Таисия Осипова - Российское крестьянство в революции и гражданской войне

Волостные земельные комитеты, где были представлены наиболее заинтересованные в реформе слои крестьян, полностью отстранялись от участия в обсуждении характера отчуждаемых имений. Этим должны были заниматься губернские комитеты с последующим утверждением ГЗК.

Особое место в работе комиссий ГЗК занимал вопрос о судьбе кулацких хозяйств. По замыслу кадетов центральной фигурой в деревне после реформы должен был стать крупный крестьянин-собственник. Поэтому их проекты строились с учетом позиции, которую могут занять кулаки.

Эсеры, опасаясь сопротивления кулаков реформе, приняли многие предложения кадетов и народных социалистов. 28 июля на заседании ГЗК Маслов сделал доклад “Основы земельной реформы”, который в августе был опубликован в эсеровской печати. Доклад был явно рассчитан на то, чтобы внести успокоение в среду зажиточного крестьянства. Из него становилось ясно, что эсеры, готовившие аграрные законопроекты, отказываются от уравнительного землепользования. Маслов заявил, что установление общероссийской уравнительной нормы есть недоразумение. Он предлагал ограничение землевладельцев проводить по трудовой норме (вокруг определения которой шли острейшие дебаты, и она так и не была определена), а наделение — по потребительской. При этом он подчеркивал, что ограничение касается только тех частных земель, которые эксплуатировались путем сдачи в аренду или при помощи крестьянского инвентаря. Капиталистически ведущиеся хозяйства ограничению не подлежали.

Из раздела исключались и надельные земли. Они объявлялись общенародным достоянием. Маслов полагал, что “отрезка надельных земель может встретить сопротивление среди трудового населения. Надельные земли все нужно считать в трудовом пользовании” [128] Известия Всероссийского Совета крестьянских депутатов. 1917. 4 августа. .

В комиссиях ГЗК эсеры подчеркивали трудовую природу кулацких хозяйств, считая необходимым обеспечить им наибольшие льготы при проведении реформы. Основанием для их зачисления в разряд трудящихся служило применение личного труда в хозяйстве. Маслов предложил кулацкие хозяйства с наемными рабочими считать не капиталистическими, а крупнопосевными крестьянскими хозяйствами. Чтобы не нанести ущерба таким хозяйствам, было решено не запрещать им применение наемного труда. А хозяйствам крестьян на купчих землях оставлялась двойная трудовая норма, т.е. 100-150 и более десятин. За отчуждаемые сверх указанной нормы излишки купчих земель предусматривалось денежное возмещение из государственной казны. Крестьянские хозяйства не подлежали ограничению как в случаях, если они являлись образцовыми капиталистическими, так и если они велись на общинных надельных или арендованных землях, независимо от количества десятин и числа батраков [129] Главный земельный комитет. Труды комиссии по подготовке ¬земельной реформы. Вып. III. О крупнокрестьянских хозяйствах. Пг., 1917, с. 69-70. .

Обосновывая необходимость земельных льгот кулакам, Маслов подчеркивал, что кроме желания сохранить производительные силы в агросфере, он руководствовался политическими соображениями: “Полутрудовые и полукапиталистические хозяйства, составляя довольно многочисленную группу крестьянских хозяйств, являются в то же время наиболее влиятельной средой в деревне. В виду этого резкое посягательство на их земли... в состоянии вызвать сопротивление с их стороны и создать крупную категорию людей, оказывающих серьезное сопротивление земельной реформе. С таким сопротивлением нельзя не считаться”. [130] Известия Всероссийского Совета крестьянских депутатов. 1917. 3 августа.

11 августа Чернов внес на обсуждение Временного правительства свой земельный законопроект. В нем предусматривалось, что земли могли переходить из одних рук в другие “только на основании действующих законов”. Частная собственность на землю не отменялась. Помещикам оставлялось столько земли, сколько они могли обработать с применением рабочей силы, причем размер этой площади определял сам помещик. За необработанную десятину он должен был платить налог государству. В ведение земельных комитетов переходили только те земли, которые их владельцы и арендаторы отказывались обрабатывать. Проект предусматривал замену всех натуральных обязательств денежными [131] Солдатское слово. 1917. 12 августа. . Проект Чернова был близок кадетскому. Разница заключалась лишь в том, что за земли, от которых отказывались сами помещики, не выплачивался выкуп. В конце июля - начале августа на съезде Всероссийского крестьянского союза секретарь председателя Временного правительства А.Ф. Керенского П.А. Сорокин, излагая точку зрения Чернова на земельную реформу, заявил о возможности оплаты “некоторых закладных листов” [132] Голос Крестьянского союза. 1917. 12 августа. . Но для кадетов и этот проект Чернова был неприемлем: его обсуждение отложили [133] Солдатское слово. 1917. 5 и 13 августа; Известия Всероссийско¬го Совета крестьянских депутатов. 1917. 25 августа; Биржевые ведомости. 1917. 24 августа. 134.

Немало межпартийных споров велось вокруг вопроса о функциях земельных комитетов. Вторая сессии ГЗК (1-6 июля) потребовала от Временного правительства расширения прав земельных комитетов и передачи всех земель в их ведение. Кадеты в ГЗК не позволили эсерам пересмотреть постановление правительства о земельных комитетах от 21 апреля, на чем настаивала общинная деревня. Новое “Положение о земельных комитетах” было разработано лишь в сентябре заместителем Чернова эсером П.А. Вихляевым. “Положение” передавало все права регулирования земельных вопросов земским управам (избранным в сентябре), отобрав их у волостных земельных комитетов. Этот проект рассматривался на нескольких заседаниях ГЗК. Многочисленными поправками эсеры восстановили пункт о передаче всех земель в ведение земельных комитетов. Расширялись права уездных комитетов, демократизировался их состав и др. Но главная идея Вихляева — необходимость согласования действий земельных комитетов с общегосударственными интересами и постановлениями Временного правительства, осталась в проекте.

13 октября проект был вторично представлен Временному правительству. Но рассмотрен так и не был.

Одновременно ГЗК готовил проект инструкции земельным комитетам. В нем наиболее волновавший общинное крестьянство вопрос о переходе всей земли помещиков в распоряжение земельных комитетов даже не ставился. Комитетам же предоставлялось право регулирования арендных отношений “в интересах трудового населения”. Они же должны были принимать “все меры против самочинных захватов земли” [134] Экономическое положение России... Ч. 3, с.493. . Но этот проект не был рассмотрен Советом ГЗК. Местные земельные комитеты так и не получили столь необходимые им правительственные инструкции, регламентирующие их деятельность.