Андрей Табарев - Древние ольмеки: история и проблематика исследований

-------

Игра в мяч [144]

Игра двух команд в мяч на специальной площадке («корте») фиксируется, по данным археологии и этнографии, на территории Мезоамерики и Центральной Америки на протяжении по крайней мepe 2 тыс. лет до открытия Нового Света европейцами.

Условием игры являлась доставка мяча за линию обороны соперника или попадание в специальное углубление в земле или в кольцо на стене.

Рис. IX. Изображение ребенка, играющего в мяч. Полая керамическая фигурка (предположительно из комплекса памятника Лас-Бокас). На изображении сохранились следы красного пигмента. Высота 28 см.

О распространении игры свидетельствуют остатки «кортов» и разметки специальных площадок, изображения на керамических сосудах и стенах архитектурных сооружений, скульптура и мелкая пластика (рис. IX).

Первые находки каучуковых сфероидов (мячей) известны по ольмекскому памятнику Эль-Манати, а наиболее древний корт (ок. 3 400 л. н.) был исследован археологами на памятнике Пасо-де-Ла-Амада в штате Чиапас на тихоокеанском побережье.

Игра в мяч, носившая ритуально-церемониальный характер, достигла апогея своего развития у майя. Судя по конструкции кортов, она собирала по несколько тысяч зрителей. На территории распространения этой культуры известно ок. 2 тыс. площадок. Самая большая из них — 70 на 168 м — находилась в Чичен-Ице. Всего же в этом центре было 13 «кортов».

По сведениям испанских хроник времен конкисты, мы знаем об игре в мяч, которая была популярна у астеков и называлась тлачтли. О важности этой игры свидетельствует тот факт, что ежегодно в столицу астекской империи импортировалось 16 тыс. каучуковых мячей.

Наиболее эффектная гипотеза связывает игру в мяч с ритуальным пролитием крови и человеческими жертвоприношениями. Эта сторона игры отражена в эпосе майя «Пополь Вух» в рассказе о братьях-близнецах, обезглавленных и возрожденных.

------

Новый этап исследований памятника Абах-Такалик (штат Чиапас) был начат в 1987 г. Мигуэлем Корсо Оррего при поддержке Министерства культуры и спорта Мексики. Обнаружение в ходе раскопок площадки для игры в мяч подтвердило широкое распространение этой игры в Мезоамерике уже в среднеформативном периоде [145].

Рис. 39. Одна из четырех «Т-образных» скульптур, украшавших западную и восточную стороны прямоугольной площади в Теопантекуанитлане, Штат Герреро. Одни специалисты усматривают в них изображение Бога кукурузы, другие — символическое изображение священных гор, третьи — ориентиры положения солнца в периоды равноденствия (по: [The Olmec World…, 1995, p. 107]).

Там же, в Чиапасе, Пьер Агринье исследовал серию местонахождений у побережья Тихого океана. Особое значение имеют материалы памятников Мирадор (Mirador) и Плюмахильо (Pluraajillo). По мнению автора раскопок, керамический материал этих памятников очень близок к материалам Сан-Лоренсо и Ла-Венты. Возможно, что это результат определенных контактов или даже присутствия носителей древнеольмекской культуры в районе штата Чиапас. Причиной тому могли быть интенсивные разработки местных источников охры, а также гематита и магнетита [146].

Новые находки ольмекских изделий были сделаны на памятниках культуры майя. Так, в Северном Юкатане в 1984 г. был найден клад из 40 жадеитовых предметов, собранных, по всей видимости, из разных мест еще в среднеформативном периоде [147]. Среди ранне- и среднеформативных материалов, обнаруженных в ходе многолетних исследований в Копане (центр майя позднеклассического времени на территории Гондураса), была и керамика с «ольмекскими» мотивами. Первые подобные находки были сделаны еще в 1893 г. вместе с погребениями в гроте [148]. В ходе раскопок аналогичных погребений под каменными насыпями, проведенных в 1980-х гг., археологи обнаружили сотни жадеитовых украшений. Одно из погребений сопровождалось четырьмя керамическими сосудами, девятью полированными кельтами, и более чем тремя сотнями изделий из жадеита (бусы, подвески в виде клыков ягуара, серьги, клипсы, гривны, браслеты). Возможно, что это один из самых ранних из жадеитовых комплексов в доколумбовой Америке (2900–2400 л. н.) [149]. Отдельные находки из жадеита известны и в других районах Гондураса [150].

Целый ряд важных публикаций появился в 1980-е гг. Большинство из них — материалы крупных научных форумов и конференций. Среди наиболее значимых публикаций: «Ольмеки и их соседи», посвященная памяти М. У. Стирлинга, «Ольмеки в региональной перспективе», «Новейшие исследования по ольмекской цивилизации» [151]. Отметим в этой россыпи статей и докладов знаковую работу Р. Дила, озаглавленную «Ольмекская археология: Что мы знаем, и что мы хотели бы знать». В ней автор сформулировал 19 принципиальных вопросов, на которые предстояло ответить будущим исследователям, — вопросы об экономической базе ольмекской культуры, социокультурном развитии, религии и искусстве, причинах угасания культуры и ее связях с соседними культурами [152].

В 1980-х гг. появляются и первые подробные библиографические сводки по ольмекской проблематике и истории исследования ольмекских древностей, начиная с публикаций второй половины XIX в. [153]

С 1990-х гг. начинается современный этап изучения древнеольмекской культуры и культур формативного периода в целом. Он открывается в 1990–1994 гг. новым (третьим по счету после работ экспедиций М. У. Стирлинга и М. Ко) крупным проектом в Сан-Лоренсо. Проект осуществляется Анной Сайферс при поддержке Института антропологических исследований и Национального университета Мексики. Широкие изыскания проводятся в самом центре и прилегающей к нему местности, на которой в древности располагались более мелкие центры и селения, находящиеся под контролем Сан-Лоренсо. В ходе этих работ было обнаружено и перемещено в музеи значительное число новых монументов, в т. ч. и гигантские каменные головы. Последняя, семнадцатая по счету голова была найдена совсем недавно — 3 мая 1994 г. [154]

Еще один проект (San Lorenzo Regional Survey — SLRS) осуществляется в 1991–1992 гг. группой исследователей под руководством С. Симондса и R Лунагомес. В его ходе была обследована обширная зона площадью ок. 400 км 4вокруг Сан-Лоренсо и зафиксировано более 270 различных памятников (авторы разделили их на семь типов) в хронологическом диапазоне от раннеформативного до заннего постклассического периодов [155].

В 1994–1996 гг. М. Родригес начинает раскопки второго памятника в болотистой местности в 3 км от Элъ-Манати. Памятник получает название Ла-Мерсед (La Merced). На небольшом острове археологами обнаружены следы земляных насыпей, пирамидальных конструкций, жилых сооружений. Наиболее ранние материалы относятся к ольмекской культуре и, как в Эль-Манати, представляют остатки ритуальных комплексов и приношений, состоящих из множества (более 600!) полированных кельтов и их заготовок, фрагментов керамики, а также обломков пиритовых зеркал [156].