Николай Пашкин - Византия в европейской политике первой половины XV в (1402–1438)

Успешно завершив дела, 26 апреля оба епископа вернулись в Авиньон [410] Rel. amb., 291. . Оставалось лишь дождаться, пока в Базеле примут декрет, официально провозглашающий этот город местом проведения вселенского собора, чтобы после этого потребовать от него остальной денежной суммы. Делать это раньше городские власти отказывались. 8 мая 1437 г. ожидаемый декрет, принятый накануне от имени большинства, был отправлен из Базеля в Авиньон. К нему было приложено обращение французской нации, в котором авиньонцев призывали всеми силами ускорить отправку кораблей в Константинополь и обещали громкую славу, которая ожидает их город, если это дело будет доведено до счастливого конца [411] Epistola nationis Gallicanae ad civitatem Avinionem (1437 maii 8 Basileae) // CB. V, 234–236. . 15 мая декрет поступил в Авиньон. Но здесь его отказались признать, так как на нем отсутствовала печать (как известно, вопрос о том, какая из партий должна обладать печатью, решался в Базеле еще целую неделю после сессии) [412] Rel. amb., 294: …non erat eis satisfactum, cum non esset sub plumbo. . К тому же практически сразу стало известно и то, что другой частью собора принят свой декрет. И напрасно епископы убеждали, что последний, принятый меньшинством, законной силы не имеет. Авиньонцы остались непреклонны.

28 мая из Базеля явились два эмиссара, которые доставили декрет, на этот раз с печатью. Они же предупредили, что если в течение 12 дней с момента их прибытия оставшиеся деньги не будут выплачены, то все переговоры будут свернуты. Впрочем, авиньонцев с самого начала подобные предостережения не слишком тревожили. Между тем 30 мая из Италии прибыл человек, которого город, как оказалось, посылал туда, чтобы еще раз проверить мнение папы. Однако понтифик, как и прежде, отговаривал авиньонцев от их намерений, грозя штрафными санкциями [413] СВ. 1,457 (см. сноску 278): Cum enim pridie reversas tuerit quidem magister in theologia ordinis praedicatorum, quem cives ad dominum noster transmiserant ad excusandum… relatione sua hic facta realiter dixit, dominum nostrum dixisse… ut désistèrent ab huiusmodi prosecutione, alias taliler sua sanctitas provideret, quod esset memo ri a usque ad tertiam eorum generationem. . Несмотря на это, состоявшееся 31 мая общее собрание граждан, на котором присутствовало до 700 глав семейств, высказалось за положительное решение по вопросу займа [414] Cм.: Rel. amb., 297; Labande L.-H. Op. cit. P. 40. . Возобладало мнение, что лучше потерять деньги, чем отказаться от начатого [415] CB. 1, 457 (см. сноску 278): …dicunt potius vellent pecuniam istam perdere, quam desistere ab inceptis… . Но и после этого власти не торопились. 6 июня они высказали новые сомнения. Так, например, они заявили послам, что новая редакция королевского указа о наложении десятины на клир до сих пор ими не получена и, кроме того, что германская нация на Базельском соборе предложила прибегнуть к этому побору только в том случае, если доходы от индульгенций окажутся недостаточными [416] Rel. amb., 299. . Но послы уже не могли удовлетворять все новые претензии, и 7 июня городской совет наконец подтвердил решение о выдаче денег. Вслед за этим едва не спутал все карты посол от короля Рене Анжуйского. Поскольку в это время он уже занимал неаполитанский престол, то открыто заявил, что является вассалом папы и намерен защищать его интересы. Так как авиньонцы собирались выделить деньги на проведение греко-латинского собора в своем городе, то поступали не только против папы, но и против нового короля Неаполя [417] CB. I, 457 (см. сноску 278); Rel. amb., 301: …qua a domino nostro papae tenebatur in feudum regimen suum Ceciliae, ipse dominus praefato domino nostro papae obligatus erat eumque sustinere et defendere debebat… . С его стороны теперь сыпались угрозы. Однако Рене Анжуйский оказался не той политической фигурой, которая могла заставить их изменить свои планы. Хотя угрозы не ограничились только словами. Когда через пару дней на галерах прибыл капитан Ни-код, толпа каких-то провансальцев, скорее всего подданных анжуйского дома, попыталась преградить ему доступ к причалу. Город находился на грани беспорядков [418] Rel. amb. 301. . Вместо того чтобы выдать посольству последнюю сумму — как раз истекал последний срок, — властям пришлось наводить порядок. И только 12 июня 1437 г. деньги наконец были выплачены [419] ibid. 303. .

Таким образом, хотя и с опозданием, Авиньон все же выполнил свои обязательства, что формально давало ему право принять в своих стенах вселенский собор. Этот проект стоил городу немалого напряжения сил. Чтобы изыскать деньги, пришлось прибегнуть к экстраординарным мерам. На всех граждан и домовладельцев был наложен специальный налог, который собирали в церковных приходах. Часть необходимой суммы была предоставлена внешними кредиторами [420] См.: Labande L.-H. Op. cit. P. 42–43. . Практически сразу после получения денег началась процедура погашения займа. С санкции Базельского собора специально назначенные сборщики производили взимание десятины с духовного сословия и продавали индульгенции, доходы от которых поступали в городскую казну После событий 7 мая 1437 г., расколовших католическую церковь, многие клирики отказывались платить, в связи с чем в Базеле издали буллу, которая еще раз подтверждала законность десятины, В конце концов, по данным французского историка Лабанда, город все же сумел вернуть всю одолженную сумму [421] Cм.: Ibid. S. 48–50. По мнению Лабанда, основным мотивом, побуждавшим авиньонцев изо всех сил стремиться разместить у себя униатский собор, было именно желание вернуть своему городу былой статус, утраченный после того, как он перестал быть резиденцией папы. .

Базельское посольство выполнило первую часть своей миссии, затратив на это почти четыре месяца. Возможно, по этой причине пришлось отменить ранее назначенный визит к арагонскому королю Альфонсу V. Собор ограничился письменным посланием к монарху, которое было отправлено примерно в середине июля. Поведав королю о всей проделанной работе, касавшейся унии с греками, его просили обеспечить безопасное плавание посольству, а впоследствии и самим грекам, которые, как предполагалось, тем же путем должны были проследовать на Запад [422] Brief des Easier Konzils an den Konig von Aragon Aîfons V // CB. V, 244245: Potest autem serenitas tua, rex inclite, felici prosecution! rerum istarum maximam praestare opem cum te terra et mare potentem effecerit divina miseratio et praesertim in eis rcgionibus, per quas nostri ad Graeciam incedunt oratores et per quas imperator Romeorum cum suis transitants est. . Предупреждая о возможных кознях соперников, депутаты писали: «Если будет Тебе известно о недоброжелателях, препятствующих нашему святому делу, которые намереваются сорвать прибытие греков либо каким-то образом расстроить их договор с собором насчет места, которое должно быть им для этого назначено, то пусть благоразумие Твое послужит на благо церкви, чтобы попытки такого рода не увенчались успехом (ибо уже немало разоблачено лиц, которые настолько враждебно относятся ко всему этому, что дошли до фальсификации писем и постановлений собора» [423] Ibid: Et, si quos huius sanctissimi negotii impeditores conoveris, qui Graecorum ipsorum adventum retardare aut perturbare quaererent vel conventionem eorum cum hac sancta sinodo in altero iocorum, ut praemittitur, electorum habendam quomodolibet impedire — multos enim taies deprehendimus, qui huic rei tanto adversati sunt, ut usque ad faisandas litteras et bullas sacri concilii sunt aducti, — det operam tua providentia in subsidium sanctae matris ecclesiae, ut taliumconatus minime praevaleant… . Как видно, правителя Арагона в Базеле рассматривали как союзника и надеялись, что его представители, находящиеся там, впоследствии явятся к месту проведения униатского собора.