Адриан Голдсуорти - Октавиан Август. Революционер, ставший императором

Августа беспокоило, что смерть Друза могла побудить германские племена возобновить борьбу против Рима, и поэтому в 8 г. до н. э. он послал туда Тиберия, чтобы тот заменил брата. Принцепс ожидал формального завершения траура, а затем вступил в Рим и провел там несколько месяцев, прежде чем поспешил в Галлию, чтобы наблюдать операции своих армий за Рейном. Эта демонстрация римского могущества и решительности несмотря на смерть командующего убедила племена просить мира. Посланцы от всех германских племен собрались, чтобы встретить Августа в Лугдуне, но когда сигамбры никого не прислали, тот объявил, что не будет иметь дела ни с кем другим. В конце концов, сигамбры, быть может, под давлением своих соседей, появились, но только для того, чтобы быть посаженными под арест. Это являлось нарушением соглашения, и хотя вряд ли единственным со стороны римлян, но в этом случае оно оказалось серьезным просчетом. Пленники были разделены и отправлены в различные общины, чтобы их там держали в качестве заложников, но все они при первой возможности покончили с собой. Пока их соплеменники не затевали войну, но этот вероломный поступок римлян содействовал накоплению ненависти и недоверия в будущем. [590]

Подробности операций на тот год неясны и, быть может, они заключались скорее в демонстрации силы, нежели в настоящих сражениях. Впервые Гаю Цезарю показали кое-что из жизни легионов. Имея только двенадцать лет от роду и формально еще не будучи воином, он принимал участие в некоторых упражнениях и изображался на монетах, отчеканенных для выплаты войску. Может быть, хорошо, что утрата Агриппы и Друза побудила Августа дать возможность своему старшему сыну приобрести некоторый опыт в более раннем, чем обычно, возрасте. Еще более удивительно, что, несмотря на скромные результаты операций этого года, Тиберию был пожалован полный триумф, – первый, назначенный более чем за десятилетие кому-либо другому, кроме Августа, а принцепс, как обычно, принимал решение не праздновать предоставленных ему триумфов. Осенью Тиберий также был избран консулом во второй раз. [591]

Если масштабы победы вызывали сомнения, то ее празднование нет, и во многих отношениях на нее смотрели как на кульминацию наиболее тяжелой кампании, проводимой в Германии и на Балканах за последние несколько лет. Закончилось это значительными завоеваниями с образованием новых провинций в Паннонии на Дунае и в Германии к востоку от Рейна. Август возродил еще одну древнюю привилегию завоевателя и официально расширил границы померия, и хотя эта перемена все еще оставляла важный в техническом смысле пригород вне города, она явилась чем-то таким, что зачастую оказывалось удобным. Ценз, проводимый на основе предоставленных принцепсу полномочий, также был проведен в 8 г. до н. э., и в списки были занесены 4 233 000 граждан вместе с принадлежащей им собственностью. Общее провинциальное управление, удерживаемое Августом уже в течение двадцати лет, было продлено еще на десять. Несмотря на то, что он передал контроль над некоторыми землями обратно сенату, в последние годы он взял на себя также контроль над Иллириком, а равно и над вновь завоеванными территориями. Август рутинно жаловался сенаторам на тяжесть своей власти, но ни у них, ни у него не было никаких колебаний относительно ее расширения. Совсем как Юлий Цезарь, теперь принцепс был почтен переименованием в его честь одного из месяцев года. Некоторые выражали сильное желание, чтобы в ознаменование его рождения это был сентябрь, но он вместо этого выбрал предшествующий месяц, когда он впервые стал консулом и одержал столь много побед. Таким образом, секстилий, шестой месяц по древнему римскому календарю и восьмой по календарю Юлия Цезаря, стал августом. [592]

Праздник сопровождался скорбью, ибо в какой-то момент этого года умер Меценат. Теперь два старейших друга Августа ушли, как и действительно бо́льшая часть того поколения, которое сражалось в гражданских войнах, так как даже тем, кто был молод при Акции, было по меньшей мере за сорок лет. Принцепсу было пятьдесят пять, и он все еще возлагал на себя тяжкое бремя государственных дел. Деятельность Мецената, не обладавшего официальным званием и не занимавшего должностей, всегда проходила преимущественно за сценой. Возможно, его влияние уменьшилось в последние несколько лет, но как советчик и человек, откровенно высказывавший мнение, он играл важную роль. Его смерть, как и его жизнь, не сопровождалась фанфарами, но Август был его главным наследником и получил среди прочих вещей большую роскошную виллу в окрестностях Рима. Немного спустя умер и поэт Гораций, и таким образом Август утратил свой «прекрасный пенис», общительного корреспондента и вместе с тем человека, желавшего и способного прославлять его и его режим словами, исполненными величайшей красоты. Более молодые поэты, как и более молодые политики, становились их преемниками, и Август находил, что их не всегда столь легко контролировать и что они не гармонируют с его взглядами на мир. [593]

Последние несколько лет он сделал разные попытки побудить больше людей добиваться успеха в общественной жизни и увеличивать посещаемость сенатских собраний. Традиционно высший совет Рима, когда бы он ни собирался, был созываем старшим магистратом, поэтому собрания могли происходить незамедлительно. Хотя все еще требовалось проводить собрания при некоторых чрезвычайных обстоятельствах, в 9 г. до н. э. было решено, что сенат будет дважды собираться каждый месяц в дни, установленные заблаговременно и свободные от судебных собраний или других дел, требующих присутствия некоторых сенаторов. Штраф за неявку без уважительной причины увеличился, хотя из-за того, что многие уже были виновны в этом, пришлось заплатить только некоторым, выбранным по жребию. Август установил кворум, необходимый для официального голосования по любому вопросу, который потребует издания сенатусконсульта – официального мнения сената. Если присутствовало меньше членов, тем не менее их решение должно было быть зарегистрировано, но оно имело меньшее значение. [594] Список сенаторов ежегодно публиковался, а имена и число тех, кто присутствует в собрании, также заносились в список.

Август инициировал проводимые им преобразования, но извещал обо всех своих предложениях в курии и предоставлял сенаторам достаточную возможность прочитать их прежде, чем они приступали к их обсуждению. В результате этого могли возникнуть немногочисленные изменения, и он заботился о том, чтобы казаться открытым для обоснованных и разумных возражений. По временам общественная жизнь протекала так, словно царила свобода, что не могло доставить ему удовольствие. Подкуп избирателей при консульских выборах на 8 г. до н. э. происходил в столь огромном масштабе, что все кандидаты, включая победителей, были признаны виновными. Никто не был подвергнут наказанию, так как оказалось, что в этом был замешан каждый, но на будущее Август настоятельно потребовал, чтобы кандидаты вносили залог, который в случае, если их признают виновными в коррупции, будет конфискован. [595]