Том 6. Литература первой половины XIX в.

А. Чавчавадзе был последним «языческим» поэтом Грузии. Его перу принадлежат стихотворения, проникнутые настроениями гедонизма. «Чувственность» — дар наслаждения земным — ставится поэтом выше всех духовных способностей человека, «явленных с неба». Любовь — самое интенсивное, самое совершенное проявление земного блаженства — у А. Чавчавадзе связана с чувственным наслаждением, и «желанные для взора прелести» любимой женщины являются для поэта неисчерпаемым предметом восхваления.

Однако гедонизм Чавчавадзе пессимистичен, ибо проистекает из сознания беспомощности человека перед грозными силами равнодушной к нему природы. Культ наслаждения для поэта — это единственная возможность спастись от суровой действительности.

Стихотворение «Озеро Гокча» (1841) — определенный этап в творческой эволюции поэта. «Озеро Гокча» пронизано мучительным сознанием несовершенства существующего миропорядка, ощущением трагического противоречия между высокими устремлениями человека и реальными условиями его жизни. Поэтическое обобщение возникает как следствие конкретного эмоционального опыта, что резко отличает это стихотворение от предшествующих ему образцов грузинской классической философской лирики. Особенно наглядно это различие выступает при сравнении с ранними стихами самого А. Чавчавадзе («Времена жизни человеческой», «О, этот мир»), в которых авторская концепция как бы заранее сформулирована и предстает в виде законченных выводов и сентенций.

С точки зрения формы, стихотворение примечательно тем, что поэт порывает здесь как с традиционной «восточной» метафористикой, так и с канонической версификацией и обращается к излюбленному грузинскими романтиками четырнадцатисложному стиху с перекрестными рифмами. Эта новая форма оказалась более подходящей для передачи поэтических ассоциаций, мыслей, переживаний, духовного состояния автора. Как автор «Озера Гокчи» Александр Чавчавадзе — один из колоритнейших представителей грузинского романтизма.

Григол Орбелиани (1804–1883) также принадлежал по происхождению к высшей дворянской знати. 18-летним юношей начал он военную карьеру, особенно отличился в русско — турецкой и русско — иранской войнах (1826–1829). Как участник заговора 1832 г. был арестован и выслан из Грузии. Вернувшись на родину (в 1838 г.), Г. Орбелиани около двадцати лет провел в Дагестане, участвовал в боевых действиях против Шамиля. В 1862 г. получил звание генерал — адъютанта. В последующие годы Орбелиани занимал высокие административные посты на Кавказе, некоторое время исполнял обязанности царского наместника.

В полувековой творческой биографии Орбелиани своеобразно отразился весь исторический путь развития грузинского романтизма — и первые его шаги, и период полного расцвета, и признаки упадка. Именно этим обусловлено своеобразие его поэзии — сосуществование языческого сенсуализма и христианского мистицизма, мухамбази и псалмов, эротических дифирамбов и патриотических элегий.

Творчество поэта, его лирический мир, темы, мотивы, его оригинальная художественная манера сформировались под непосредственным влиянием древнегрузинской словесности. Однако уже в начале своего творческого пути (1827) Г. Орбелиани постепенно преодолевает инерцию грузинской классической поэтики и вскоре определяется как поэт романтической школы.

Правда, и зрелое его творчество отмечено определенной внутренней противоречивостью, но вместе с тем певец земных наслаждений и автор мистических элегий, тонкий лирик и сочный бытописатель тифлисского ремесленного люда, проповедник суетности жизни и глашатай высокого гражданского призвания поэта, Г. Орбелиани в процессе творческой эволюции смог создать свой собственный, лишенный внутреннего эклектизма стиль.

Среди грузинских поэтов XIX в. Г. Орбелиани в «Прощании» (1832) первым выразил романтическую неудовлетворенность словом как несовершенным средством выражения внутреннего мира личности. В этом же стихотворении, в котором уже со всей ясностью ощущается острое желание обновления классической поэтической лексики, любовь отображена в новой, характерной для восприятия романтиков интерпретации как сугубо индивидуальное, неповторимое душевное состояние поэта, выражающее необычайность, неординарность его человеческой природы, его сложного и богатого духовного мира.

Начало глубокого перелома в сознании Григола Орбелиани, своеобразного душевного кризиса, давшего значительный толчок возникновению романтических мотивов и настроений, было связано с драматическими событиями 1832 г. Политические стремления участников заговора ярко выражены в его стихотворении «Исповедь», в основу которого легла глава из поэмы Рылеева «Наливайко». Во время расследования «дела заговора» обращение к запрещенному произведению Рылеева было выдвинуто против Орбелиани как самое тяжкое обвинение.

«Исповедь» Орбелиани, где любовь к Отчизне непосредственно сливается с идеями свободы и проникнута революционным духом, — один из блестящих поэтических документов грузинского национально — освободительного движения, и в то же время стихотворение по существу нового жанра, в революционном пафосе которого берет начало специфическое художественное своеобразие грузинской гражданской лирики XIX в.

События 1832 г. не только обострили поэтические чувства Г. Орбелиани, но и наложили глубокий отпечаток на интимный мир поэта. Проведенные в тюремном заключении дни и высылка с родины навсегда развеяли юношеские иллюзии и придали особый оттенок его поэтическому мироощущению. Стихотворение «Моей сестре Ефимии» (1835) — своеобразная поэтическая исповедь. Мотивы духовного одиночества, «недоверие» к земным красотам и наслаждениям делают это стихотворение одним из самых типичных образцов грузинской романтической поэзии XIX в. Но недовольство объективной реальностью у Г. Орбелиани никогда не переходило в полное от нее отчуждение. Правда, иногда он осмысливает реальную действительность как временную обитель томящегося духа, но как поэт он упивается сладкой, пьянящей, «многоцветной» красотой земной обители.

По сравнению с представителями грузинской классической лирики, Григол Орбелиани изображает окружающий вещественный мир непосредственнее, живее, рельефнее. Хотя природа в стихах поэта — романтика, как правило, облагорожена и возвышена (Г. Орбелиани принадлежит огромная заслуга в обогащении грузинской поэзии романтическим чувством природы), но все — таки она предстает в многокрасочных, богатых образах, сохраняя свой живой аромат и сочные тона. Острое чувство колорита, присущее ему поэтическое восприятие особенно наглядно проявилось в цикле стихов, посвященных старому Тбилиси. Своеобразный мир города со своими оригинальными обычаями и бытом, незатейливым, но искренним артистизмом и удивительной жизнеспособностью стал для поэта как бы «островом спасения».