Вадим Нестеров - Служба забытых цитат

Подписал: консул Н. Петровский.

С подлинным верно: старший адъютант Генерального штаба подполковник Карцев.

РГВИА. Ф. 1396 «Штаб Туркестанского военного округа». Оп. 2. Ед. хр. 2209. Л. 223–230 об.

Слова у нас до важного самого в привычку входят, ветшают, как платье… (с) Владимир Маяковский

Насколько все-таки слава меняет человека.

Даже фамилию меняет, которую затрепливают, замыливают, истирают в бахрому в телевизоре, в прессе, на уроках в школе — и в результате она совершенно теряет изначальный смысл.

Ее прежнее значение вытесняется личностью носителя, и поэтому, к примеру, любой Пушкин в нашей стране всегда будет ассоциироваться исключительно с поэтом. И никто никогда и не вспомнит орудие для стрельбы, от которого и образована фамилия.

Можно вернуть фамилиям классиков изначальный смысл? Да — нужно их только заменить синонимами.

И тогда мы обнаружим, что фамилии едва ли не всех наших классиков — очень смешные. Как будто бы перед нами персонажи не водевиля, не то сатирической пьесы.

Наш главный поэт носит фамилию Винтовкин.

Один из главных прозаиков — Утка.

Самый главный романист — Худой.

Лучший драматург — Материковый

Главный рассказчик — Словаков

Главный художник — Брюквин.

Главный композитор — вообще Кофечайский.

Ну а политики Танини Титанин даже не мной придуманы.

А вообще продолжать этот ряд можно до бесконечности.

Как консулу Петровскому запрещали стрелять в китайцев из ружья

Однажды в российском МИДе случился переполох. И все из-за письма китайских коллег, в котором дипломаты Поднебесной требовали не больше ни меньше — как отменить российский закон, позволяющий консулу в Кашгаре Петровскому стрелять в китайцев из ружья.

— WTF?! — на английском подумали, наверное, петербургский паркетные дипломаты, ничего не понимая. — Какой Кашгар? Где это вообще? Кто такой Петровский?!

Пока выясняли, пришла следующая депеша, где китайцы, чуть остыв, начали по своему обыкновению торговаться, и в новой ноте по смыслу было написано следующее:

«Ладно, в русских, если хотите, стреляйте, но в китайцев давайте все-таки не будем. Отмените, пожалуйста, закон в отношении китайцев. Хотя бы на территории Китая».

Что за закон? За что стрелять? Из какого ружья? Что встали, идиоты?! Быстро запрос Петровскому — где он нашел закон, позволяющий ему в консульстве китайцев расстреливать!!! Пусть немедленно отменяет все свои идиотские приказы!!! Они там совсем охренели?! Кем они себя возомнили? Расстрельной командой?

А быстро запрос послать никак нельзя — это же только из Ташкента сноситься. Причем Кашгар (это в нынешнем Синьцзяне) за горами, никакой нормальной дороги туда нет, а зимой еще и перевалы снегом засыпает и сообщение прерывается. В общем, запрос дойдет, и ответ придет, но не быстро.

Как следствие, со стоящими над душой китайцами петербургские чиновники начали тянуть время, не говоря им ни «да», ни «нет». Дипломаты это умеют. А потом, слава тебе, Господи, дошел наконец ответ от консула Петровского с подробностями. Там все и объяснилось — с про ружье, и про стрельбу, и про китайцев. Вот депеша Петровского:

________________________

«Из прежних моих донесений, Ваше Превосходительство изволите знать, в каком крайнем упадке дисциплины находятся пребывающие в Кашгарии китайские войска. При всех посещениях консульства китайским сановниками в сопровождении конвоя едва ли не всякий раз происходил у нас какой-нибудь маленький скандал. Солдаты, а также чиновники лезли, непрошенными, в комнаты консульства, в казармы, в сад.

Хватали и воровали разные вещи, ссорились с караульными казаками и пр.

Однажды один солдат украл со стены канцелярии календарь, который был у него отнят, другой в следующий раз захватил из моей комнаты нагайку, третий — снял в саду с дерева термометр и хотел унести и пр., и пр. Когда мы вместе с даотаем ( высокопоставленный китайский чиновник, в данном случае — амбань, то есть мэр, Кашгара — ВН ) снимали с себя портреты у приезжего фотографа, один из китайских чиновников тут же, почти в нашем присутствии, украл у фотографа несколько портретов, был изобличен и принужден был возвратить украденное.

Такая назойливость и постоянная пропажа вещей побудили меня, наконец, при каждом посещении консульства китайскими сановниками ставить у всех дверей нашего помещения караульных, с приказом не пускать на внутренний двор, в казармы казаков и в комнаты консульства китайских солдат из конвоя означенных сановников.

Но и эта мера оказалась малоуспешной.

В следующий же визит ко мне даотая один из его конвойных солдат, желая непременно ворваться во внутренний двор консульства, сбил этого казака с его поста.

Тогда, показав даотаю наш гарнизонный устав, по которому стоящий на посту солдат не только имеет право, но и обязан стрелять в каждого, кто осмелится не послушаться его предостережения, я объявил даотаю, что если немедленно, в присутствии русских казаков, не накажет виновного, то наказание это я исполню сам, в присутствии даотая.

Поэтому амбаню Хуангу пришлось выйти за ворота консульства и после увещевания солдату, что он, даотай, человек справедливый и без вину никого не наказывает, дать виновнику в присутствии наших солдат 200 палочных ударов.

Что же до отмены приказа, то не только я, штатский, но и командир консульского конвоя, не в силах дать приказания, отменяющие обязанности военного поста: по гарнизонному же уставу стоящий на посту часовой в случае неисполнения кем-либо двухкратного предостережения удалиться от охраняемого им поста, обязан стрелять в ослушника.

P.S. Настоящий случай возымел самые благоприятные результаты:

отныне не только ни один праздношатающийся китайский солдат не осмеливается приходить в консульство, но даже посылаемые от даотая в консульство по разным делам переводчики и чиновники предварительно докладываются у внешних ворот помещения нашего, и, получив разрешение, являются для сообщения своих поручений.

Такой порядок, прекративший самую непозволительную назойливость китайских солдат, а, отчасти, и чиновников, вполне согласуется как с достоинством Консульства, так и с порядком, существующим у китайским властей.

Консул Н. Петровский.

Источник: АВПРИ, Ф. 143, оп. 491, Д. 475, Л. 298–303

Частушки, матрешки, балалайки… Когда появилась эта "древняя Русь"?