Лидия Новикова - Три модели развития России

Склонность царя к мистическим откровениям и таинствам, усиленную влиянием императрицы Александры Федоровны, отмечают многие современники. Отсюда то постоянное окружение царской семьи различного рода целителями, предсказателями, «святыми людьми», в числе которых Григорий Распутин был отнюдь не единственным, но самым влиятельным. И хотя многие современные биографы считают слухи о влиянии Распутина на политику царя, равно как и влияние его супруги, едва ли не переходящее в шпионаж, сильно преувеличенными, важно то, что они получили широкое хождение в массовом сознании. Тем самым, по определению Ильина, подрывалось монархическое правосознание народа.

В этом состояла драма последнего монарха. Дело в том, что, как справедливо замечает один из современных его биографов А.Н.Боханов, «благочестивый христианин вряд ли вообще мог быть удачливым правителем в новейшее время. Если родоначальник романовской династии, Михаил, в первой половине XVII века имел возможность править, опираясь на веру и молитву, находя в пророчествах и предсказаниях ответы на многие вопросы, то через 300 лет требовалась уже совсем другая опора». [89]

Но Провидению, как твердо веровал Николай, было угодно именно Его призвать на трон самодержца Российского. И хотя у него, как у всякого наследника, была альтернатива выбора, в речи на торжественном приеме по случаю восшествия на престол в 1895 году он твердо объявил о своем призвании: «Я рад видеть представителей всех сословий, съехавшихся для заявления верноподданнических чувств. Верю искренности этих чувств, искони присущих каждому русскому. Но мне известно, что в последнее время слышались в некоторых земских собраниях голоса людей, увлекавшихся бессмысленными мечтаниями об участии представителей земства в делах внутреннего управления. Пусть все знают, что Я, посвящая все Свои силы благу народному, буду охранять начала самодержавия так же твердо и неуклонно, как охранял его Мой незабвенный покойный родитель». [90]

Эта речь определила расстановку социальных сил на весь период царствования Николая II. Она вызвала глубокое разочарование либеральной общественности и создала непреодолимый барьер между императором и наиболее прогрессивными кругами интеллигенции и деловых кругов. И логика истории была на их стороне: то, что удалось сделать императору-отцу, «подморозить Россию», не могло удаться сыну - Россия оттаяла. Произошла резкая дифференциация социальных сил. Когда-то более или менее замкнутые сословия оказались размытыми, на их основе формировалась новая социальная (классовая) структура общества, выходящая за сферу компетенции и управленческих возможностей самодержавия.

Но как бы то ни было, став императором, Николай был полон благих намерений с достоинством исполнить свое призвание. В одном из писем П.А.Столыпину Николай следующим образом продекларировал свое монархическое кредо: «Я имею всегда одну цель перед собой: благо родины; перед этим меркнут в моих глазах мелочные чувства отдельных личностей». [91]Позже, ответив на вопрос всероссийской переписи о роде занятий - «Хозяин земли Русской», Николай искренне стремился править страной как хороший хозяин.

Однако, злой рок, используя провиденциалистскую терминологию, казалось, преследовал Николая с первых лет его царствования. Коронации Николая в 1896 г. В Москве сопутствовала катастрофа на Ходынском поле, оставившая после себя около двух тысяч раздавленных в толпе, соблазнившейся царскими гостинцами. И в этот же день, бого- любивый царь вопреки элементарному чувству сострадания, отправляется на бал во французское посольство, что, естественно, стало достоянием общественного мнения. В 1896-97 гг. происходят крупные стачки в Петербурге, Екатеринославе, Орехово-Зуеве и др. городах. За ними последовала первая всероссийская студенческая забастовка, ответом на которую стали Временные правила, разрешающие за участие в беспорядках сдачу студентов в солдаты. В ответ на это выстрелом студента Карловича, смертельно ранившего в 1901 г. Министра народного просвещения Н.П.Боголепова, подписавшего эти Правила, был открыт мартиролог видных царских сановников. Инициативу террора от разгромленных народовольцев перехватили эссеры. Вскоре этот список пополнился убийством министра внутренних дел Д.С.Сипягина и вновь назначенного министра В.К.Плеве. Дело дошло и до членов царской фамилии. В начале 1905 г. Был убит московский генерал-губернатор, дядя императора Вел. Кн. Сергей Александрович. Злой рок преследовал царя и в семейно- династическом плане. Долгожданный наследник престола оказался неизлечимо больным ребенком, что усилило мистические настроения царя. Неудачи по проводу войны с японцами, с помощью которой власти рассчитывали снять внутреннее напряжение в стране, завершилась трагедией полного поражения русской армии. Неудача в войне дезорганизовала экономику страны и деморализовала патриотические чувства народа. На этой почве вновь поднялась волна народного недовольства и консолидации политических антиправительственных сил. Кульминацией антиправительственных настроений стало «Кровавое воскресенье» 9 января 1905 г. И хотя царя в это время не было в Петербурге, общественное мнение народа прочно связало произошедшую трагедию с его именем.

9 января 1905 года послужило прологом первой русской революции. Под напором нарастающего революционного движения власти вынуждены были пойти на уступки. Попытки ограничиться полумерами, типа Булы- гинской законосовещательной думы, наподобие Лорис-Меликовской, не увенчались успехом. Время для этого безвозвратно ушло. По рекомендации Витте царь вынужден был, переступив через свои убеждения и принципы, 17 октября 1905 года подписать Манифест о созыве Государственной думы.

Манифест 17 октября, подготовленный Витте, был выдержан в высоком стиле народной печали и царской милости. «Смуты и волнения в столицах и во многих местностях империи нашей великою и тяжкою скорбью преисполняют сердце наше. Благо российского государя неразрывно с благом народным и печаль народная его печаль. От волнений, ныне возникших, может явиться глубокое нестроение народное и угроза целости и единства державы всероссийской». В текст Манифеста по настоянию Николая были включены слова, призванные сохранить лицо самодержца: Манифест был преподан как милость монарха, который перепоручает правительству «даровать населению незыблемые основы гражданской свободы на началах действительной неприкосновенности личности, свободы совести, слова, собраний и союзов /…/. Установить, как незыблемое правило, чтобы никакой закон не мог воспринять силу без одобрения Государственной думы и чтобы выборным от народа обеспечена была возможность действительного участия в надзоре за закономерностью действий поставленных от нас властей». [92]Монархическое правосознание в этом Манифесте выдает себя лишь в словах даровании монархом конституции своим подданным. Но известно, что царь еще не раз попытается забрать назад или урезать свои «дарования», что в конечном счете и приведет к окончательному падению не только самодержавия в России, но и невозможности его замены конституционной монархией, ибо подорванной оказалась сама монархическая идея.