Владимир Мещеряков - Сталин и заговорщики сорок первого года. Поиск истины

Все, казалось бы, шло хорошо, Уманский видел скорую победу, мечтал и хотел поехать в Москву. Но в ночь с 25 на 26 января 1945 г. самолет, на котором он направлялся в Коста-Рику для вручения верительных грамот посла по совместительству, сразу после взлета неожиданно рухнул на землю. Погибли все пассажиры, в том числе Уманский и его жена. Словно какой-то рок висел над ними после гибели дочери. Причины этой катастрофы до сих пор не выяснены».

По тексту мелькнул знакомый нам Д. Дэвис, доверенное лицо президента Рузвельта. Не малая величина был Константин Александрович, коли ему доверялась тайна переписки глав великих государств.

Что касается расширения послевоенных связей с Мексикой, думается, что это конечно хорошо, но шла война и военная тема должна была превалировать в переговорах с послом Кинтанилью.

Всю Вторую мировую войну, о чем писал ранее, Германия испытывала определенные затруднения в нефти и продуктах ее переработки. Потребности, в большей степени, удовлетворялись добычей нефти в Румынии и Венгрии. Но этого, все же, не хватало. Американская нефтяная компания «Стандард ойл» на протяжении всей войны помогала Гитлеру в ликвидации все возрастающего дефицита топлива. Обходя законы США, которые запрещали торговлю с воюющими странами Тройственного союза, компания перенесла свою торговую деятельность в Мексику, страны Центральной и Южной Америки. Разумеется, наша разведывательно-диверсионная сеть не оставила без внимания транспортировку нефти в фашистскую Германию. Но там, в Мексике, и кроме нефти, хватало важных грузов перевозимых к немцам, которые следовало «тормозить». А срыв поставок, видимо входил в задачу К. Уманского, коли он был связан со Львом Василевским, руководителем диверсионной сети. Думаю, что после Испании, тот не забыл навыки данной работы?

Все же для Сталина, представляется, было бы важнее надавить через посла на президента страны, чтобы официально закрыть доступ американской и мексиканской нефти (как и прочих товаров) из данного региона в Германию. Но, не надо забывать, что Мексика, была все-таки «под боком» у своего грозного соседа США. Интересы американских нефтяных компаний наживающихся на торговле с Германией через Мексику, вполне могли быть причиной вмешиваться в политику соседнего государства. Особенно, острая ситуация с нефтью стала складываться в конце 1944 года, когда сначала от стран-сателлитов отлетела Румыния и зависла, в ожидании худшего, Венгрия. Каждый танкер, не дошедший до адресата, бил «под дых» немецкую экономику. Почему бы интересам немецких агентов и американских спецслужб нефтяных компаний, в отношении Уманского, было бы не совпасть? А если сложить все это с желанием наших гадов-предателей, которые тоже были очень заинтересованы, чтобы отправить Константина Александровича на тот свет, то, понятно, что сумма предпринятых действий утроилась.

Кроме того, нет ли связи с событием, которое произошло в середине января в Венгрии, т. е. до катастрофы Уманского 25 января. Это событие и до сего дня, не дает покоя историкам всех стран. О личности, чей арест состоялся в зоне боевых действий Красной Армии на территории Венгрии, мы поговорим в одной из последующих глав. А напоследок, читателю на раздумье.

В 1955 году, т. е. во времена Хрущева, «за выдающиеся заслуги в деле борьбы за сохранение и укрепление мира» была присуждена международная Сталинская премия «За укрепление мира между народами» — Ласаро Карденасу, бывшему президенту Мексики (1934–1940 гг.). В бытность на посту президента в 1937 году, он лично пригласил в свою страну Льва Троцкого. Так вот, министерство обороны, чья следственная группа проводила расследование катастрофы самолета, в котором полетел Уманский, возглавлял ни кто иной, как упомянутый выше, Ласаро Карденас.

Использую, модную сейчас на телевидении для ряда случаев, текстовую заставку: без комментариев.

Так как, в процессе исследования появляются новые документы, автор вправе внести соответствующие дополнения, в ранее опубликованные материалы. Поэтому в данную главу, по сравнению с предыдущей публикацией, внесены некоторые уточняющие поправки. Это ни в коей мере не удаляет от основной направленности данной публикации. Мазепы из «пятой колонны» как были, так и остаются на своих местах. Просто, более яркими и четкими стали выглядеть. Только и всего!

В главе посвященной Черноморскому флоту читатель познакомился с обстановкой в Севастополе, с командующим флотом Ф.С. Октябрьским, с морскими минами лежащими под открытым небом и прочими безобразиями, как всегда сопутствующими предвоенным и первым дням войны. Но давайте перенесемся в, то же, самое время, с юга из Крыма, на север Кольского полуострова в Мурманск, штаб Северного флота во главе с контр-адмиралом А.Г. Головко. Как там, на Севере развивались события по началу войны?

Арсений Григорьевич в книге «Вместе с флотом», изданной еще в 1958 году (все ли сохранилось в последующих изданиях?), вспоминает:

«Когда было получено официальное сообщение о начале войны, в моем кабинете находились член Военного совета А.А. Николаев, начальник штаба флота С.Г. Кучеров, начальник управления политической пропаганды Н.А. Торик. Не помню, кому пришла мысль спросить о возрасте присутствующих, но выяснилось, что среди нас нет никого старше тридцати пяти лет и ни один из нас не имеет опыта управления флотом в военное время на таком обширном и трудном морском театре. В этот момент — так показалось мне тогда — мы прочли в глазах друг друга невысказанное вслух: по-настоящему осознанное беспокойство за все, что нам было поручено возглавлять и за что мы с тех пор больше, чем когда-либо, должны были ежечасно, ежеминутно в самых тяжелых условиях держать ответ».

После всего того, что читатель узнал о начале войны, он должен был бы поинтересоваться у адмирала Головко, что тот имел ввиду говоря об официальном сообщении о начале войны? То ли знакомое нам всем выступление Молотова по радио 22 июня, то ли оперативная директива, полученная из Москвы от Главного морского штаба, то ли какую иную бумагу Тимошенко с Жуковым прислали?

Так как этот вопрос был деликатным и в то время, в конце 50-х, то на этом моменте воспоминания автора по времени вдруг прерываются, и начинается рассказ о том, как Арсений Григорьевич попал в командующие Северным флотом. Несколько страниц посвященных его деятельности по прибытии на пост командующего флотом завершают первую главу его книги.

Но наш герой, несмотря на все препоны военно-партийной цензуры, пытается все-таки довести до читателя сведения о том, как в действительности встретил врага наш Северный флот. Насколько ему это удалось, читатель убедится, познакомившись с продолжением воспоминаний прославленного флотоводца. Как всегда мы поправим и дополним по тексту представленные мемуары, сравнив, к тому же, поведение командующих Черноморского и Северного флотов.