Георгий Тиунов - Комсомолец Иван Раксин

— Доставишь этого гада в штаб. Любой ценой. Понял?

Яша Караваев, словно выросший из-под земли, неожиданно прервал разговор:

— Разрешите, мы вместе поедем!?

— Нет!

И когда Яша отошел, командир группы, будто извиняясь, сказал:

— Дал бы я тебе еще человека, но сам знаешь: людей в обрез, а тут, видимо, будет горячо.

— Все ясно, — четко, по-военному ответил Иван.

Ездовой, случайно подвернувшийся на хуторе, и арестованный уселись на передок телеги, а Раксин позади. Лошадь, понуро кивая головой, едва тащилась по кочковатой дороге. С обеих сторон подступили к ней ели и сплелись ветвями, образуя сумрачно-зеленоватый коридор.

Раксин не спускал глаз с Зубова, рыжим коршуном глядевшего на глинистые ободья колес. «Такой сморчок, — думал Иван, — а жалит вроде крапивы. Вот повышибаем им зубы окончательно, и чисто станет кругом».

Лошадь остановилась. Ездовой спрыгнул и начал копаться с хомутом, Зубов вдруг засвистел лихую песенку.

Иван, почувствовав неладное, отступил от телеги. И тут из-за елки волком прыгнул на него бандит. Он схватил Раксина сзади, но Иван успел выдернуть наган и через плечо выстрелил. Кто-то ударил его по голове, земля качнулась…

К повозке со всех сторон бежали бандиты.

— Бей председателя, бей его, окаянного! — вопили они. Раксин очнулся и в упор расстрелял остаток патронов. Железными кулаками он крошил налево и направо, но слишком неравны были силы: один против одиннадцати.

Девятнадцать штыковых ран свалили его. Бандиты исступленно били кольями, а когда решили, что председателю пришел конец, бросили на кучу хвороста.

Прошло несколько минут. В последнем порыве Иван встал, покачиваясь, как подрубленное дерево. Кровь заливала ему глаза; изорванная в клочья, ставшая красной рубаха обтянула широкие плечи, он расправил их и шагнул. Раз, другой, третий… Тонкие, нежные стволы березок, за которые он держался, подгибались, и бронзовая листва брызгала чистой, как слезы, дождевой водой. Иван жадно хватал воздух, а бандиты, оцепенев от ужаса, пятились к черной стене леса.

— Сволочи! — крикнул он вслед им и рухнул головой вперед, как, падают солдаты в атаке.

…Известие о гибели Ивана Раксина всколыхнуло весь район. На митингах и собраниях колхозники требовали беспощадной расправы с остатками кулачества и принимали обязательства — досрочно выполнить план хлебосдачи.

Смерть Раксина заставила многих пересмотреть свое отношение к колхозам и наяву ощутить, какой дорогой ценой оплачивается каждый шаг вперед; она сильнее сотни агитаторов призвала в комсомол на смену погибшему десятки таких же, как Раксин, рабоче-крестьянских сынов.

Три дня, с утра до вечера, толпился народ у райкома ВЛКСМ. Гроб с телом Раксина, утопая в цветах и венках, стоял в комнате, где мартовским вечером двадцать пятого года Иван, получив комсомольский билет, обещал жить как коммунист.

Проститься с ним шли старики и дети, женщины и ветераны войны, старые коммунисты и пионеры.

Не видело еще село столько людей на своих тесных улицах, сколько собралось в слякотный, пасмурный день четвертого октября.

Похороны комсомольца превратились в массовую демонстрацию единства, сплоченности и непоколебимой решимости быть верными партии и Советской власти.

Рядом с приспущенными траурными знаменами колыхались на ветру красные полотнища лозунгов:

Врагу нас не запугать! Выше бдительность!

Дело, за которое умер Раксин, победит!

На вылазку классового врага ответим досрочным стопроцентным выполнением плана хлебозаготовок!

Под звуки траурного марша гроб опустили в могилу. Троекратный ружейный салют разорвал тишину, и над свежим холмом земли вырос скромный серый обелиск — памятник с суровой и скупой надписью:

Вечная память Раксину Ивану, павшему в борьбе с кулачеством в годы коллективизации 1 октября 1931 года.

Газета «Молодой колхозник» писала в те дни:

«Хлебозаготовки нынешнего года проходят в обстановке ожесточенной классовой борьбы. Классовый враг — кулачество пытается сорвать успех хлебозаготовок. Кулачество путем убийства наших товарищей пытается затормозить хлебозаготовки.

На убийство товарища Раксина, активного общественника, члена бюро Сивинского райкома ВЛКСМ, председателя колхоза, комсомольская организация ответит организацией хлебного потока с полей».

Призыв областной газеты был услышан повсюду.

— Обозы в Сиве, — рассказывает Наталья Раксина, — шли трое суток без перерыва. Это походило на войну. Утопая по колено в грязи, колхозники-комсомольцы чуть не на себе везли подводы с зерном. Лошади уставали и, обессиленные, ложились на дороге, а люди не падали.

Почти сорок лет прошло со дня гибели сивинского комсомольца Ивана Раксина. Многое, за что боролся молодой председатель колхоза, давно воплотилось в жизнь. Далекие мечты бедняцких парней и девчат стали явью. Жизнь колхозной деревни с каждым годом становится богаче и краше.

Славное имя Ивана Раксина многим помогло найти правильный путь в жизни. Герой-комсомолец и в наши дни находится в передовых рядах бойцов за коммунизм.

В Сиве входит в традицию вручать комсомольские билеты принятым в члены ВЛКСМ около памятника Ивану Раксину. Это очень хорошая традиция!

— Никогда я не забуду тот день, — взволнованно говорит комсомолка Людмила Насонова, — когда мне вручили комсомольский билет у памятника Раксину. Я клянусь своей жизнью походить на комсомольца-героя Ивана Раксина.

— Я клянусь… — восклицает Нина Чащихина, прижимая комсомольскую книжицу к груди.

— Я клянусь… — вторит ей комсомолка Нина Маевская. Героический подвиг Ивана Раксина живет в сердцах сотен и тысяч юношей и девушек наших дней, зовет на новые большие дела.

И. Сталин. Ответ товарищам колхозникам. Сочинения, т. 12, стр. 178–183.

Архив управления МВД Свердловской области. Дело № С/Д 71/90-К.

А. Шарц. «Историческая справка о Сиве». Газета «Колхозная правда» (Сива), 1954, № 65.

«Жертва кулацкого террора», Газета «Молодой колхозник» (Свердловск), 1931, № 83.

Сивинский районный архив. Дела 1931 года.

А. Караваев. «После гражданской войны». «Колхозная правда», 1957, № 96.

М. Ларьков. «Незабываемые годы». «Колхозная правда», 1957, № 77. «Навечно в народной памяти». «Колхозная правда», 1957, № 101.

А Басманова. «Незабываемые годы». «Колхозная правда», 1958, № 130.