Карен Юзбашян - Армянские государства эпохи Багратидов и Византия IX–XI вв.

В 1956 г. мною было высказано мнение, что название «Шнаванк», о котором говорится в, LXVII послании Григория Магистра, обязано своим происхождением кинохоритам, перебравшимся в Армению [1348] Юзбашян, 1956, с. 37–88. Того же мнения придерживался, по-видимому, и К. Тер-Мкртчян, рядом с названием «Шнаванк» у него дважды проставлено: κυνοσχωρα. Ф. Конибир отнесся к такому истолкованию скептически. По мнению Р. М. Бартикяна, Григорий Магистр мог перенести на Тондрак κυνοχώρι,ον византийских авторов (Ter-Mkrttschian, 1893, с. 89 и 149; Conybeare, 1898, с. 148, примеч. 5; Бартикян, 1962, с. 144, примеч. 78). . Возможно, конечно, что Шнаванк — всего лишь бранное наименование, а не реальный топоним. Действительно, «пес» — эпитет, который Григорий Магистр очень часто прилагает к еретикам. Смбат оказывается во главе псов и волков. «Еретики — псы, псы, псы! — восклицает автор. — Их скопище — это собачья свора» [1349] См.: Посл., с. 153, 159, 165. . Тем не менее даже с учетом этого обстоятельства мнение о возможной исторической связи между кинохоритами и насельниками Шнаванка имеет под собой определенную почву.

Тондракитов роднят с павликианами и многие черты идеологии. Известно, что павликиане отвергали «форму, действенность и силу честного и животворящего креста», отбрасывали его «с тысячью оскорблений». Под крестом понимали самого Христа. Нельзя, утверждали они, поклоняться орудию мучения [1350] Греч, ист., с. 21.41, 41.116, 88.13. . Мы знаем, что подобное отношение к кресту характерно и для тондракитов.

Причастие у павликиан носило символический характер. Как говорит Петр Сицилиец, они многих убедили в этом, утверждая, что господь дал на вечере ученикам не хлеб и вино, но передал им символично свои слова как хлеб и вино [1351] Греч, ист., с. 21, § 40; 49, § 118; 87, § 12. . Возможно, что именно на это намекает «Клятва единения» в той фразе, где говорится о павликианах. Выше было показано, что символичность в обрядах была свойственна и тондракитам.

Своеобразно понимали павликиане и крещение. Они говорили, что «крещением являются слова Евангелия: «… как сказал Господь: Я — вода живая» [1352] Греч. ист., с. 89.16, 49.120. . Отрицание крещения в его ортодоксальном понимании мы находим и у тондракитов.

Павликиане, как и тондракиты, отвергали иконы [1353] Феоф., с. 486. , отказывались почитать деву Марию [1354] Греч. ист., с. 21, § 39; 87, § 11. .

Взятые в совокупности, эти факты наводят на мысль не только о контактах между тондракитами и павликианами, но и о какой-то преемственности в движении и идеологии. Как известно, военное поражение в 70-х годах IX в. означало конец павликианства как широкого общественного движения. Часть павликиан перешла в православие, часть покинула пределы империи. Нельзя ли предположить, что какая-тο часть еретиков подалась в глубь Армении? География павликианских общин на Востоке такова, что подобное допущение напрашивается само собой. Этническая структура павликианства, которое в значительной части должно было состоять из армян, снимала при таком переходе языковые и некоторые психологические барьеры. Если это предположение соответствует действительности, тогда становится понятно, почему в глазах Григория Магистра павликиане и тондракиты составляют одну массу, почему мысли о тондракитах порождают ассоциации с павликианами, почему, наконец, так много общего в идеологии тондракитов и павликиан.

Как было сказано в гл. III, с середины IX в. Византийская империя заметно активизировала свою политику в Армении. Отражением этого явилась, в частности, оживленная переписка, которую вел с армянами патриарх Фотий (годы пастырства: 858–867 и 877–886). Переписка велась вокруг основного вопроса, который разделял армян и ромеев, — отношения к Халкидонскому собору, соответственно признания у Христа одной или двух природ. Настойчивые попытки обращения армян в православие адекватно отражали стремление Византии утвердить в Армении свое господство.

За последние годы в научный оборот включены новые источники, которые вносят существенные коррективы в ранее бытовавшие представления. Критическому обзору известных на сегодняшний день памятников был посвящен доклад Л. Г. Вестеринка на международной конференции по армянской средневековой литературе (Ереван, 15–19 сентября 1986 г.). Наиболее сложным вопросом остается датировка посланий, и докладчик показал, насколько трудно прийти к более или менее определенным выводам. Пока опубликованы лишь краткие тезисы доклада [1355] Westerink, 1986. (). Материалы, касающиеся переписки патриарха Фотия с армянами, заслуживают специального исследования, в рамках же настоящей книги мы ограничиваемся кратким обозрением известных источников.

1. В нескольких армянских рукописях сохранилось своеобразное досье материалов, относящихся к Ширакаванскому церковному собору 862 г. Досье начинается со слов: «В 311 год армянского летосчисления (25 апреля 862 — 24 апреля 863 г.) константинопольский патриарх Фотий отправил Вахана, архиепископа Никеи, в Армению к Закарии, католикосу Великой Армении. Католикос созвал собор в Ширакаване из многочисленных епископов и монахов, в присутствии спарапета Армении Ашота, ибо тот пребывал там в стане вместе со своими отрядами из азатов, которые собрал, поскольку отложились северные страны. Там был и Нана, великий сирийский дьякон, прославленный философ. На этом соборе епископ Никеи Вахан произнес следующие слова». Далее следуют формулы веры в Бога-Отца, Сына, св. Духа, в Троицу. Непосредственно вслед за этим помещены 15 анафем. Они адресованы тем, кто превратно исповедует Троицу и ее ипостаси, проклятию предаются сторонники учений Нестория и Евтихия и др., а XIII и XIV анафемы касаются Халкидонского собора и его противников (см. III главу). Далее обосновывается теория о двух природах Иисуса.

Досье опубликовано [1356] ППС. Т. 21, вып. 1, 1982, с. 196–210, рус. пер. с. 246–261 (А. И. Пападопуло-Керамевс, Н. Я. Марр); НА, 1968, стб. 257–280 (Н. Акинян). ().

О соборе в Ширакаване сообщает также Вардан, но датирует его 318 г. армянского летосчисления, а посланца Фотия определяет как митрополита Никеи Йохана [1357] Vardan, с. 64. 14–20, франц. пер., с. 128–129; Вардан, с. 112. (). Из этого сообщения становится известно, что Йохан доставил Закарии послание — это был ответ Фотия на вопрос о причине Четвертого (Халкидонского) собора. Историк приводит выдержки из этого послания.

В отличие от досье, Вардан датирует собор 318 г. армянского летосчисления. (23 апреля 869 — 22 апреля 870 г.). Предпочтение надо отдать досье — там Ашот назван спарапетом, а в этой должности он оставался лишь до 862 г., когда, став ишханац ишханом, передал ее брату Абасу [1358] Йов. Драсх., с. 132, 135. (). Но Вардан правильно называет посланца Фотия — грамоту доставил Иоанн, архиепископ фракийского города Ники (а не Никеи, как в досье). Об этом говорит сам Фотий в своем послании на греческом языке, адресованном Ашоту Багратуни [1359] Darrouzes, 1971, с. 141.18 Phot. Ер., с. 4.17–18; Grumel, 1956. (). Иоанн известен как автор трактата о рождестве Иисуса, адресованного «Захарии, католикосу Великой Армении» [1360] Garitte, 1958. (). Известна также личность сирийского богослова Наны [1361] САЛИ. Т. 4, с. 18–19, № 1. ().