Том 5. Литература XVIII в.

Мировую славу приносит Гете роман в письмах «Страдания юного Вертера» (1774). Герой его — молодой человек из третьего сословия, который задыхается в обществе, где царят невежество и предрассудки. Он ищет успокоения и радости в общении с природой, погружается в патриархальный мир эпических поэм Гомера, находит непрочное прибежище в своей любовной мечте о Шарлотте, простой скромной девушке, которая также воплощает для него наивность и безыскусственность самой природы.

В романе из реального немецкого быта Гете отказывался от героя — бунтаря. И все же в Вертере живет мятежный дух «бурных гениев». Это яркая индивидуальность, и, подобно другим литературным героям эпохи, он ищет выхода из мучающих его сомнений и неудовлетворенности в утверждении своей личности, своего свободного «Я».

Форма романа в письмах дала возможность глубоко раскрыть мир чувств героя, показать сложный процесс восприятия и осмысления впечатлений от немецкой действительности. Это роман сентиментальный, психологический и одновременно социальный, в котором точно найдены детали общественного быта и на ряде эпизодов раскрыты общественные противоречия. В начале второй книги романа все чаще начинают звучать ноты негодования. Героя возмущает «общество мелких людишек, кишащих вокруг». Речь идет о чиновниках, среди которых он оказался, поступив на службу в канцелярию посланника: «Какая борьба мелких честолюбий; все только и смотрят, только и следят, как бы обскакать друг друга хоть на шаг». Вертер в полной мере испытал на себе высокомерие местных аристократов, униженный, он вынужден был подать в отставку. Столкновение с официальным обществом обострило у него чувство одиночества. В финале романа упоминается «Эмилия Галотти» Лессинга — многозначительная деталь, подчеркивающая социальный смысл трагедии героя.

Идеи «Бури и натиска» находят в романе не только ярчайшее воплощение, но и переосмысление и критическую оценку. В первой части романа Вертер весь в плену руссоистских иллюзий — он искренне и убежденно противопоставляет жестокости и бесчувственности окружающего мира идеал естественной природы. Но реальный опыт разрушает эти иллюзии. Во второй части томик Гомера в руках у Вертера сменяется песнями — плачами Оссиана. Гармония разрушена, и поставлен под сомнение весь штюрмеровский индивидуализм: благородная личность — носитель высоких идеалов — оказывается бессильной в своем одиночестве.

В этом плане Вертер явился ранним предшественником образов молодого человека в европейской литературе XIX в.: с ним преемственно связаны так называемые «лишние люди» в произведениях многих романтиков и критических реалистов.

Роман «Страдания юного Вертера» — первое произведение немецкой литературы Нового времени, получившее международный резонанс. Однако его влияние не было однозначным — роман неодинаково воспринимался в разных странах и в различных общественных кругах. Основной конфликт романа часто истолковывался как романтический, т. е. в контексте литературы начала XIX в. Такая трактовка характерна, например, для Ш. Нодье во Франции.

Эмоциональным настроением, полнотой выражения чувства к «Вертеру» близко примыкает сентиментальная драма «Стелла» (1775) — одна из самых динамичных в драматургии Гете. Примерно спустя пять лет на немецкой сцене утвердилась сентиментальная мещанская драма, сочетавшая слезливость с плоским морализаторством (А. В. Иффланд, А. Коцебу). И характером конфликта, и стилем «Стелла» принадлежит к совершенно иному типу. В ней дана апология чувства в высоком — руссоистском и штюрмеровском — смысле слова. Герой драмы Фернандо показан в момент, когда он неожиданно встречает двух женщин — Стеллу и Цецилию, которых он в разное время оставил. И ту и другую он по — своему любит и жалеет, а каждая из них, любя его, готова пожертвовать своим счастьем, считая, что ее соперница имеет на него больше прав. В финале все трое бросаются друг другу в объятия под возглас Цецилии: «Мы — твои!»

Это был достаточно смелый вызов официальной морали, и в таком виде пьеса не увидела сцены. В 1806 г. Гете поставил «Стеллу» с другим финалом: самоубийством Фернандо и Стеллы.

Новым шагом в создании образа современного человека был роман «Театральное призвание Вильгельма Мейстера» (1777–1785), работа над которым была начата спустя полтора года после переезда в Веймар. Вильгельм Мейстер — новый для Гете тип героя. Это не бунтующий Прометей, но и не пассивный мечтатель Вертер. Вильгельм по — юношески энергичен, деятелен, он стремится принести пользу обществу, действуя в той сфере, которая реально возможна в тогдашних условиях, — как реформатор театра.

Прототипом одной из героинь романа (мадам Ретти) стала известная театральная деятельница Германии Каролина Нойбер. Но в образе Вильгельма автор стремился представить реформатора более крупного масштаба. Гете мечтает о немецком Шекспире (на это намекает самое имя героя — Вильгельм), драматурге и театральном деятеле, призванном положить начало национальному театру, программа которого была начертана в «Гамбургской драматургии» Лессинга.

Роман «Театральное призвание Вильгельма Мейстера» хронологически выходит за рамки периода «Бури и натиска», в основном завершившегося с переездом Гете в Веймар в 1775 г. Но идейно — тематически он продолжает ту линию в творчестве молодого Гете, которая связана с поисками правдивого изображения социального быта Германии и нашла выражение в его доштюрмеровской пьесе «Совиновники» (1768), в сентиментальной драме «Стелла» и ярче всего в романе о Вертере. В целом эта линия не стала центральной в творческом развитии Гете, а позднее, с позиций веймарского классицизма, была целиком отвергнута. Роман «Театральное призвание Вильгельма Мейстера» не только не был завершен, но и не был при жизни автора опубликован (рукопись обнаружена в 1910 г.). В конце 90‑х годов Гете вернулся к образу Вильгельма, чтобы создать другой роман.

На долгом, 65-летнем, творческом пути Гете годы «Бури и натиска» были короткими. Но «феномен молодого Гете», как его называют историки литературы, составил целую эпоху в немецкой и мировой литературе. Гете смело проложил новые пути в лирике, создав поэтические шедевры, прочно запечатлевшиеся в народной памяти. Драма «Гец фон Берлихинген» предвосхищала исторические жанры эпохи романтизма. Не случайно В. Скотт начинал свой творческий путь с перевода этой драмы на английский язык. О значении романа «Страдания юного Вертера» Т. Манн писал: «Казалось, будто читатели всех стран втайне, неосознанно только и ждали, чтобы появилась книжка какого — то еще безвестного молодого немецкого бюргера и произвела переворот, открыв выход скрытым чаяниям целого мира». «Прафауст» еще не был известен, но уже обозначил контуры будущего великого творения Гете.