Николай Грацианский - О разделах земель у бургундов и у вестготов

Бывало, однако, и так, что бургунды селились отдельно от римлян, по старому германскому обычаю, кровными соединениями — так называемыми союзами фараманнов. [30] К этимологии слова P. Diac., II, 9 — SS. Rerum Langob., p. 78: «...faras hoc est generationes vel lineas». Одно из распоряжений короля Гундобада рисует нам этих faramanni, как сообща производящих заимки в лесах, и, может быть, основывающих здесь общие поселения. «Также и в отношении заимок новые и незаконные домогательства фараманнов, приносящие отягощение, беспокойство и вред [римским] землевладельцам, предписываем сократить: чтобы и в лесах и в расчистках, захваченных и раньше и теперь, [римляне] имели долю с бургундами.» [31] Lex Burg., t. LIV, 2. Здесь мы, очевидно, видим у бургундов пережитки старых родовых отношений, которые, однако, быстро исчезли в новых условиях жизни на территории Галлии. Во всяком случае, ни в одном из других текстов Бургундской Правды не говорится о том, чтобы родовые отношения играли какую-нибудь роль в общественной жизни Бургундского королевства.

Обратимся теперь к выяснению условий земельного раздела у вестготов, сведения о котором еще более скудны, чем сведения о разделе у бургундов. В частности, ни одно известие о поселении вестготов в южной Галлии и Испании ничего не говорит о разделах земель, и мы узнаем о них почти исключительно из древних законов вестготов. Но и эти данные очень скудны, отрывочны, не всегда ясны и иногда противоречивы. Некоторые намеки на практику раздела имеются у Сидония Аполлинария и у его современника, поэта Павлина Пелльского, но и эти намеки не всегда ясны. Между прочим, из Eucharisticum Павлина Пелльского мы узнаем, что во время первого поселения вестготов в южной Галлии при Атаульфе (412—414) земельного раздела не было, и готы просто были расквартированы у местных жителей на правах военного постоя.

Поэт, проживавший тогда в Бордо, рассказывает, что он потерял в это время любимого отца. Семейное горе и присутствие варваров поставили перед ним вопрос о том, не лучше ли переехать на жительство в деревенские поместья, — в Эпир, однако его удержала от осуществления этого намерения привычка к удобствам жизни в богатом городском доме, к тому же избавленном от готского постоя. [32] «...domus specialia commoda plura... Hospite tunc etiam Gothico quae sola careret...» (Eucharisticum, v. 282—285, взято у Gauppʼa. Die germanischen Ansiedlungen, S. 199). Однако, когда под давлением императорского правительства готам пришлось (в 414 г.) уходить из Галлии в Испанию, отсутствие постояльца-варвара в доме Павлина привело к тому, что он был разграблен уходившими готами, в то время как многие жители Бордо сохранили имущество благодаря покровительству своих hospites. [33] Nullo ut quippe domum speciali iure tuente Cederet in praedam populo permisso abeunti, Nam quosdam scimus summa humanitate Gothorum Hospitibus studuisse suis prodesse tuendis (Ibid., v. 287—290).

Земельный раздел произошел тогда, когда готы вернулись из Испании в Галлию при короле Валлии и когда они основали (в 418 г.), с разрешения императорского правительства, свое Тулузское королевство на территории от Тулузы до океана. В одном отрывке из кодекса короля Эвриха читаем: «Доли готов и трети (терции) римлян, о которых не было споров в течение 50 лет, никоим образом не должны отбираться». [34] Fragment 277. Cp. LL. Wisig. X, 2, 1. По точному смыслу этого сообщения, оно вскрывает практику раздела, произведенного более чем за 50 лет до Эвриха, т. е. очевидно, непосредственно вслед за основанием Тулузского королевства. О таком же разделе говорят тексты из сборника законов Леовигильда, по всей вероятности, заимствованные из утерянного кодекса Эвриха. В одном из этих текстов читаем: «Judices городов (civitatum), вилики и старосты должны отбирать трети римлян у тех, кто захватил их, и возвращать без всякого промедления... римлянам, дабы не было никакого ущерба фиску, если, впрочем, это не исключается пятидесятилетней давностью». [35] Ib., X, 1, 16. Опять-таки упоминание о пятидесятилетней давности говорит о том, что раздел в виде отобрания у римлян двух третей их земель в пользу готов произошел задолго до издания данного закона, — надо полагать, — в первые годы существования Тулузского королевства. Упоминание об ущербе для фиска, очевидно, свидетельствует о том, что только участки галло-римлян в королевстве вестготов подвергались (по крайней мере, — на первых порах) налоговому обложению в пользу государства.

В другом тексте законов Леовигильда, опять-таки повторяющем более древний закон, значится следующее: «Раздел земель или лесов между готом и римлянином никоим образом не должен нарушаться, если только будет доказано, что раздел был произведен; ни римлянин ничего не должен захватывать из двух долей гота, ни гот из трети римлянина..., если только ему не дано от щедрот наших; то, что поделено предками и соседями, потомки изменять да не осмеливаются». [36] LL. Wisig. X, 1, 8. Опять законодатель, ссылаясь на предков, имеет в виду древнюю практику раздела, причем из текста закона следует, что согласно этому разделу готы получали две трети пахотных земель и лесов галло-римских посессоров. При этом, как и в бургундском королевстве, некоторые вестготы могли получать целые земельные участки «от королевских щедрот», т. е., очевидно, королевские пожалования из фонда доставшихся вестготскому правительству императорских поместий или из фонда конфискованных частных поместий. О практике такой конфискации частных земель говорится в одном письме Сидония Аполлинария, в котором он прославляет поэта и ритора Бордо — Лампридия, добившегося от Эвриха возвращения конфискованного у него участка. [37] Epist., VIII, 9. Характерно, что Павлин Пелльский, переехавший после разграбления его бордоского дома на жительство в Марсель, продолжал считаться собственником своих земель в Тулузском королевстве, и один из готов, занявший участок поэта, прислал ему за него денежную плату, правда, не совсем соответствовавшую действительной цене участка. [38] Emptorem ignotum mihi de gente Gothorum Excires, nostri quondam qui iuris agellum Mercari cupiens pretium transmitteret ultro Haud equidem justum, veruntamen accipienti Votivum fateor... (Eucharisticum, v. 575 sqq.). Очевидно, гот, опасаясь отобрания захваченной чужой земли, хотел легализовать свои права на нее совершением купчей. Надо полагать, что большая часть земельной собственности Павлина все же досталась его сыновьям, которые, вернувшись в Бордо, поделили эти земли с варварами. Интересно, что сыновья, по словам поэта, покинули его «из-за любви к свободе, какою они надеялись больше пользоваться в Бордо», у варваров. [39] ...Natis abeuntibus a me, Non equidem paribus studiis nec tempore eodem Succensis pariter, sed libertatis amore, Quam sibi majorem contingere posse putabant Burdigalae, Gothico quandam consorte colono. (Eucharist., v. 498—502).

На ряду с текстами сборника законов Леовигильда, свидетельствующими о захвате готами двух третей земельной собственности галло-римлян, имеются тексты того же сборника, определенно говорящие об иных принципах раздела земель, именно — о разделе пополам. В одном из таких текстов говорится «о лесах, оставшихся неподеленными между готом и галло-римлянином». Закон предписывает, что если кто — гот или римлянин — произведет расчистку (culturas) в таком неподеленном лесу, то должен выделить взамен его равную долю леса своему соучастнику во владении, когда есть еще лес. А если нет достаточного количества леса, «следует разделить то, что вырублено под расчистку». [40] LL. Wisig, X, 1, 9. Ср. этот текст с t. XIII Бургундской Правды.