Николай Сергеев - Гидра. Том 1.Определение фашизма и его признаки.

Когда фашисты говорят о Новом человеке, они, как правило, имеют в виду именно воспитание и образование. Поэтому евгеника намного более редкий инструмент фашизма, чем евфеника. Нацистская евгеника скорее исключение из правил.

Сверхчеловек в третьем Рейхе должен был появиться из немцев в результате евгеники, а в СССР создавали нового советского человека любой расы и национальности с помощью евфеники — путём мощной психологической обработки и создания благоприятной для такой обработки информационной, экономической, социальной и бытовой среды. Психологическая обработка в отсутствии сопутствующей среды не просто неэффективна, она имеет смысла.

Вера большевиков в изменение окружающего мира путём оказания на него силового воздействия проявлялась везде, в науке, в сельском хозяйстве, в искусстве. Популярность Лысенко у коммунистов объясняется тем, что созданная им теория выведения новых сортов растений и домашних животных «… в результате постоянного и неустанного давления на протяжении всей их жизни », по сути ламарковская, противоречащая дарвиновской теории эволюции и классическому марксизму, полностью соответствовала представлениям большевиков. По мнению Лысенко, генетика является лженаукой и если пшеницу поставить в соответствующие условия, то она переродится в рожь. На заседании Президиума ВАСХНИЛ в 1948 году был зачитан доклад о выведении новой, более продуктивной, породы коров, которые больше давали молока в результате неустанного, каждодневного и всё усиливающегося воздействия на вымя в процессе дойки.

Этот же ламарковский принцип «чтобы корова давала больше молока, её нужно больше доить» был применён и в отношении создания нового человека будущей эпохи. Постоянное воздействие на человека во всех сферах его жизни должно было иметь результат — появление нового, совершенного во всех отношениях, советского человека, который будет достоин жить при коммунизме.

Концепция «Нового человека», возникла сразу после перехода СССР в 1929 году на фашистские методы государственного управления и пропаганды, которые имели целью формирование личности нового альтруистического коллективистского социального типа.

Советская идеология 1917 – 1928 годов, крайне революционная, провозглашавшая отказ от собственности, денег, семьи, пропагандирующая свободные сексуальные отношения и другие принципы, шокирующие сознание обывателя в буржуазном обществе, была оставлена большевиками в прошлом. Между фазой революционного пролетарского и фашистского государства, в СССР был очень короткий период вынужденного отката к относительно нормальным общественным и экономическим отношениям. Нам этот период известен под названием нэповского (название происходит от аббревиатуры НЭП – Новая экономическая политика).

В 1929 году произошёл резкий поворот от революционности к традиционализму, от интернационализма — к патриотизму и национализму, от общественной экономики, с её обобществлением средств производства — к государственному абсолютно монопольному суперкапитализму, от принципа добровольного построения общего государства и права наций на самоопределение — к сталинскому культу государственности.

Советский человек, по мнению коммунистов, должен быть безынициативен, но не робок. Он должен быть одновременно послушен и смел. В нём должны доминировать: доброжелательный коллективизм, воинственный патриотизм и неослабная постоянная бдительность. Ограничение контактов с внешним миром, облегчало правящему номенклатурному классу задачу создания атмосферы озлобленности, всеобщей паранойи и подозрительности.

Главной задачей советских идеологов было уничтожить в человеке неповторимую уникальность, составлявшую собственно личность человека и создать на основе этого «человеческого материала» стандартизированного и унифицированного советского человека, с заранее заданным набором качеств. Перестройке подлежали также интеллектуальная и культурная составляющие части личности.

Мир советской культуры являлся моделью ценностно-идеологической структуры личности идеального советского человека, как её видели идеологи. В советской культуре гражданин страны советов должен был видеть своё превосходство перед другими «тёмными народами мира», не познавшими истинности марксизма в его примитивной ленинской трактовке. Советский народ должен был превратиться из сборной культурно-этнической солянки времён НЭПа в уникальную сплочённую нацию, с единой советской идеологией, культурой и всеми остальными признаками, присущими нациям.

В культурном отношении советский имперский патриотизм был очень похож на немецкий национал-социализм. Внешнее сходство двух тоталитарных культур не случайно, так как в основе обеих идеологий лежали очень похожие идеи. Часто доходило до буквального копирования скульптур, картин, песен, плакатов, сюжетов для фильмов и книг, наиболее удачных оборотов из речей партийных лидеров.

Не имеют смысла нынешние споры о том, что было сначала, «Марш авиаторов» или нацистский марш штурмовиков SA «Herbei zum Kampf…». Неважно, кто внёс больший вклад в стиль агитационных плакатов тоталитарных государств Европы, нацистские графические дизайнеры или советские конструктивисты. Не имеет принципиального значения первоисточник, если системы пропаганды двух тоталитарных режимов делали ставку не на образование и просвещение, не на логику, а на возбуждение примитивных эмоций и делали это по существующим в то время технологиям. Обе системы пользовались абсолютно идентичными методами, стараясь вызвать у людей чувство превосходства и чувство ненависти ко всему остальному миру, через книги и кино, скульптуру и картины, плакаты и газетные передовицы.

Советские коммунисты, немецкие национал-социалисты, нидерландские, швейцарские, болгарские фашисты, испанские фалангисты и ещё с десяток других организаций подражали итальянской фашистской партии. Позднее немецких национал-социалистов копировали датские, шведские фашисты. Немецкие и советские пропагандисты заимствовали идеи друг у друга. Это был общеевропейский масштабный процесс. В случае Третьего Рейха и Советского Союза, имело место не просто копирование одной из сторон, а ещё и взаимное проникновение двух тоталитарных культур, взаимное влияние очень похожих государственных пропагандистских машин.

Весь комплекс идеологических штампов, составляющих образ советского «человека будущего», точно соответствовал стратегическим задачам партии, конечной целью которых была власть как таковая, а также сопутствующий власти набор разнообразных благ и привилегий. Коммунистические идеологи планировали в будущем полностью регламентировать разнообразными правилами поведение этого нового советского человека и его взаимодействия с другими такими же субъектами, они надеялись контролировать любые экономические, социальные, включая отношения в семье и быту, на работе между коллегами и прочее.