении совершеннолетия в 1493 г. его отправили в Россию, где пожаловали Звенигородом. В 1496 г. Абд ал-Латифа избрали на казанский престол. В 1502 г. низложили при участии России и сослали в Белоозеро. Ханом опять стал Мухаммед-Эмин. Через 6 лет, в 1508 г., царя Абд ал-Латифа вывели «из нятства» и пожаловали Юрьевом Польским. Освобождение произошло «печалованием Мингли-Гирея царя Крымского» и царицы Нур-салтан, его матери. В мае 1512 г. он вновь был арестован и лишен своих владений. В ноябре 1516 г. пожалован г. Каширой. Умер царь 19 ноября 1517 г. [315]К середине XVI в. казанская династия (потомки Улуг-Мухаммеда) в России полностью пресеклась. В Казани это произошло еще раньше, со смертью Абд ал-Латифа.

Таким образом, первоначально причины появления в России потомков Улуг-Мухаммеда были связаны с борьбой его детей и внуков за ханский престол в Казани. Москва готова была принять у себя всех менее удачливых претендентов, для того чтобы впоследствии использовать их как важный фактор политического и военного давления в русско-казанских отношениях. К концу XV в. их появление было вызвано стремлением Ивана III установить контроль над Казанским ханством посредством возведения на его престол подконтрольных ханов, которых, в случае чего, в любое время можно было заменить на других, более сговорчивых. Поэтому наличие служилых Чингисидов из казанской династии было очень удобным. Эта система получила сбой только при Василии III, который полагал себя достаточно сильным для того, чтобы всех потомков Улуг-Мухаммеда в России можно было крестить [316]. В результате этого род полностью пресекся, а на казанском престоле утвердились Гиреи.

Гиреи в России впервые появились в 1479 г., когда в Москву выехали из Литвы два свергнутых крымских царя — Нур-Даулет (Нурдовлат) (? — после 1487 г.) и Хайдар (? — после 1486 г.), дети Хаджи-Гирей, а также сын Нур-Даулета Бир-Даулет (? — 1480 г.).

Скорее всего, тогда же выехали, а не родились уже в России, другие дети Нур-Даулета, Сатылган и Джанай. Бир-Даулета в 1480 г. зарезал некий татарин. Хайдара сослали в Вологду, скорее всего, из-за попытки вести самостоятельную внешнеполитическую игру или за попытку самовольного отъезда. Нур-Даулет, а за ним и его сыновья Сатылган (? — ранее 1506 г.) и Джанай (? — около 1512 г.), являлись касимовскими «правителями» [317]. У Сатылгана и Джаная не было детей. По крайней мере, они нам неизвестны. Поэтому династия в России пресеклась. Имеется упоминание о пребывании в это же время в России некоего царевича Мамышека, сына царя Мустафы и брата царевича Мухаммеда (Мамеда), жившего в Крыму. Менгли-Гирей I предлагал Ивану III обмен царевичами с испомещением нововыехавшего в Кашире, где некогда сидел Нур-Даулет [318]. Вряд ли данного царевича можно от нести к Гиреям. Скорее всего, это один из астраханских царевичей, обосновавшихся в Крыму после падения Большой Орды. При общих подсчетах Чингисидов он будет учитываться нами среди иных (единичные представители или неустановленное про исхождение).

В Москве в 1480 г. оказался крымский хан Джанибек (Зенебек), до этого на непродолжительное время захвативший власть в Крыму. Его происхождение окончательно не установлено. Еще в 1475 г. он просился на службу к великому князю, тогда ему от казали. Сделавшись крымским ханом около 1477 г., он посылал в Россию своего человека, узнать: может ли он в случае нужды найти здесь убежище. Иван III не возражал [319]. В.Д Смирнов даже делает осторожное предположение о том, что хан не принадлежал к Чингисидам [320]. Мы условно отнесем его к Гиреям [321].

Известны многочисленные несостоявшиеся выезды. В 1480 г. убежище в Москве предлагалось Менгли-Гирею I б. Хаджи-Гирею [322]. В 1490 г. крымский хан Менгли-Гирей I сообщал Ивану III, что из Турции бежали его брат и племянник Издемир (Уздемир) и Девлеш. Хан предпочитал, чтобы они лучше оказались в Москве нежели у «извечного врага» в Большой Орде. Царевичи, однако, решили остаться в Литве [323]. В посольских книгах имеется упоминание о том, что Девлеша поляки перехватили, и этот шаг не был по настоящему добровольным [324]. В 1518/19 г. в Москву безуспешно зазывали двух крымских царевичей — Юсуфа и Геммета, детей Ахме да б. Менгли-Гирея. При этом Геммету обещали дать Мещеру (Елатьма) или Каширу, или «где пригоже будет» [325]. В 1521 г. опасная грамота посылалась Саадет-Гирею б. Менгли-Гирею [326]. В 1532 г. царевич Ислам-Гирей б. Мухаммад-Гирей просился в служилые царевичи к Василию III. Но выезд не состоялся. В Крыму на смену хану Саадет Гирею б. Менгли-Гирею пришел Ислам-Гирей б. Менгли-Гирей. Вскоре его сменю Сахиб-Гирей б. Менгли-Гирей I, бывший казанский хан. Он назначил Ислам-Гирея калгой [327]. В 1567 г. Иван IV предлагал крымскому хану Даулет-Гирею I б. Мубарек Гирею женить сына или внука на родственнице касимовского царя Шах-Али Маги-салтан и взять в приданое Касимов [328].

К Гиреям также следует отнести и казанского хана Утямиш-Гирея б. Сафа-Гирея (Александр Сафакиреевич) (1546–1566 гг.). Его вместе с матерью, царицей Сююн-бике, в 1551 г. казанцы отдали русским полкам. Вскоре юного хана крестили в Москве. Здесь он занял более чем высокое положение. Достаточно отметить, что он воспитывался во дворе московского царя. Возможно, если бы не ранняя смерть Чингисида, его судьба была бы похожей на судьбу его современников Симеона Касаевича, Михаила Кайбуловича и Симеона Бекбулатовича или даже Петра Ибрагимовича.

В 1585 г. в России в результате династических распрей оказались большая группа Гиреев: сыновья Мухаммад-Гирея II б. Даулет-Гирея I хан Саадет-Гирей [329](?–1588 г.), царевичи калга Мурад-Гирей (?–1591 г.), Сафа-Гирей, а также сыновья Саадет-Гирея Кумо (?–1591 г.), Бибадша, Девлет, Бахты, Мухаммад и Саламет. При этом Мурад-Гирей, Кумо-Гирей и эпизодически Саадет-Гирей проживали непосредственно в русских городах (Астрахань и Москва). Остальные кочевали в астраханских степях и на Северном Кавказе. Скорее всего, вместе с Саадет-Гиреем здесь же до 1588 г. находились его сыновья Девлет, Бахты, Мухаммад и Саламет [330]. Кумо-Гирей, вероятно, находился на положении заложника в Москве. При дальнейшем анализе крымских посольских документов могут всплыть и иные имена, в частности царевен, информация о которых, как правило, не фиксировалась. Москва пыталась активно использовать Гиреев в своей внешнеполитической игре как на восточном направлении (Большие и Малые Ногаи, Крым, Персия, Турция), так и на западном (Литва). В 1588 г. Сафа-Гирей стал пасынком нового крымского хана Газы-Гирея II, сына Даулет-Гирея I, и вернулся в Крым [331]. В 1591 г. в Астрахани умерли царевичи Мурад-Гирей, Кумо-Гирей и одна из жен Мурад-Гирея [332]. У Саадет-Гирея (впоследствии Мурад-Гирея) известна жена царица Ертуган, дочь бия Малой Ногайской Орды. Она единственная смогла вернуться в Крым в конце 1593 г. [333]Между 1591 и 1593 гг. в России умерла дочь Мурад-Гирея и Ертуган, царевна Долга (Волга?). Помимо этого, единожды в 1588 г. в документах упоминается «Алди-Гиреева царевна» [334]. Она приходилась племянницей выезжим братьям. Но причина ее выезда и дальнейшая судьба неизвестны.