Николай Сергеев - Гидра. Том 1.Определение фашизма и его признаки.

Спорить с фашистом бесперспективно, так как подобный спор похож на спор с религиозным фанатиком, которому всё равно бесполезно что-либо доказывать. Убедить фашистского фанатика в чём-то невозможно, а вот получить от него топором по голове или нож под ребро, в порыве «праведного гнева», можно запросто.

Поведение человека зависит от того, какую социальную роль для себя он определяет, причём имеет значение не только реальное положение, но и то, как себя ощущает сам человек. Приятно осознавать свою исключительность. Ещё приятней, когда эта реальная или мнимая исключительность даёт какие-то ощутимые преимущества в обычной жизни. Примерить на себя эту исключительность или с неприятием отвергнуть её, целиком зависит от нравственных качеств личности и интеллекта конкретного человека.

Принимая или отвергая идею исключительности, даже если это решение принимается человеком спонтанно, неосознанно, чисто на эмоциональном уровне, в мозгу человека все равно подсознательно решается сложная задача: даёт ли эта исключительность какие-либо новые возможности, позволяет ли она чувствовать себя увереннее, получать эффективную поддержку от «своих», позволяет ли она передавать своим детям эти признаки элитарности, даёт ли какие-то преференции во взаимоотношении с властью, позволяет ли публично гордиться собой, чувствовать силу единства с такими же носителями этой исключительности. Люди часто не осознают истинных мотивов своей симпатии к фашистским идеям.

При определении своего отношения к фашистской идее исключительности, человек видит себя как бы со стороны. Одни видят в фашизме самого себя: повышение собственной значимости (особенно при действительной ничтожности социального положения, небезупречных нравственных качествах и низких умственных способностях индивидуума), сопричастность к многочисленному и сильному общественному или политическому движению и защиту со стороны этого движения. А другие люди в принципе не способны видеть себя в фашизме, они способны видеть себя лишь вне его, так как отчётливо осознают всю лживость фашистской пропаганды и последствия, к которым приводит промывание мозгов.

Как причины симпатии или пассивного непротивления фашизму, так и причины неприятия фашизма, могут различаться у разных людей. Кто-то таким родился и не приемлет лжи, насилия и любого ущемления личной свободы, у него неприязнь чисто физиологического свойства, связанного с врожденными особенностями психики. Другому человеку отвратителен фашизм, по причине эстетического неприятия и интеллектуального отторжения, из-за не врождённых индивидуальных личностных свойств, а являющихся плодами воспитания и образования.

Немалая часть поддерживающих фашистов граждан, являются просто безыдейными конформистами, чей конформизм происходит от разных причин: от простого малодушия, до хорошо обдуманных меркантильных денежных интересов и амбициозных карьерных устремлений. Такого рода конформизм может происходить вообще из любых конъюнктурных соображений. Именно поэтому ещё одним признаком фашизации социума, является наличие не только внешней, по отношению к отдельному индивидууму, цензуры, но и распространенность самоцензуры, Стремление большого количества людей ничем не выделяться из толпы, мимикрировать под окружающее общество, чтобы стать в нём как можно более незаметным, является жизненно необходимым для политически пассивного гражданина, для его социального благополучия, а иногда это становится непременным условием выживания в фашистском государстве.

Достаточно лишь изъять два компонента из ядовитого содержимого государственной машины фашистского государства, но компоненты самые важные — ненависть и страх, и фашизм умрёт. Фашизм существует не в концлагерях и тюрьмах, не в телевизионных студиях и редакциях газет, не в законах или хаосе, он живёт в головах людей, в их сознании.

1.7. Культ традиционализма, его влияние на культуру и науку. Фашистская эстетика

Фашисты утверждают, что современная цивилизация нуждается в срочном радикальном хирургическом лечении, без которого она рано или поздно обречена на гибель. По мнению фашистских пропагандистов, капиталистическая продажная мораль извратила всякий разумный порядок вещей, существовавший веками, а современное общество превратилось в царство денег, чего никогда не случалось ранее.

Фашисты призывают вернуться в прошлое, создать новое Средневековье, с его варварской моральной чистотой. Они считают, что нужно, наконец, народу встать с колен, разорвать оковы, в которые облекли весь мир торгаши и спекулянты, проснуться ради обновлённого, одухотворённого мира.

Красиво выглядит, не правда ли? А то, что за этой привлекательной обложкой мрачным напоминанием стоят Майданек, Освенцим и Бухенвальд, современными фашистами не упоминается.

Право на жизнь, по меркам фашистов, имеют лишь те, кто обладает достаточной силой для преодоления ничтожных жизней ничтожных людей, вместе с их аппетитами и сантиментами, вместе с их убогим чванством, вместе с их гнилыми буржуазными либеральными ценностями.

Высказывания, приведённые в двух первых абзацах, взяты мной из нацистской пропаганды ноября 1934 года. Слова эти прозвучали на следующий год после прихода Гитлера к власти. Как униженная версальским миром Германия встала с колен и чем это закончилось, мы всё хорошо помним.

Ещё одним родовым признаком фашизма, наряду с культом ненависти и культом исключительности, является традиционализм. Фашисты насаждают в обществе идею о том, что для сохранения порядка и целостности страны необходимо придерживаться веками существующих традиций, традиционной культуры и образа жизни. По мнению фашистов, традиции составляют высшую практическую мудрость численно доминирующей привилегированной группы (расы, нации, религиозной общины и тому подобных). Они считают, что национальный характер и дух народа заложен в его традиционную культуру и традиционный образ жизни, которые являются единственно приемлемыми и подлежат ограждению от иного образа жизни и любой чуждой культуры другого народа, тем более от влияния современной общечеловеческой наднациональной мировой культуры.

В здоровом обществе существует баланс между традицией и новациями. Сохранение накопленного поколениями знаний, укоренение традиционных для общества норм, правил, ценностей и одновременное создание нового знания, изменение норм и правил не противоречат, а дополняют друг друга. Фашисты отрицают необходимость баланса между старым и новым, провозглашая традицию важнее любых новаций.

Интеллектуальная деятельность человечества, по большей части, состоит из воспроизводства новых идей в науке, культуре, технологиях и прочих видах человеческой деятельности, развитии социальных отношений. Эта деятельность включает в себя также процессы анализа и отбора старых идей и принципов, культурных проявлений, чтобы решить, что следует считать отжившим, противоречащим прогрессу, формированию новых идей и смыслов.