Том 5. Литература XVIII в.

Выдающейся заслугой Бюргера явилось утверждение идеи народности литературы, понимаемой в широком плане как обоснование демократического содержания литературы и как обращение к традиции устного народного творчества.

Бюргеру принадлежит юмористический приключенческий роман «Удивительные путешествия по суше и морю, воинские походы и веселые приключения барона фон Мюнхаузена» (1786), написанные по мотивам одноименной книги немецкого писателя Рудольфа Эриха Распе (1737–1794). Книга Распе, опубликованная на английском языке, в свою очередь, возникла на основе анонимного немецкого сборника.

В одиночку, мужественно вел борьбу против феодальных порядков в стране Христиан Фридрих Даниель Шубарт (1739–1791). В 1774–1776 гг. он издавал сначала в Аугсбурге, а потом в Ульме газету «Немецкая хроника». Используя самые разные жанры — басни, притчи, анекдоты, бытовые зарисовки, диалоги, умело подбирая газетную информацию, Шубарт создал периодическое издание, которое, в отличие от традиционных для XVIII в. морально — нравоучительных еженедельников, имело ярко выраженную оппозиционную политическую тенденцию. На страницах «Немецкой хроники» можно было прочесть о жестокостях крепостного права, о жалком состоянии школьного образования, о невежестве, суевериях, о нравственном убожестве сильных мира сего. «Хотите узнать последние цены на пушечное мясо?» — спрашивала газета, обличая немецких правителей, продающих солдат за границу.

Своими обличениями Шубарт навлек на себя ненависть немецких правителей, в том числе герцога вюртембергского, который приказал хитростью заманить его на свою землю. В 1777 г. писатель был посажен в тюрьму, в которой провел 10 лет.

Многообразно поэтическое творчество Шубарта. В традиции народной песни написаны многие из его лирических стихотворений, героями которых выступают крестьянские парни и девушки. В песнях Шубарт продолжал развивать и обличительную тематику «Немецкой хроники» («Мыс Доброй Надежды», 1787). Оригинальной трансформацией жанра сентиментальной элегии была гневная обличительная «Гробница государей» (1781), после публикации которой ему продлили срок заключения. Автобиографическая книга «Жизнь и мнения Шубарта, записанные им самим в темнице» (1791–1793) отражает состояние усталости и религиозные настроения, которые усилились под гнетом многолетних страданий.

Период «Бури и натиска» был плодотворным, не только для развития немецкой поэзии и публицистики. Именно в эти годы складываются основные черты немецкого романа, в котором перекрещиваются черты сентиментализма и просветительского реализма.

Предшествующий опыт немецкой прозы XVIII в. весьма скромен. Роман Виланда был подчеркнуто условен — писатель облекал волновавшие его проблемы в античные или восточные одежды. Нравоучительный и сентиментальный роман Х. Ф. Геллерта «Шведская графиня фон Г.***» (два тома, 1746–1748), Иоганна Тимотеуса Гермеса (1738–1821) «Путешествие Софии из Мемеля в Саксонию» (пять томов, 1769–1773), Софи Лярош (1731–1807) «История девицы Штернгейм» (два тома, 1771) и др., а также целый поток сентиментально — юмористических романов, написанных в подражание Стерну, не могли оказать существенного влияния на формирование немецкой прозы. Уже у современников они вызывали насмешки и пародии.

Штюрмеры смело перевернули страницу в истории немецкой прозы: роман, который они создали, отмечен глубоким проникновением в жизнь, постановкой больших эпохальных проблем. Это относится не только к «Фаусту» Клингера и «Страданиям юного Вертера» Гете, но и к другим произведениям, авторы которых ставили перед собой более скромные задачи.

К значительным явлениям немецкой прозы, связанной с эпохой «Бури и натиска», следует отнести роман Карла Филиппа Морица (1756–1793) «Антон Рейзер» (4 тома, 1785–1790), «психологический роман», как обозначено на титульном листе. «Его можно также назвать биографией, потому что наблюдения большей частью почерпнуты из действительной жизни», — уточняет автор в предисловии. Перед нами история молодого человека, с большим трудом пробивающего себе дорогу в жизни. Новыми для читателя были картины быта ремесленников, показ общественных отношений, которые складываются между хозяином и работниками. Антон, герой романа, в 13 лет став подмастерьем в шляпной мастерской, познает эти отношения на собственном опыте. Морицу удалось показать тяжесть подневольного труда; но вместе с тем — в духе «Эмиля» Руссо — герой романа гордится своим трудом, именно труд помогает ему обрести собственное достоинство. В романе постоянно сталкиваются просветительская вера в воспитание личности и суровая правда реальных обстоятельств, которые воздействуют на каждый жизненный шаг героя. Морицу удается создать плебейский вариант немецкого «воспитательного романа», существенно отличающийся от «Вильгельма Мейстера» Гете. Гете сам это признавал, сравнивая, правда, не героев, а свою жизнь и жизнь Морица. «Он мне словно младший брат, того же полета, только судьбой обиженный и забытый, тогда как мне она благоприятствовала и помогала».

Роман был незаслуженно забыт, академическая немецкая критика чаще всего ограничивала его значение, рассматривая лишь как автобиографию Морица. Современная прогрессивная мысль восстанавливает место Морица в немецкой литературе XVIII в. и значение его романа, правдиво воссоздающего картину немецкой жизни той поры.

Истории молодого человека периода «бурных стремлений» посвящен и другой полузабытый роман тех лет — «Бумаги Эдуарда Альвиля» (1776) Фридриха Генриха Якоби (1743–1819). В этом романе в письмах почти нет действия, но впечатляюще переданы настроения и духовные интересы 70‑х годов — культ чувств и гениальности, презрение к трезвой рассудочности и руссоистское восприятие природы. В главном герое, «бурном гении» Эдуарде Альвиле, современники угадывали реальный прототип — молодого Гете, другом которого был Якоби.

Современники отдавали должное Якоби как мастеру эмоциональной прозы. Стиль писем в «Альвиле» прекрасно характеризует каждого из участников переписки: сложен ход мысли у Эдуарда, что проявляется в построении фразы и композиции письма; не менее взволнованно, но проще, интимнее пишет Люция. Фр. Шлегель называл прозу Ф. Якоби «не только прекрасной, но и гениальной — живой, остроумной, смелой и вместе с тем четкой, как у Лессинга».

Иоганн Якоб Вильгельм Гейнзе (1746–1803) в романе «Ардингелло и блаженные острова. Итальянская повесть шестнадцатого столетия» (1787) причудливо сочетает авантюрное повествование с трактатом о живописи. В истории главного героя просматриваются черты воспитательного романа, а финальные главы книги — «блаженные острова» — социальная утопия. Иногда прямо говорят о неудаче автора, перегрузившего книгу разнохарактерным материалом и не сумевшего придать ей необходимого единства. Но в этой сумбурности композиции и повествовательной манеры Гейнзе по — своему преломляется дух эпохи «Бури и натиска».