Николай Сергеев - Гидра. Том 1.Определение фашизма и его признаки.

От агрессивного и непримиримого антифашизма, традиционного для всех мировых коммунистических движений начала XX века, в Советской идеологии образца второй половины 1939 года, не осталось и следа. Для такой идеологической трансформации достаточно было советскому правительству договориться с нацистами о разделе Восточной Европы. Если экстраполировать на внешнюю политику довоенного СССР марксистское определение о том, что бытие человека определяет его сознание, то можно утверждать, что практическая выгода определяет идеологию. По крайней мере это определение касается фашистских организаций и политических режимов.

Иногда меняется не только идеология, но и само понимание правды. Засыпая, страна, описанная Оруэллом в романе «1984», воюет с Океанией в союзе с Остазией. Проснувшись ранним утром, граждане узнают, что их страна никогда с Океанией не воевала, а всегда воевала с Остазией в союзе с Океанией. Вчера Троцкий – герой революции, завтра – предатель и немецкий шпион. Сегодня Эрнст Юлиус Рём и Грегор Штрассер гении немецкого национал-социалистического движения и подлинные патриоты своей родины, а завтра уже национал-предатели. При этом удивительным образом оказывается, что они всегда были предателями.

Приз непревзойдённости в искусстве публичного размашистого виляния «линией партии» следует отдать Муссолини, говорившего в разное время, что фашисты консервативные революционеры, католические атеисты, тоталитарные демократы и вообще кто угодно. Сомневаюсь, что Муссолини когда-либо имел какие-либо убеждения. Сначала он выступает с антивоенными речами и пишет пацифистские статьи, но как только в Италии начинается военная истерия, то он сразу же отказывается от своих антимилитаристских взглядов и становится сторонником вступления Италии в Первую мировую войну, из-за чего его исключают из социалистической партии. Тем не менее, именно откровенная безыдейность дуче и его умелая демагогия сделала его кумиром миллионов.

Идеология Национальной фашистской партии Италии стремительно менялась, в зависимости от текущей политической ситуации и конъюнктуры, от взглядов самого дуче. Как и Муссолини, его партия говорила всегда то, что народ хотел слышать и что было выгодно в определённый момент времени. Социалистические идеи постепенно были вытеснены антикоммунизмом, антилиберализмом. Атеизм уступил место католицизму, сразу после подписания Латеранских соглашений. Самое удивительное, что итальянский фашизм провозгласив себя революционным и народным движением стал поддерживать монархию и оброс многочисленными политическими связями среди аристократии и католического духовенства.

Столь же противоречив, был образ «Нового человека будущего» у итальянских фашистов. Сначала «Новый человек будущего» был пролетарием, потом стал крестьянином, сперва идеалом был вечно сражающийся борец, непременное главное лицо непрекращающегося ни на минуту революционного процесса, а потом прилежный и послушный работник, уважающий частную собственность и сторонник идеи классового сотрудничества.

Пока «Новый человек будущего», по прихоти Муссолини и его партии, менял окраску быстрее хамелеона, ему пропагандой неизменно приписывались такие качества, как динамизм, возвышенное чувство прекрасного, оптимизм и уверенность в том, что живёт в самой счастливой стране на планете, готовность исполнять всё, что ему поручит партия и лично дуче, готовность безропотно пожертвовать своей жизнью за дело итальянского фашизма.

«Новый человек», по версии фашистов, должен быть связан по рукам и ногам конформизмом, коллективизмом, принципом социального равенства и патернализмом со стороны государства. Возможности самореализации и пределы личной свободы ограничивались установленными правилами, максимум на что мог рассчитывать человек, это на высокие показатели в профессиональной сфере и на соответствующую оценку профессиональных заслуг. Свобода самовыражения приобретала своеобразную форму, в виде изобретения своего индивидуального стиля неукоснительного следования строгим фашистским правилам. В противном случае он становится изгоем, теряет свободу, а нередко даже физически уничтожается.

Получить высокую профессиональную оценку в фашистском государстве, не прибегая к идеологическим уловкам, карьеристским приёмам и демонстрации приверженности фашистской доктрине, очень сложно. В либеральном обществе достаточно обладать полезными для этого общества способностями, ценными для потребителей результатов труда качествами, чтобы при добросовестной и упорной работе подняться на высокий уровень дохода и общественного признания, без каких-либо карьеристских усилий и реверансов в сторону правительства, правящей партии и её политического руководства. В условиях свободного рынка значение имеет лишь личная конкурентоспособность.

Сознательность и самодисциплина признаётся фашистами важными качествами создаваемого «Нового человека». Сознательность предполагает полное добровольное подчинение собственного поведения установленным нормам и самоконтролю своего сознания и проявляется в готовности к самопожертвованию ради фашистских идеалов.

Идеальные люди могли, по мнению фашистов, жить либо в прошлом (легендарный народ-прародитель, мифические герои, боги или пророки), либо в будущем (новый человек, сверхчеловек), но никогда в настоящем. Отсюда идёт традиционное фашистское представление об идеальном человеке, по образу и подобию которого можно и нужно переделать людей современных.

Именно по указанной выше причине, понимание «Нового человека» всегда зависит от концепции прошлого или будущего. Это понимание меняется, в соответствии с «вилянием» изменчивой идеологической линии фашистской партии, с той же скоростью, с какой меняется у фашистов представление о героическом давно минувшем и сказочно счастливом грядущим. Также быстро меняется фашистская мораль, подстраиваясь под требования конкретного политического момента, в отличие от незыблемого древнего античного гуманизма, неизменных в течение девятнадцати веков основ христианской морали, современных либеральных принципов свободы и равенства всех перед законом.

Личность оценивается фашистами исключительно в контексте отношения к фашистской доктрине, в делах, словах, поступках, приносящих вред или пользу делу установления фашистской диктатуры и последующего удержания власти. Наличие нейтральной позиции фашисты отрицают, исходя из принципа, сформулированного Бенито Муссолини: « Никто не может остаться в стороне. Кто не с нами, тот против нас ».

Фашизм воспитывает в людях потребность в постоянной опеке со стороны государства, внедряет в сознание людей убеждённость в том, что полноценное существование возможно только в фашистском государстве. «Новый человек» считает недопустимым жить для себя, он живёт исключительно для других, а жить для других, в понятиях любой фашистской идеологии, означает жить для тоталитарного государства, фашистской партии и её вождей. «Новому человеку» должен быть противен здоровый умеренный эгоизм, само собой разумеющийся для человека либеральных взглядов.