Николай Сергеев - Гидра. Том 1.Определение фашизма и его признаки.

Фашизм не только политическая теория и практика, это ещё стиль. Как правило, это синтез традиции и современности. Очень ярко это прослеживается в стиле Италии времён Муссолини, в Третьем Рейхе и СССР, которые во многом копировали античный стиль Римской империи I века до н.э. – V века н.э. В аутентичном смысле невозможно точное воссоздание античного имперского римского стиля, поэтому всё ограничивается прямым заимствованием отдельных элементов и приданием этим элементам нового смысла. Имперские орлы, знамёна и штандарты, напоминающие римские, военная и гражданская форма с имперской атрибутикой, скульптура, живопись и архитектура, прославляющие империю – вот любимые элементы имперского стиля у итальянских фашистов, немецких национал-социалистов и русских большевиков.

Впечатляющая революционная эстетика фашизма, привлекающая молодёжь, как бы странно это не казалось, основана также на традиционализме. Сложно поверить в то, что бунтарский дух может ужиться в сознании молодого человека с народными традициями и с традиционными верованиями. Но именно гремучая смесь традиции с революцией даёт сильный эффект величия и силы, который так притягивает молодёжь, особенно если речь идёт об имперском величии и об историческом преемстве с древними героями. Фашистская революционная эстетика бунта, молодости, революции на самом деле направлена на контрреволюционное подавление всякой свободы и установления тоталитарного режима. Это ещё один парадокс фашизма, когда провозглашаемые лозунги и фашистская эстетика, не просто отличны от дословного смысла этих самых лозунгов и культурных посылов эстетики, а прямо противоположны им.

Целью и смыслом этой эстетики является идеология и пропаганда методов государственного управления, взятых на вооружение фашистами. Фашисты прекрасно понимают, что через историю, искусство, литературу и спорт легче всего формировать мировоззрение. При этом, гораздо проще и понятнее донести до большинства граждан свои идеи, используя наиболее простые для восприятия и понимания художественные формы и образы. Особенно это касается воздействия на сознание малообразованных слоёв населения, способных воспринимать лишь упрощённые до крайности формы и образы. Именно по этой причине фашистская эстетика базируется на лёгких для восприятия вещах, на простых (иногда даже примитивных) геометрических формах, чаще всего устремлённых вверх, на контрастных сочетаниях цвета и света.

В архитектуре — это кубы, параллелепипеды и подобные простые геометрические фигуры. Явственно видна склонность фашистских архитекторов к гигантомании. Достаточно посмотреть на творения отца нацистской эстетики Шпеера или монументальные сооружения советских архитекторов Иофана и Чечулина, дворцы и статуи Туркменбаши в Туркменистане, гигантские нацистские партийные сооружения в Нюрнберге или Форум Муссолини в Риме, чтобы составить представление об имперском фашистском архитектурном стиле. Гигантские сооружения, олицетворявшие фашистскую идею, должны были сделать эту идею более весомой в глазах обывателя, великой и вечной. В качестве образцов для подражания берутся, как правило, гигантские исторические сооружения строгих и простых классических форм, некогда популярных в древних царствах и империях. От храмов Луксора и пирамид Долины Царей, до мавзолеев Августа и Адриана, императорских дворцов и цирков Римской Империи. У обывателя должно создаваться ощущение происхождения фашистского государства от старой многовековой могучей империи и уверенность в незыблемости устоев фашистского государства. Если Третий Рейх, то обязательно тысячелетний, если Советский Союз, то непременно вечное и общемировое (в перспективе — единственное) государство рабочих и крестьян, которое будет существовать до скончания времён. Этим и объясняется склонность фашистов к гигантизму в архитектуре.

Примечательно, что идея возврата к народной архитектуре появилась в нацистской Германии через месяц после прихода NSDAP к власти, а в СССР через месяц после объявления зимой 1929 года И.В. Сталиным нового курса, отказа от НЭПа, создания новой экономики и внедрения новых методов управления, заложивших начало частичного копирования, в последующие годы, советским государством европейской фашистской модели.

Самым грандиозным советским архитектурным имперским проектом, так и не воплотившимся в жизнь, был проект Дворца Советов в Москве – 416-метровое здание, увенчанное 86-метровой статуей Ленина. На месте ранее взорванного храма Христа Спасителя успели построить 60-ти метровую часть каркаса здания. Гигантское строительство прервала война и стройка была заморожена. После войны к стройке не вернулись, а на фундаменте дворца построили открытый бассейн «Москва».

В 1924 году заговорили о необходимости возрождения «русских традиций» в архитектуре. Так известный русский и советский архитектор Владислав Станиславович Карпович в то время писал: «Мы должны найти новые пути, создать новое зодчество и для этого нужно вернуться к эпохе, когда создавался сам народ». В качестве стандартного образца нового советского строительства Карпович предлагал взять северное деревянное шатровое зодчество XVI века. Если бы не имперские идеи захвата всего мира, посредством разжигания глобального пожара мировой революции, нашедшие своё отражение в советском искусстве, если бы не сталинский ампир, возможно, мы бы увидели совершенно другую советскую архитектуру. Но в любом случае она бы основывалась на традиции, как и сталинский стиль.

Почему фашисты уделяют такое большое значение архитектуре? Они прекрасно осознают силу воздействия архитектурных геометрических форм на психику человека. В любой архитектуре всегда имеется скрытый смысл. Гигантомания говорит нам о масштабности, строгие линии – о воле, античные имперские формы сообщают нам о преемственности и величии. При создании архитектурных объектов важно донести до наблюдателя, без искажений основной смысл архитектурного воздействия на сознание, с помощью пространственных форм, особым образом построенных на математике пропорций, геометрии проекций и перспектив. Чтобы с большой долей уверенности можно было утверждать, что задуманный автором и внушаемый архитектурной формой человеку образ эмоционально переживается им адекватно первоначальному замыслу архитектора.

Фашистский стиль музыке — преобладание над гармонией примитивных возбуждающих ритмов и внедрение хорошо знакомых национальных мелодий. Музыка должна отражать одновременно единство граждан под руководством фашистов и освобождающуюся народную энергию, силу духа и массовую готовность пожертвовать жизнью за фашистскую идею. Именно поэтому популярны военные марши с побудительными воинственными текстами и грустные «народные» песни о несчастной родине, которую обязательно нужно спасать от врагов.